Братья

– Брат, мы не беспечны. Если бы Ахмад был беспечен, он бы пригласил за стол всех. А он нет. Видишь?
– Лечо показал пальцем в склон хребта, ближе всего подходящего к базе и нависающего над ней своей практически отвесной кромкой.
– Здесь самый опасный участок.

Хасан согласно кивнул: стоило только противнику выйти на этот козырёк, и вся база становилась похожа на хорошо простреливаемую мишень. И тут бы уже не помогли ни тянувшиеся по базе щели, ни несколько отрытых в земле, с крышами в три наката, брёвен блиндажа.

– Вот там, брат, - нравоучительно продолжал Лечо, - пост охранения мы оставили. Теперь понимаешь?

– Нет, не понимаю. Русские могут придти и с другой стороны.

– Э - э, брат, говорю, давно в горах не был! Русские не придут. Даже малец знает то, чего не знаешь ты!

– И чего я такого не знаю?
– Хасан едва сдерживался. Взирать на этого самодовольного нарика было выше его сил.

– Федералы предсказуемы в своей академичности, - появившийся из-за спины Ахмад вставил своё веское слово в затянувшуюся беседу.

– Вот - вот, - закачал головой Лечо.

– И что с этого?
– насупился Хасан, которому осточертела эта игра в угадайку.

– Хасан, брат, - Лечо встал и приобнял телохранителя за плечи. Сейчас он любил всех-всех на свете, даже, наверное, русских.
– Спецы живут по схеме. По схеме, понимаешь? Нет? Я поясню. Мы что сделали? Разбили их в пух и прах, прально? Прально. А что делают федералы, если вышестоящее командование считает, что понесённые потери были неоправданно высокими, знаешь? Не знаешь. Так я тебе объясню.

– Ну, уж будь добр!
– проворчал Хасан.

– Ну - ну, не сердись, - Ахмад примирительно похлопал гостя по плечу.

– Да кто сердиться? Хасан?
– язык Лечо слегка заплетался.
– На меня? Хасан, ты на меня сердишься?

– Нет!
– огрызнулся телохранитель.

– Сердишься...
– Лечо вздохнул.
– Не сердись, брат! Я же тебе сказал: сейчас всё расскажу...

Тут его перебил Ахмад.

– Причина в том...
– начал он, но Лечо скорчил просительную гримасу:

– Командир, я сам!

Ахмад махнул рукой - "Мол, действительно, что это я? Сами начали, сами и разбирайтесь". И зашагал по своим делам.

А Лечо, радостно улыбаясь, продолжил свою ну о-о-очень познавательную лекцию:

– Вот, брат, при появлении неоправданных потерь спецам поступает команда: "Стоп колеса" - сидите и не дёргайтесь. А здесь, - помощник главаря, ткнул в землю пальцем, - зона ответственности тех самых спецов, которых мы раздолбали. Это понятно?

Хасан понимающе кивнул. Теперь-то все встало на свои места. Получалось, что при появлении неоправданных (с точки зрения командования) потерь, отряд временно отстранялся от выполнения боевых задач и "садился" на доподготовку. Так повторялось от случая к случаю, и потому трудно было ожидать того, что на этот раз будет по - другому. Становилась понятна и веселая беспечность Лечо, и холодная уверенность Ахмада.

– Прошу за стол!
– прерывая разговор, из-за деревьев появился радостный Аслан.

– За стол, значит за стол, - притворно вздохнул Хасан, с удовольствием освобождаясь от потных объятий глупо улыбающегося Лечо.

Окончание беседы немного успокоило Аслановского телохранителя, но обеспокоенность окончательно не прошла. И потому оказавшись за столом рядом с Ахмадом Нуриевым, он не удержался от того, чтобы вновь не поднять волнующий его вопрос.

– Брат, я беспокоюсь по поводу охранения: стоило ли снимать посты?

