Бродяга

– Вот это вам и следует собирать. Ясно? Почувствовали боль, присмотрелись и сорвали. Кристаллы отдаёте сопровождающему. Всё ясно?
– мы молча кивнули в ответ.
– Становитесь на свои места и начинаем. Возвращаясь на место, Лед увидел, что позади старателей редкой цепью выстроились храмовые надзиратели.

И они не спеша двинулись, уставившись в песчаник под ногами. Более крупный кристалл, показанный храмовником, достался молодому парню, имени которого Лед не помнил. Когда он отломал его, то крик слышно было, наверное, в крепости. Сразу несколько монахов бросились к бедолаге и начали водить над ним руками, убирая последствия ожога. Побледневший, он поднялся на ноги и продолжил шагать, глядя под ноги. Сердце Леда бешено колотилось в груди, в ожидании его первого кристалла. Ни в коем случае нельзя было выделяться среди остальных старателей. Винт опустился на корточки и зашипел от сдерживаемой боли. В руках его мелькнул тонкий кристаллик со спичку величиной, который он протянул следовавшему позади монаху.

Через полсотни шагов под ногами блеснуло, и по ногам мазнула волна слабой боли. Опустившись на корточки, Лед разглядел тонкий прутик кристалла чуть толще спички и длинной с указательный палец. Он протянул руку не удачно и проколол ладонь, резкая боль пробежала по кисти, мышцы свело, заныли даже кости. Зашипев и резко отдёрнув руку Лед посмотрел на порез. Но крови не было. Ему показалось, что он укололся. Рука болела от простого прикосновения к кристаллу. Лед решительным рывком отломал кристалл от песчаного основания. Руку по локоть пронзила молниеносная боль. В ушах застучала кровь. Но кисть болела меньше. 

– Зааараза!!!
– непроизвольно выкрикнул Лед, и поспешил отдать болезненную добычу, идущему сзади монаху. Отчаянные выкрики неслись с обеих концов их неровной шеренги. 

Вот и первый его кристалл. Боль была жуткая, но быстро прошла. Сердце уже тоже слегка успокоилось. Всё не так и смертельно, видимо более крупные кристаллы болезненней. Он заметил, что у Винта, срывающего следующий кристалл, губы дрожат и из глаз текут слёзы. Возможно, у него повышенная чувствительность к боли, как у Рейда?

Крики по бокам теперь звучали постоянно. Лед увидел следующий кристалл под ногами. Он был меньше предыдущего. Лед заметил его после очередной волны ноющей боли в мышцах ног. Она была много меньше той, что обжигала руку, но пропустить её было сложно. Нагнувшись, Лед постарался не затягивая сорвать кристалл. Когда тот оказался в его кулаке, Лед почувствовал, как по кисти пробежались лёгкие мурашки и всё. Боли не было. Значит первый раз ему не показалось, и кисть не болела, во время второй попытки сломать прошлый кристалл. Отдав вторую находку монаху, Лед глянул по сторонам. Остальные старатели, сцепив зубы, разминали кисти, не отрывая взгляд от земли. Кое кто откровенно всхлипывал. Хлипкий старичок через пять человек вправо от Леда что-то беспрерывно причитал, баюкая правую руку. 

Почувствовав очередную волну по ногам, Лед присмотрелся и увидел крупный кристалл. Гораздо тоньше карандаша, но это был самый большой, из найденных им ранее. Лед осторожно протянул руку, почувствовав опять только мурашки в кисти, и сорвал кристалл. Страшная боль пробила ему локоть. Казалось, что руку раздробили молотом выше локтя.

– Вааааааа!
– вырвался у Леда протяжный крик.
– Чертовы твари!
– и он со злостью кинул монаху сорванный кристалл.

Боль стихала быстро, но воспоминания долбили в мозг одним словом: "Хватит! Хватит! Хватит!" Но Лед продолжал идти дальше. Следующих пять кристаллов были меньшего размера, и у Леда вызывали только мурашки по коже. Он шипел и изображал боль, чувствуя себя последней сволочью. Вокруг старатели выли от боли, всё чаще монахи подходили лечить самых пострадавших. У соседей Леда дрожь сотрясала всё тело. Какое всё это гадство. За такое всех храмовников надо закопать в песке при первой же возможности. 

