Бремя судьбы

Услышав, как открывается дверь, Гарри сразу же отвернулся от камина — как раз вовремя, чтобы заметить входивших в комнату Сириуса и Ремуса. Заметив Гарри, они оба вдруг замерли на месте.

— Почему ты не в кровати? — сразу же спросил Сириус, направившись к парню.

Потрогав лоб Гарри, он обернулся к Ремусу.

— Он всё ещё немного горячий, но это не должно помешать нашим планам.

— Планам? — недоуменно переспросил Гарри. — Каким ещё планам?

Ему никто не ответил.

— Пойду сообщу ей, — сказал Ремус Сириусу и ушёл обратно на кухню.

Сириус посмотрел на Гарри сверху вниз и отступил на шаг, скрестив руки на груди.

— Мы старались быть терпеливыми, Гарри, — жёстко произнёс крёстный. — Думали, что стоит лишь немного подождать... но мы ошибались. Теперь-то мы видим, что ты неисправим. Мы не можем продолжать и дальше тратить свои жизни впустую, надеясь, что случится чудо и ты изменишься. Мы дали тебе всё, Гарри, но тебе, похоже, этого недостаточно.

Гарри сжался в своём кресле, совершенно сбитый с толку. С чего Сириус это взял?

— О чём ты говоришь? — нервно спросил Гарри. — Что я сделал?

Сириус, прищурившись, посмотрел на парня.

— Скорее, чего ты не сделал! — выплюнул он. — Да если б только твои родители тебя сейчас видели, то наверняка бы отреклись от тебя. Ты позоришь имя Поттеров, Блэков и Люпинов. Убийца, лжец, урод! Мне вообще не следовало забирать тебя от твоего дяди. Это самая страшная ошибка в моей жизни, а это говорит о многом.

Гарри почувствовал, как по его лицу потекли слезы. Да как только Сириус мог сказать такое? Как мог согласиться с дядей Верноном? Сириус же ненавидел его.

— Но... но я никого не убивал, — дрожащим голосом произнёс Гарри. — Я... я никогда не лгал вам с Ремусом, клянусь.

Дверь кухни снова открылась. Гарри перевёл взгляд с Сириуса на неё и увидел, как в комнату входит Ремус в сопровождении профессора Амбридж и двух рослых волшебников, которых он никогда прежде не видел. У одно из них были короткие каштановые волосы и карие глаза, а у второго, напротив, волосы были песчаными, а глаза — голубыми. Но стоило им увидеть Гарри, как на их лицах появилось одинаковое выражение отвращения, от чего парень сжался ещё больше. Посмотрев на профессора Амбридж, Гарри заметил триумф, написанный на её лице. Ничего хорошего это сулить не могло.

— Министерство ценит это, мистер Блэк, мистер Люпин, — приторным голосом произнесла Амбридж. — Уверяю вас, мистер Поттер вмиг исправиться. Естественно, всё зависит от самого мистера Поттера. Исходя из опыта моего общения с ним, могу сказать, что он довольно упрям, так что нам могут потребоваться и иные, возможно, даже нетрадиционные меры, если вы не против.

— Всё, что посчитаете необходимым, Долорес, — бесстрастно откликнулся Ремус. — Позвольте также выразить признательность министерству за то, что оно взяло на себя все расходы. Мы и так уже потратили на него немало денег.

Гарри, не веря своим ушам, уставился на опекунов. Как они могли так поступить? Как могли отдать его министерству после всех тех месяцев, в течение которых они убеждали его, что доверять властям в настоящее время — это слишком опасно? Как они могли поверить тому, что наговорила им Амбридж? Вот уж кто точно врал! Она наверняка запудрила им мозги! Никак иначе объяснить это было нельзя. В противном случае Сириус и Ремус так не поступили бы. Никогда.

Сириус отошёл в сторону, позволив аврорам приблизиться к Гарри. Подхватив мальчика под руки, они подняли его с кресла. Гарри сразу же запаниковал. Он попытался вырваться, но авроры лишь схватили его покрепче, заставив парня вскрикнуть от боли.