– Беспокоишься, значит?
– глаза главаря банды строго сощурились, ему не нравилось, когда кто-то сомневался или оспаривал его решения.
– Считаешь, что я не прав? Что ж, не в моих правилах ограничивать гостей в их мнениях и желаниях. Автомат у тебя есть. Беспокоишься - тогда можешь взять его и идти охранять нас, пока мы будем пировать и веселиться. Никто тебе не препятствует!

– и хищно ухмыльнувшись, Нуриев посчитал беседу оконченной.

Хасан вздохнул и принялся есть. Охранять кого бы то ни было не хотелось.

Крик смертельной боли и грянувший следом выстрел заставил Хасана вздрогнуть и напрячься. А некоторые из сидевших за столом даже вскочили на ноги. Но никто не поспешил к оружию до тех пор, пока прямо по столу не стеганула тугая автоматная очередь, а потом ещё одна и ещё. Кто-то, застонав, навалился грудью на стол. Гулявшие моджахеды кинулись в разные стороны, и тут один за другим прогремели два взрыва.

– Спецы!
– истошно завопил кто-то, и Хасан вдруг понял, что бежит к одному из укрытий, спрятанных в гуще кустов. Увидев прямо перед собой сидящего на корточках Аслана, вертевшего во все стороны стволом автомата, Хасан забрал у того оружие и, ухватив за шиворот, потащил за собой. Буквально силой впихнув его в блиндаж, телохранитель развернулся и, не задумываясь, дал несколько очередей по ближайшему склону. И только после этого сумел оценить всю комичность происходящего: наведших такой переполох русских было всего двое. Один - бывший пленник, отобравший оружие у своего, вероятнее всего обкуренного, конвоира, засев в расположенной чуть ниже продовольственных складов промоине, поливал хозяев базы из автомата. Второй - у которого, судя по всему, вообще не имелось никакого оружия, короткими рывками бежал к первому. Хасан даже позавидовал везению, с которым тому удавалось избегать вьющихся вокруг пуль.

Он ещё некоторое время понаблюдал за бегущим, затем от греха подальше вошёл в укрытие и, возможно, именно это и спало ему жизнь, когда с отвесной кромки нависающего над базой хребта заговорили пулемёты, заработали автоматы, заухали одноразовые гранатомёты и полетели вниз гранаты.

– Хасан, что это?
– Аслан вскочил на ноги.

– Не знаю, - почти искренне ответил телохранитель, непонятно почему надеясь, что это совсем не то, что думается.

– Это спецы, Хасан, да? Это спецы?

– Я не знаю...
– на лице Хасана появилось растерянное выражение. Он лихорадочно соображал, ища выход из создавшейся ситуации.

– Надо помочь, не сидеть же нам тут.

– Сядь!
– рявкнул Хасан.
– Это я отвечаю за тебя перед твоим дядей. Сядь и сиди. Сами справятся! А если они не в состоянии справиться, то наша помощь им не поможет.

– Нет! Мы должны выйти, мы должны стрелять!
– плечи Аслана сотрясала нервная дрожь.
– Если трусишь сам, отдай мой автомат!
– племянник Мухаммедова требовательно протянул руку. Вытянутые вперёд пальцы дрожали.

– Оружие я тебе не дам!
– твердо заявил Хасан.

– Ах, так! Да я и без тебя найду, чем встретить врага!
– рявкнул внезапно рассвирепевший Аслан и, с неожиданной силой оттолкнув телохранителя, выскочил наружу.

– Да чтоб тебя!
– выругался ударившийся спиной о стену Хасан.
– Убьют же идиота!
– с искренним огорчением воскликнул он, но выбегать следом не стал. Вместо этого прошёл к самому дальнему углу, в котором располагался небольшой закуток, являвшийся ничем иным, как укрытием от гранатных осколков и, опустившись на стоявшую там низенькую скамейку, уткнулся лицом в ладони. В сердце заползло отчаяние.