Бродячая женщина (сборник)

* * *

Выжидали до самой зимы. Все участники полёта сидели «с заклеенными ртами», подписку о неразглашении с них взяли такую, что лучше бы сжевать собственный язык, чем проболтаться. Им запретили обсуждать находку даже между собой, и Капылофф уже начал думать, что никаких последствий, кроме десятикратных премий всему экипажу, не будет.

Но в конце ноября, когда снег окончательно лёг, на базе появился гость из центра, очень тихий и очень значительный, судя по количеству неразговорчивой охраны, которая за ним следовала. Гость намеревался посетить чистовцев, но для начала встретился с капитаном.

– Поделитесь своими впечатлениями о хозяине. Как его зовут?

– Он не представился, господин… – Капылофф, повинуясь жесту, опустился на стул под лампой.

– И я не стану, уж извините. – Гость сидел за столом, прячась в тени, но капитан различал узкое лицо с длинным носом, унылый рот и непроницаемый тяжелый взгляд, контрастирующий с общей вялостью физиономии. – Так какой он?

– Запущенный мэн, лет семьдесят, хотя, кто их разберёт, чистовцев. Я смотрел старые фотографии, раньше уже под пятьдесят так выглядели. Крепкий, плечи – во, хотя сухой. Судя по коже, белка в рационе маловато. На левой щеке натуральный шрам, очевидно, в прошлом была травма, которой никто не занимался.

Капылофф внутренне содрогнулся. Он не считал себя кисейной барышней, его служба подразумевала некоторый риск. Конечно, пожары тушили исключительно с воздуха, а защитным костюмам могли позавидовать астронавты. Но всё равно это вам не кабинетная профессия. И тем не менее ему было неприятно даже представить, какой опасности этот человек подверг себя однажды, раз заработал такое, и как вообще можно существовать вдали от экстренной медицинской помощи.

– Темперамент?

– Закрытый, неприветливый тип.

– Решительный, опасный?

– Решительности ему не занимать, сарай вон сам потушил. Насчёт агрессивности не скажу, но чистовцы по сути дикие.

– Что ж, спасибо за информацию. Если ещё что-нибудь всплывёт, сообщайте.

Капылофф коротко поклонился и вышел, испытывая заметное облегчение. Вот уж кто был опасен, так этот тихий столичный гость с рыбьим взглядом и монотонным голосом.

Для визита выбрали ранний вечер. Гость взял с собой только пилота, и это казалось неслыханной смелостью. Флаер бесшумно опустился на пятачок возле дома, оставшийся после пожара, – за осень хозяин так и не отстроился заново. Гость приказал пилоту не выходить из машины без команды и выбрался из кабины. Снегу, казавшегося голубоватым в наступающих сумерках, намело по колено, а значит, в лесах и того больше. «Если спугнём, – думал гость, – идти им некуда». В доме светилось одно маленькое окно, и он постучал сначала в него, а потом в дверь.

Не меньше пяти минут прошло, прежде чем послышались шаги, и низкий голос без интонации произнёс:

– Кто.

– Откройте, нужно поговорить. Я один.

Время тянулось, как патока, но всё же раздался скрежет отодвигаемого засова, дверь приоткрылась, и гость вошёл, вдохнул тёплый запах сеней, учуял какую-то живность, взятую в дом на зиму. Следуя за хозяином, оказался в комнате с большой печью, столом и лавками, с отгороженным закутком, в котором действительно дремала коза с парой беленьких детёнышей. Огляделся – будто в старинный сказочный фильм попал. Тёмные образа в углу, которым гость, не зная, как выразить уважение, кивнул; антикварный самовар на грубом столе, коричневые глиняные кружки, две штуки.

Сели.

– Меня зовут Влад.

– Егор. Ну?

Гость помедлил.

– Я пришёл сказать тебе, что ты был прав. – Хозяин выразил недоумение одним лишь коротким взглядом. – Точнее, вы были правы, ну, ваши, чистовцы.

– Я знаю.

