Бриллиантовый психоз

– Шеф! Дела идут превосходно! Омоновцам вломили по первое число! Здание ОВД взяли штурмом! Захватили в плен пятнадцать легавых! Каковы будут дальнейшие инструкции?! Шеф! Шеф! Вы меня слышите?! – В трубке пищали короткие гудки.

«Тьфу, черт, рассоединилось, – подумал порученец-телохранитель, повторно набирая номер, однако дозвониться до Владилена Генриховича не смог. – Телефон испортился, – простодушно решил Паша. – Ну ничего страшного. Покамест сам управлюсь».

– Козлов загнать по камерам! – зычно распорядился он, указуя перстом на кучку окровавленных, измочаленных, хнычущих сотрудников Лозовского ОВД. – А жертв мусорского произвола (Генерала и Бу-Бу) срочно отвезти в больницу!

Да здравствует справедливость!..

В это самое время лидер партии «Борцы за справедливость» Владилен Генрихович Лапшеушин, петляя как заяц, на своих двоих удирал из города. «Ни фига себе, – затравленно думал он. – Вот те и демонстрация! Вот те и электорат! Пропади он пропадом! Пашка, дубина! Робеспьер недоделанный! Разгром отряда ОМОНа! Успешный штурм отделения милиции! Мать-перемать! За такие фокусы мигом за решетку упрячут! Надо смываться от греха подальше! В случае чего «моя хата с краю, ни хрена не знаю». Да! Я произнес речь! Призвал к проведению мирной, подчеркиваю, мирнойдемонстрации, но к дальнейшим безобразиям не причастен! Сразу после речи я уехал... Ну, положим, в Долбищенск, на встречу с избирателями. Не было меня в Лозовске. Не подстрекал! Тем паче не участвовал! Во всем виноваты «паршивые овцы в нашем стаде», например лопух Губошлепов. Пусть суд воздаст им по заслугам!.. Гм, звучит правдоподобно. К тому же депутатская неприкосновенность... Авось выкручусь! Что же касается электората... До выборов есть еще время. Успею набрать очки. Засвечу кому-нибудь по харе на телестудии Останкино, плюну в рожу репортеру... В общем, выплыву! Не впервой!»

Выбравшись из Лозовска, Лапшеушин поймал на шоссе машину и, сунув водителю крупную купюру, потребовал на предельной скорости отвезти его в Долбищенск...

* * *

Лейтенант Олег Бибикин, огульно зачисленный начальником Лозовского ОВД в «снайперы», получив приказ ликвидировать по-тихому мадам Звездовскую и Котяру Пакостного, не испытал особого энтузиазма. Более того, его охватила паника. Лейтенанта не смущала перспектива стать убийцей, но, во-первых, Олег с детства слыл отъявленным трусом, а во-вторых, стрелком, если честно, являлся никудышным. В Бу-Бу он попал совершенно случайно, чему сам несказанно удивился. Однако именно благодаря трусости (с Бутылкиным ссориться опасно! Из-под земли достанет!) Бибикин спорить с начальством не посмел. Стуча зубами, потея и ежеминутно ощущая позывы к мочеиспусканию, он принялся готовиться к роли киллера, используя знания, почерпнутые из просмотренных боевиков, а также арсенал вещдоков, любезно предоставленный майором Бураковым. Бибикин натянул на голову лыжную шапочку с прорезями для глаз, нацепил черный плащ до пят, заткнул за пояс изъятый вчера у Генерала «ТТ», опрокинул для укрепления духа стакан водки и направился к городской мэрии. Редкие прохожие (большинство жителей Лозовска собралось на площади, внимая речам Лапшеушина) удивленно поглядывали на причудливую фигуру, но от комментариев воздерживались. Какая им, собственно, разница? Мало ли психов развелось в наше время, а дурдомы охраняются плохо. Вот и убег!

Никем не потревоженный Бибикин благополучно добрался до мэрии, значительно опередив вторую колонну демонстрантов, возглавляемую Брехунковым, решительно (сказывалась выпитая натощак водка) вошел вовнутрь и пнул ногой дверь кабинета Звездовской. Татьяна Петровна старательно наводила красоту. Занятие в ее преклонные годы ответственное, трудоемкое, отнимающее массу времени. На столе лежала груда косметики.

– Готовься к смерти! – загробным голосом произнес лейтенант, поднимая «ТТ». – Тебе конец!

Госпожа мэр, которой нельзя было отказать в сообразительности, нырнула под стол и завыла, как пароходная сирена:

– Вовик, Толик, Лелик! Меня хотят убить! На помощь!

