Брестские ворота

Увидев наведённый прямо на него ствол, энкавэдэшник неожиданно улыбнулся и послушно сунул пистолет в кобуру. Это несколько удивило особиста, ожидавшего совсем другого, и у него мелькнула мысль, что боец мог ошибиться.

Надо было на что-то решаться, и тогда особист сделал вроде бы беспроигрышный ход, приказав:

– Откройте багажник коляски!

– Зачем? – спокойно спросил энкавэдэшник, на лице которого особист не заметил ни капли волнения.

– Так надо, – продолжал стоять на своём особист.

– Пожалуйста…

К удивлению особиста, энкавэдэшник как-то странно улыбнулся, обошёл стоявший рядом мотоцикл, но едва он взялся за боковую ручку, чтобы поднять крышку, как остановившийся отдохнуть розовощёкий парень, до этого крутивший головой во все стороны, вдруг испуганно крикнул:

– Смотрите!..

Все повернули головы в сторону леса и увидели, как какое-то небольшое подразделение вразброд, без всякого строя уже не шагом, а бегом торопится к мосту. Одновременно издалека долетел явственный гул танковых моторов. Это могла быть и та колонна, о которой говорил энкавэдист, но первый же добежавший к мосту красноармеец закричал:

– Бегите!.. За нами немцы!..

И тут до этого тихо урчащий мотор мотоцикла взревел. Особист, на секунду забывший о своих сомнениях, рывком повернулся и увидел, что мотоцикл, сорвавшись с места, резко набирает скорость, а подозрительный энкавэдэшник на ходу влезает в коляску.

То, что энкавэдэшник уходит от немцев, заставило особиста колебаться, и через каких-то полминуты мотоцикл скрылся за поворотом дороги, а ещё через пару секунд чей-то всполошённый вопрос:

– Так что делать? – заставил его дёрнуться.

Это растерянно бросился к особисту вконец сбитый с толку лейтенант-сапёр.

– Что?.. Минируй! – заорал ему в лицо особист и в бессильной ярости треснул кулаком по перилам…

* * *

Строй авиаторов напряжённо замер, слушая комдива. В первой шеренге стояли лётчики, во второй штурманы, в третьей стрелки-радисты. Комдив ещё молодой, но уже начинающий грузнеть полковник с двумя орденами Красного Знамени на гимнастёрке, чуть покачиваясь с носка на пятку и время от времени взмахивая рукой, выкрикивал:

– Товарищи!. Против нашего фронта враг бросил большое количество отборных дивизий и среди них много танковых. Театр наших боевых действий таков, что эти дивизии должны держаться дорог, представляя собой отличные цели для бомбардировщиков. Наша задача – любой ценой остановить или хотя бы замедлить вражеское продвижение! Наши наземные войска ведут тяжёлые оборонительные бои, и они ждут нашей помощи. Бейте нещадно проклятых фашистов. Бейте так, чтобы ни один гад не ушёл с нашей земли! – полковник последний раз взмахнул рукой и, снизив голос, вполне буднично закончил: – А сейчас, товарищи, разойтись по стоянкам и после уточнения задачи, немедленный взлёт…

По этой команде строй сразу рассыпался, и экипажи поспешили к опушке, где после урока, преподанного вероломным нападением немцев, были устроены стоянки и находились замаскированные, готовые к вылету бомбардировщики.

Одной внезапной бомбёжки для вразумления аэродромной команды оказалось достаточно. Теперь с лётного поля убрали всё лишнее, а сгоревшие и разбитые при налёте машины были хаотически расставлены вдоль взлётной полосы.

Зато с другой стороны, там где к аэродрому стеной подступал лес, механики, вырубив часть деревьев, устроили нечто напоминавшее карманы, куда и закатили уцелевшие СБ, обложив свеженарубленными ветвями плоскости, особо тщательно было укрыто остеклёние кабин.

Экипаж «семёрки», бомбардировщика с цифрой «7» на руле поворотов, прибежал на свою стоянку одним из первых. Техник, на пару с механиком возившийся у машины, увидев командира, вышел вперёд и, отдавая честь, доложил:

– Товарищ старший лейтенант, самолёт к полёту готов!

Лётчик обеспокоенно посмотрел на замаскированный бомбардировщик и, помня, что во время немецкого налёта машину зацепило осколком, уже для собственного успокоения спросил:

– Как с пробоиной?

– Порядок! – бодро ответил техник. – Лонжерон целый, а дыра заделана в лучшем виде. Как и положено, лючком.

Похоже, лётчик просто волновался перед боевым вылетом и сейчас недоверчиво глянул на техника. Для заделки нужно было время, и лётчик, словно собираясь лично проверить работу, шагнул к машине, но натолкнувшись на прикрывающие плоскость ветви, остановился и счёл нужным похвалить техника.

– Молодец, вовремя справился…

Техник же, который явно предполагал, что лётному составу известно больше чем остальным, спросил у пилота:

– Товарищ старший лейтенант, как же так всё оно вышло?

Сигнал на вылет задерживался, время на разговор было, и лётчик пояснил так, как считал сам:

– Думаю, сигнал запоздал, а может, на посту наблюдения решили, что это обычное нарушение границы…

– Ну да… – скептически протянул техник. – А чего заранее самолёты не спрятали, вот как сейчас?

Ответить на это вопрос лётчик не мог и потому после короткой паузы уверенно заявил:

– Считаю, кому надо разберутся…

Он хотел ещё что-то добавить, но тут стоявший рядом штурман дёрнул его за рукав.

– Комэск!..

Все бывшие у самолёта сразу вытянулись, а командир эскадрильи, шедший вдоль стоянок, остановился на секунду и потребовал:

– Карту!

Лётчик с готовностью развернул планшет, и капитан, не делая отметок, а просто указывая пальцем, быстро сказал:

– Товарищи, немецкие войска прорвались через границу южнее и севернее Бреста и идут в общем направлении на восток. Ваша задача в первую очередь нанести удар по танкам. По данным разведки ось их наступления шоссе Брест – Кобрин. Там должны быть главные силы. Понятно, товарищи? – комэск по очереди посмотрел на лётчика и штурмана, а те, вглядываясь в карту, враз энергично закивали головами.

Окончив инструктаж, капитан побежал к следующей стоянке, и почти сразу техник, следивший за лётным полем, воскликнул:

– Сигнал!.. – и показал рукой на дальний конец аэродрома.

Там, расходясь под небольшим углом в разные стороны и рассыпая вокруг себя светлячки-искры, взлетали вверх две зелёные ракеты. На стоянке сразу же началась суета. Дружно раскидав маскировку, экипаж занял свои места. Пустив струю дымного выхлопа, моторы послушно заработали, и лопасти обоих воздушных винтов слились в два сверкающих круга. Техник вышел вперёд, и по взмаху его руки СБ медленно выполз из укрытия, а потом начал рулить на взлётную полосу.