Бремя чисел

Даже в 1968 году мы мечтательно вздыхали о прошлом.

Дебби вернулась к Ною примерно тогда же, когда я переселился в заброшенный дом, но потом снова исчезла. Однако вскоре вернулась снова. Я поинтересовался у Ноя, куда это она пропадает. Хейден лишь пожал плечами.

— Ты наверняка должен знать.

— Она свободная личность, — ответил он.

Создавалось впечатление, что все здесь были готовы грудью защищать ее свободу. Интересно, а пытался ли хоть кто-то защитить саму Дебби? «Бурные» отношения Дебби и Ноя сводились к тому, что Хейдену было на все наплевать, а Дебби ничего не оставалось, как хлопнуть дверью. Дня через три-четыре она возвращалась, голодная и отощавшая, а ее глаза блестели ярче обычного. Следующий день они проводили в постели, причем из их комнаты не доносилось ни звука, ни вздоха, ни скрипа кровати. После чего цикл повторялся в очередной раз.

— Что у нее с головой?

— Почему ты не спросишь ее сам?

— Но ее нет.

— Ничего, скоро вернется.

— Если вернется.

Хейден в упор посмотрел на меня.

— Ты на что намекаешь?

— Лучше скажи мне, куда она пропадает?

— Откуда мне знать?

— Куда она исчезает, как только ты с ней натрахаешься?

Рождество 1968 года

В универмаге «Селфриджес» восемь самозваных Санта Клаусов обслуживают очередь к вертепу с яслями, раздавая направо и налево подарки и поздравления, причем и то, и другое — бесплатно. Родители — главным образом местные кенсингтонские мамаши — в явном недоумении. Они догадываются: что-то тут не так, вот только что? Сразу не понять. Потому что событие не подпадает ни под какую категорию. Что касается детей, то те, разумеется, довольны.

От полок и коробок, от упаковочной фольги и коричневой бумаги — любой подарок вам бесплатно. Куклы, машины, мягкие игрушки. Плюшевые мишки, танки, футбольные мячи, модели аэропланов. Костюмы ангелов. Елочная мишура. Мы все истекаем потом под нашими красными шубами. Но все должно быть раздарено. Вокруг собралась толпа. Некая психическая сила привлекает к нам детей со всего магазина, с каждого этажа. Все они тянут родителей в отдел игрушек.

Должно быть раздарено все, до последней куклы, до последнего заводного паровозика! «Монополия», у которой вместо крови деньги! Армии оловянных Саулдатиков и игрушечных танков, готовые сразиться с любым врагом! Кукла Синди, бюст у которой — динамо каннибала!

— Хо! Хо! Хо! — скандируют Санта Клаусы. — Хо! Хо! Хо-Ши-Мин!

Сколько у нас в запасе времени? Негусто. Небось легавые уже летят сюда, будут с минуты на минуту. То, что началось как детский спектакль, незаметно сменяется взрослым отчаянием: «Берите! Берите!»

Мы суем бесплатные подарки первому, кто попадается на глаза. Естественно, случаются ошибки. Шестилетняя девчушка размахивает под носом у родителей игрушечным пистолетом, а два брата-близнеца в вельветовых костюмчиках пытаются вырвать друг у дружки «Мой первый косметический набор».

— Берите! И веселого вам Рождества!

— Вы здесь работаете?

— Берите! Какая вам разница!

— Извините, но…

— Веселого вам Рождества!

Охранники движутся в нашу сторону, а малышня уже не уверена в законности раздаваемых подарков. Дети с опаской берут игрушки, которые мы едва ли не насильно суем им в руки. Родители с подозрением разглядывают нас. Даже самые маленькие — и те, кажется, заподозрили неладное. Вскоре страх — хотя бояться тут нечего, особенно в этом царстве изобилия — охватывает всех присутствующих.

Какой-то малыш поднимает рев. За ним — другой, и еще, и еще. Джентльмены, наша работа окончена.

Назад, в Ноттинг-хилл, чтобы пропустить по стаканчику в «Рио» и выскользнуть через задний вход, неся завернутую в газету травку.

— Что у тебя с головой?

Стакан спиртного придал мне храбрости, и я наконец-то решился задать давно мучавший меня вопрос. К тому же мы с ней одни в ее комнате. Ной свалил на кухню промочить горло, а все остальные уже спят.

Дебби передает мне «косяк», потом касается своей головы в том месте, где у нее вмятина.

— Когда-то в детстве, — говорит она, — со мной произошел несчастный случай.

— Это какой же?

— Я попала в аварию.

Врет.

— Как твои родители относятся к тому, что ты обитаешь здесь?

Дебби непонимающе смотрит на меня.

— А при чем здесь они?

— Я просто спросил. Это не к тому, что ты не имеешь права жить, как тебе хочется или типа того.

(Понемногу я освоил местную манеру выражаться.)

— Какая разница. Мамы все равно уже нет в живых.

— А отец? — спрашиваю я в лоб, отказываясь клюнуть на удочку жалости.

Дебби качает головой.

— А что он?

Она встает, пробегает пальцами по коротко стриженным волосам.

— Знаешь, Саул, ты действительно утрахал мне все мозги.

Черт, это ж надо так выразиться! Но тут на меня нисходит озарение.

— Его рук дело?

— Что?

— Твоя голова. Этот твой папаша? Он что, стукнул тебя? Или как?

— Прекрати! — кричит Дебби так, что из кухни пулей вылетает Ной. — Конечно, нет, ты, идиот!..

Я пролежал, не сомкнув глаз, всю ночь напролет в соседней комнате, прислушиваясь, как Дебби и Ной в очередной раз ссорятся. Дебби жутко разозлилась и даже грозилась вышвырнуть меня на улицу, потому что я вел себя как последний кретин. Хейден встал на мою защиту.

Страсти накалялись с каждой минутой. Я лежал и слушал, а когда мне это надоело до последней степени, то встал и оделся.

Аргументы у девчонки истощились, и вопрос стал ребром: или она, или я. То есть или уйду я, или уходит она.

Ной, скорее усталый, нежели по-настоящему злой, послал ее подальше.

Я стоял, прижавшись лбом к двери, и слушал, как Дебби одевается. Я слышал, как она хлопнула дверью их общей с Ноем комнаты, а потом заплакала. Мне было слышно, как девчонка чем-то шуршит в прихожей. Затем входная дверь открылась и вновь захлопнулась.

Я схватил пиджак и бросился вслед за Дебби.

Мы с ней подали заявление на квартиру. Дебби подделала письмо от врача. Мы ушли из бесхозного дома, получив ключи от большой и холодной квартиры в муниципальном доме недалеко от канала, рядом с Кингз-Кросс.

Хейден настоял на том, что поможет нам с переездом. Он объявился в половине восьмого утра в новеньком, взятом напрокат фургоне, который украшала странная надпись «Сила напрокат». Ной всю ночь ездил по свалкам, выискивая полезные в хозяйстве вещи. «Я тут стянул немного кирпичей. Из них можно смастерить книжные полки».

— Ты настоящий друг, Ной.

Так как и я, и он ростом были гораздо выше Дебби, то стояли на тротуаре, а она сгружала нам в руки вещи из фургона. Процесс этот сопровождали крики то типа: «Давай это мне! Опусти!», то вроде: «Дебби, ты могла бы не бросать эти штуки на голову. Так и убить недолго!»