– Мы просрали будущее. Ты бы знал, что творится сейчас в большом мире. Тоска, страх и скука.

– Я знаю.

– Да откуда? Сидишь тут, окопался…. Хотя нет, ты-то знаешь, раз тебе и твоим хватило мудрости предвидеть всё это. Мы пытаемся исправить ситуацию, откатить, но Анджей давно на том свете, а второго такого гения пока не родилось, а может, и не будет уже, их ведь один на миллиард выходит, а где теперь тот миллиард новорожденных взять. И сейчас, Егор, я пришёл к тебе, потому что нам нужна твоя помощь.

Опять повисло молчание. Хозяин смотрел в маленькое слепое окошко и ждал.

– Ну?

– Ваши гены бесценны. Кто у тебя, мальчики, девочки?..

– Девки.

– Нам известно около двух десятков чистых детей – у нас, в Америке ещё, но большинство из них раскиданы по миру и никогда не встретятся, если мы об этом не позаботимся. Мальчикам нужны невесты, девчонкам – женихи. Кроме того, они могут стать донорами спермы, яйцеклеток…

– Нет.

– Егор, в этом нет греха, мы не собираемся превращать детей в инкубаторы, каждый из них сможет вести счастливую мирную жизнь среди себе подобных, а донорство – это пустяк, почти незаметная процедура.

– Я сказал, нет.

Влад приготовился возразить, но вгляделся в лицо хозяина и закрыл рот. Узкая физиономия гостя совсем заострилась, став похожей на крысиную мордочку, и если бы не твёрдый взгляд и высокий лоб, могло показаться, что это слабое безвольное существо. Но Влад был достаточно крепким, чтобы принять отказ.

– Что ж, нет, значит, нет. Мы всё равно за тобой присмотрим, вдруг понадобимся или передумаешь. Я сейчас уйду, только сделай милость, покажи мне… покажи мне их. Я очень давно не видел детей.

Егор встал, взял со стола чадящую свечку и мотнул головой – пошли. В сенях нагнулся, открыл люк в полу и поманил Влада. Они по очереди спустились по лесенке, Егор поднял свечу повыше и осветил просторный подпол. Сухие травы, картошка, вяленое мясо, бочка с соленьями – запасов немного, но перезимовать можно. Влад с любопытством осматривался и даже не сразу заметил женщину в домотканом платье, что забилась в угол, прикрывая от его взгляда детей.

– Гашка, не бойся.

Она подняла голову и мрачно глянула из-под платка. Помоложе мужа, но тоже усталая, неприветливая и, как сказал бы Капылофф, запущенная. Но Влад смотрел за её плечо, туда, где жались три маленькие девочки. Лет по пять, светловолосые близняшки, поразительно похожие между собой. У одной, правда, Влад приметил следы умственной отсталости.

Егор будто прочитал его мысли и без всякого смущения пояснил:

– Надька глупая у нас уродилась.

«Наверняка следствие близкородственных браков», – подумал Влад.

– Пошли.

Они выбрались в сени, и Влад только на пороге спросил:

– Как зовут твоих девочек?

– Верка, Надька и Любка. А жену Агафьей. Прощай.

– До свидания.

Увязая в снегу, побрёл к флаеру, стараясь наступать в собственные следы, которые уже слегка занесло. Перепуганный пилот заметно обрадовался его возвращению.

– Я уж беспокоился. Стартуем?

– Давай.

«Так, отлично. Одна, допустим, выбраковка, но другие две – отличный материал. Будем дожимать».

* * *

Капылофф возвращался домой в отличном настроении. Впереди его ждали долгие новогодние праздники, отдых на тёплом море с красивыми женщинами, почти целый месяц свободы и развлечений. Он намеревался удрать от холодной зимы как можно дальше, раз уж его финансовые дела сейчас так хороши.

Взбежал на крыльцо, отпер дверь, зашарил по стене в поисках выключателя, но краем глаза уловил в темноте какое-то движение, а потом разом накатила дурнота и беспомощность.