Бремя Бездушных

– Я... Это... Вы не подумайте, я...
– быстро затараторила Кисара, заливаясь густой краской и не зная, куда деться от сжигающего ее стыда.

Но храмовник поднял руку, показывая, что еще не закончил: - Я всегда держу свое слово и никогда не отказываюсь от него. Но сейчас во мне говорит не долг, а мои истинные чувства. Если это сделает тебя действительно счастливой, я прошу твоей руки и сердца, - с улыбкой произнес Алард Дарий, и Кисара почувствовала, что ее собственное сердце едва не остановилось.

Глядя в светлые глаза рыцаря, Кисара не сразу заметила, что по ее щекам бегут слезы, но то были слезы радости, и девушка не стыдилась их.

– Это сделает меня самой счастливой на свете, - тихо прошептала она.

– Да будет так.

Храмовник опустился перед Кисарой на одно колено, подняв руку и протянув девушке алую розу, казавшуюся хрупкой в его латной перчатке и от того еще более прекрасной. Мужчина выпрямился, провел кончиками пальцев по щеке южанки и... Вдруг вцепился в нее.

– Сестрица, сестрица-а-а-а, - благородное лицо храмовника расплылось, меняя очертания, и его голос исказился, став более тонким и требовательным.

– А, что?!
– Проморгавшись, Кисара обнаружила, что лежит на кровати, а над ней склонилась Миаджи, оттягивающая ее щеку двумя пальцами.

– Снова этот сон?
– лилейным тоном осведомилась демоница и невинно улыбнулась.

– Сон, - тяжело и грустно вздохнув, Кисара кивнула.
– Всего лишь сон. И ты снова не дала мне его досмотреть.

– Уже давно день и пора вставать.
– Развела руками Миаджи.
– А сон - это только твое разыгравшееся воображение, сестрица. Ты стала одержима, но не Бездной, а рыцарем в сияющих доспехах! Он снится тебе, чуть ли не каждую ночь...

– Ты не понимаешь, - сев на кровати, Кисара откинула с лица спутавшиеся локоны.
– Мне кажется, что он вот-вот, и правда, постучит в мою дверь.

– Кажется ей, ха!
– демоница не скрывала своей злой иронии.
– Когда кажется...

Миаджи застыла с открытым ртом, когда в дверь жилища южанки, действительно, постучали.

– Кто там?
– дрогнувшим голосом спросила Кисара.

– Прошу меня простить, - донесся из-за двери чистый и властный голос Аларда Дария.
– Меня задержали неотложные дела, и я пришел, как только смог. Могу я войти?

– Не может быть...
– потерянно произнесла Миаджи, чьи расширившиеся от удивления глаза стали напоминать столовые блюдца.

Но Кисара этого не заметила. Она уже бежала к двери, поспешно кутаясь в одеяло.