"У меня после ожога сразу появляется какой-то иммунитет. Если бы боль всегда была как при первом касании, то я бы уже кинулся на храмовника с голыми руками и вцепился зубами в глотку. Как они терпят такую боль?!" - Леда тоже трясло. Но от осознания, что он защищён от страданий, которые испытывают все его друзья и товарищи. И он не может ничем им помочь. Тут раздался крик.

– Всем остановиться. Огромный кристалл.

– Сцепка, - пробежало по шеренге старателей. У многих на лицах было облегчение.

– Вот бы пятёрка или семёрка, - мечтательно произнёс один старателей.

– Лучше уж тройка, - ответил другой.
– Пока из крепости придёт подкрепление они нас за весь следующий пропуск вахты душу вытрясут. А после тройки сразу в крепость.

– Тройка, - пробежало по цепочке старателей. На лицах читалось облегчение. 

Монахи вывели трёх старателей, среди них был Зенг и сосед Леда с нижней полки. Остальных отвели в сторону и окружили цепочкой. Трое сели на корточки по кругу видимо вокруг кристалла, которого Лед не мог разглядеть. Зато лица старателей были искажены гримасой боли. Вокруг них кругом встали шестеро монахов с выставленными вперёд ладонями. Лица старателей слегка смягчились.

– Начали!
– скомандовал монах стоящий вне круга. 

Старатели синхронно схватились обеими руками за кристалл и рывком сломали его. Зенг молча рухнул на бок, а Двое других свалились с пронзительным криком. Один из монахов вынул из сведённых судорогой рук Зенга добычу и спрятал в сумке. Разглядеть кристалл и его размеры Леду не удалось. После этого откуда-то появились носилки и шестерых старателей назначили нести пострадавших. Лед в их число не попал. И они направились обратно в крепость. Вскоре носильщиков сменили. А затем пришла очередь и Леда. До крепости они добрались без стычек с местной живностью. Пострадавших унесли в сторону храма, а остальных монахи бросили сразу как вошли в ворота. Старатели толпой направились к бараку. Там их поджидал Пузырь с фургоном. Он собрал бурдюки и накормил их. Не понятно был ли это ужин или завтрак. Но поев Лед завалился спать и проснулся только в разгар дня. 

* * *

Леду снилась какая-то огромная, полузаброшенная земная стройка, на которой он всё время пытался скрыться то ли от строителей, то ли от бродяг. Как он туда попал, и чем насолил местным обитателям, Лед вспомнить не мог, но проснулся от страха быть пойманным в прескверном настроении. В добавок, ботинки оказались полны песка, и Лед прошлёпал босяком к выходу, чтобы вытряхнуть песок на улицу. Зной пустыни обдал его горячей волной, и Лед поспешил вернуться в барак.

Большая часть старателей уже тоже проснулась. У некоторых Лед наблюдал на лицах то ли эйфорию, то ли облегчение, что вахта позади. Но были и такие, кто ходил мрачнее самого Леда. Одним из живчиков был Торт. Он, сияя, подошёл к Леду. 

– Ну, как самочувствие после вахты?
– глаза Торта азартно поблёскивали.

– Бывало и лучше, - буркнул Лед в ответ.

– А я вот полон сил, словно и не было вчера прогулки по пустыне, - Торт просто цвел в улыбке.

– Про тех троих такого не скажешь, - кивнул Лед в сторону хмуро переговаривающихся личностей. Торт глянул на указанную троицу и радостно кивнул.

– Ага. После прошлых вахт они вообще пару дней с койки не вставали и ничего не ели. Пока вода во фляге не кончалась валялись пластом.

– Ты хочешь сказать, что старатели ведут себя не как обычно после вахты.

– В точку, Лед. И у меня подозрение, что причина в тебе. Ну не в Винте или Стике же, - продолжил Торт, увидев скептическую гримасу на лице Леда.
– Про случайное совпадение даже не начинай.

– Что ты хочешь?
– мрачно спросил Лед.

– Ты теперь не просто шанс для всех узников этой Кристаллической пустыни, ты верная возможность. Надо во первых это держать в полнейшем секрете. Никто из старателей не должен знать про всё это как можно дольше, а храмовники так лучше всего вообще никогда. И во вторых надо обсудить, что с тобой не так и как это использовать. У тебя особые отношения с пустыней, а возможно и с магией вообще. Раз ты спрашивал меня про магию, то ты сам это заметил. Мне надо знать детали, чтобы понять как действовать. Или у тебя есть более подходящий сообщник на первых порах? У которого есть мозги и огромные знания про магию и магические взаимодействия. Тогда тебе лучше срочно связаться с ним.