— Нет! — закричал он, не оставляя попыток освободиться. — Вы не можете так поступить! Сириус! Ремус! Пожалуйста! Не делайте этого! Я буду хорошим! Обещаю! Она врёт! Клянусь! Прошу, не надо!

— Мы сожалеем лишь о том, что не сделали этого раньше, — с ненавистью произнёс Сириус. — Кстати, мы уже договорились, чтобы твоего дядю освободили. Когда всё будет улажено, возиться с тобой будет он.

Гарри прекратил попытки вырваться и в ужасе уставился на Сириуса. Его вернут к Дурслям? К дяде? Вернон же убьёт его! Они посылают его на смерть! ”Но им наплевать. Я для них лишь обуза, которая им больше не нужна”. Осознание того, что опекуны на самом деле его ненавидели, оглушило Гарри. Он просто не мог этого вынести. С какой стороны ни посмотри, Сириус и Ремус стали его семьёй, чего Дурслям так и не удалось добиться. А теперь выяснилось, что мародёры ненавидели его ничуть не меньше. Быть может, он действительно был уродом. Ведь с чего бы ещё все рано или поздно начинали его ненавидеть?

Чьи-то руки обняли его и крепко сжали, голова склонилась вправо, прижавшись к чему-то твёрдому. Кто-то потрепал его по волосам, стараясь успокоить. Гарри попытался повернуть голову и посмотреть, кто это был, но обнаружил, что не может пошевелиться. Гостиная растворилась в темноте, но в голове у него царила такая сумятица, что он совсем не обратил на это внимания. Сердце мучительно ныло. Ему хотелось просто умереть, лишь бы эта боль прекратилась... лишь бы не помнить ненависти на лицах Сириуса и Ремуса.

— Всё хорошо, Гарри, — прошептал кто-то ему прямо в ухо. — Я рядом. Ты в безопасности. Я буду беречь тебя, Гарри, чего бы мне это не стоило. Даже если мне придётся следовать за тобой повсюду, плевать, я буду рядом до самой моей смерти. Эта... эта женщина никогда больше не приблизится к тебе. А если министерство имеет что-то против, то пусть лучше пойдёт станцует с драконом — всё больше пользы. — Обнимавшие Гарри руки сжали его чуть крепче. — Прости, если напугал тебя, Сохатик. Не знаю, что она с тобой делала, но, обещаю, мы поможем тебе справиться с этим.

— Сир’ус? — сонно пробормотал Гарри.

Его глаза по какой-то причине всё ещё не желали открываться. Но единственным, кто звал его Сохатиком, был Сириус. Но зачем крёстному утешать его? Разве он не ненавидел его?

— Верно, старина Полуночник рядом, — ответил Сириус всё тем же тихим голосом, но теперь в нём звучала изрядная доля облегчения. — Тебе, должно быть, опять приснился кошмар. Ремус должен скоро вернуться и привести Дамблдора. Нам есть о чём поговорить, Сохатик. Мы знаем, за последние несколько месяцев что-то случилось, но совсем не представляем, что именно. И мы очень хотим понять, как что-то подобное могло произойти.

Гарри попытался вырваться из объятий и застонал, когда ничего не получилось.

— Извини, — нервно произнёс он, делая очередную попытку освободиться. — Пожалуйста, не надо меня ненавидеть. Я... я думал, что ты разозлишься... Я не хотел доставлять ещё больше неприятностей! Прости меня!

Сириус ещё крепче обнял Гарри, зарываясь лицом в его волосы.

— Я никогда не смогу тебя возненавидеть, Сохатик, — мягко произнёс он. — Ты — смысл моей жизни. Только благодаря тебе я сейчас здесь, а не гнию в камере Азкабана. Ты мне как сын, малыш. Да, порой я сержусь, когда кто-то делает тебе больно. Но злюсь-то я на них, за их поступки, и на себя — за то, что позволил этому случиться. Я лишь хочу защитить тебя, Гарри, именно этого хотели бы от меня твои мама и папа.