Решимость незадачливого киллера бесследно испарилась. Он попытался убежать, но не успел. Примчавшиеся на зов клевреты Звездовской сбили его с ног, отобрали пистолет (как потом выяснилось, незаряженный: забыл в спешке вставить обойму) и сорвали маску.

– Ба! Да это ж лейтенант Бибикин! – воскликнул Вовик, врезав пленнику кулаком в рыло. – Бутылкин небось прислал?! Сознавайся, скотина! Башку отверну!

– Да, Бутылкин! – прошепелявил разбитыми губами лейтенант. – Не убивайте! Я больше не буду!

– Что с ним делать, Татьяна Петровна? – обратился к вылезающей из-под стола Звездовской Лелик. – Может, действительно того?! Пока никто не видит?!

Бибикин зашелся в истерическом плаче.

– Не надо! – свеликодушничала успевшая оправиться от испуга госпожа мэр. – Свяжите да заприте покрепче! Заложник нам пригодится. К тому же этот недомерок – отличный компромат против Бутылкина!

«Добры молодцы» скрутили не перестающего рыдать «киллера», попинали от избытка рвения, запихнули в чулан и повесили на дверь массивный амбарный замок. Едва они закончили свою работу, с улицы донеслись шум, гам и мегафонные призывы господина Брехункова «сохранять спокойствие»...

* * *

Сергей Анатольевич Брехунков, в отличие от горячего Паши Губошлепова, революционным действиям предпочитал «переговорный процесс». Однако не по благоразумию или кротости нрава, а из соображений прагматических. Сергей Анатольевич знал по опыту – конфиденциально побеседовав с представителями власти, можно выторговать что-нибудь «вкусненькое» себе лично, а ежели толпа начнет кипятиться – и ей небольшую косточку бросить. В результате волки сыты, овцы целы!

– Граждане, сохраняйте спокойствие! – надрывался он, намертво приклеившись губами к мегафону. – Партия «Борцы за справедливость» уполномочила меня вести переговоры с мэрией.

– Водка заканчивается, – шепнул на ухо оратору один из партийных функционеров. – Люди нервничают!

– Подгони фургон с нашего конспиративного склада, – так же шепотом посоветовал Брехунков.

– Отравятся, – задумчиво пробормотал функционер (на вышеупомянутом складе хранилась отвратнейшая сивуха, сварганенная из технического спирта. Один из основных источников пополнения партийной кассы, а также бездонного кармана господина Лапшеушина).

– Ни черта с ними не сделается! Не такое еще пили, – сохраняя на лице умильную улыбку, злобно прошипел Анатолий Сергеевич и, возвысив голос, крикнул: – Не позднее чем через полчаса прибудет фура с... э-э-э... напитками, которые будут раздаваться бесплатно.

Обнадеженная толпа слегка притихла, а Брехунков, не выпуская из рук мегафона, скрылся в здании мэрии. Там между ним и мадам Звездовской произошел весьма интересный разговор.

– Народ волнуется! – заявил Сергей Анатольевич.

– С какой стати? – изобразила недоумение госпожа мэр.

– Сами знаете! – хихикнул Брехунков. – Дележа бриллиантов просют!

– Каких бриллиантов? Знать ничего не знаю, – сухо отрезала Звездовская.

– Ох не надо! – замахал толстенькими коротенькими ручками «поверенный народных масс». – Мы с вами, Татьяна Петровна, люди здравомыслящие. Сумеем полюбовно договориться!

– Вы полагаете? – навострила уши Звездовская.

– Уверен.

– Хорошо! Ваши предложения?

– Извольте!..

Торг длился не менее часа.

В результате мэрша вручила Анатолию Сергеевичу десять тысяч долларов наличными и поклялась выделить долю сокровищ, к сожалению, недоступных пока из-за милицейского произвола. В свою очередь, Брехунков обещал поспособствовать успокоению возмущенных трудящихся. Обсудив детали, спевшиеся оппоненты вместе вышли на крыльцо.

– Я всей душой болею за вас, дорогие мои! – горячо заверила собравшихся Звездовская.

– А пенсии с пособиями зажала! Полгода денег не видел! Сука драная! Воровка! – послышались в ответ негодующие выкрики.

– Ничего подобного! – делая вид, будто не замечает оскорблений, уверенным тоном возразила Татьяна Петровна. – Те, кому полагаются пенсии и пособия, могут прямо сейчас получить деньги в любом отделении Дыркомбанка. Полностью за весь срок! Я уже отдала соответствующие распоряжения. (После мучительных колебаний она решила – лучше опустошить закрома Дыркомбанка, чем проворонить подводу с бриллиантами.)