Бронеходчики. Гренада моя

Россия, Германия, Англия, Америка и Франция вынуждены были заключить тайное соглашение, что ни одна из стран не станет препятствовать другой в зонах производства алюминия. Этот металл никак не получить без электроэнергии. Потребность же в нем очень высока. И единственными экспортерами этого сырья также становились эти страны. В случае атаки на производственный комплекс атакованная сторона без разбирательств отвечала сразу всем. Благо вычислить установку при подобном использовании нереально.

Что же до бронетягов, то применение паровых машин с их котлами, запасом воды и топлива делало их громоздкими по определению. Никакие компактные паровики не могли справиться с такой махиной. То ли дело бронеходы, где машина, по сути, приводила в действие лишь масляный насос высокого давления, а тот, в свою очередь, посредством гидравлических цилиндров – конечности.

Глава 3 Завидная партия

Как и собиралась, Алина проснулась в час дня. И пусть поспать удалось всего-то ничего, чувствовала себя полностью отдохнувшей. Привела себя в порядок и, облачившись в приличествующее девушке простенькое домашнее платье, вышла на открытую веранду.

– Добрый день, тетушка!

Девушка сделала книксен, одарив Анну Олеговну самой невинной и искренней улыбкой. Той самой, за отработкой которой провела не один час перед зеркалом и овладела в совершенстве.

– Сама благовоспитанность, – не удержалась от язвинки тетка.

Женщина сидела в тени крытой веранды, вдобавок забранной еще и крупной деревянной решеткой с вьющимся по ней плющом. На вид лет шестьдесят. Крашенные в рыжий цвет волосы скрывали обильную седину. Высокая прическа, продуманный и неброский макияж. Словом, выглядит просто замечательно и, положа руку на сердце, заставит задержать на себе взгляд мужчин значительно моложе ее. В настоящий момент держится слегка чопорно. И в этом она была вся.

– И я тебя люблю, тетушка, – продолжая лучиться улыбкой, заверила племянница.

– Алина, это, в конце концов, недопустимо. Ты девица из общества, и это накладывает определенные обязательства. А потому для тебя непозволительно уподобляться черни.

– Тетушка, если позволишь, то с сословными предрассудками было покончено еще в семнадцатом. Да, они остались, но уже не имеют прежнего значения. Я нисколько сейчас не пытаюсь выставить себя бунтаркой, – поспешила заверить девушка. – Просто напоминаю о том, что наше общество претерпело некоторые изменения.

– На официальном уровне – возможно. Но не мне тебе объяснять, что, по сути, изменилось не так уж много. Хорошо. Тебе не нравится такое понятие, как свет. А что насчет культурного общества? Или ты готова поставить на одну доску образованного и культурного человека с быдлом и хамом?

– Я этого не говорила. Но Николай – не быдло и не хам. Он с отличием оканчивает ремесленное училище и, будь у него возможность, непременно сумел бы получить образование в политехническом институте и стать инженером.

– Вечно ты его защищаешь, – буркнула тетка.

– Но ведь он не виноват, что по отношению к выходцам из культурных семей, – она намеренно сделала здесь ударение, – изначально находится в невыгодных условиях.

– Хорошо. Но ведь остальные?

– С нами больше никого не бывает. Мы рыбачим вдвоем. Нас видели лишь со стороны. Но и в этом случае они видели только подростка в форме реального училища.

– То есть то, что ты общалась накоротке с выходцами с рабочей окраины, будучи в приличном мужском костюме, тебя оправдывает? Так это понимать?

– Ну-у… – неопределенно протянула девушка.

– Алина, тебе уже семнадцать, и пора подумать о замужестве. Щеголяя же в мальчишеском наряде, партию себе не составить. Пойми, детство осталось в прошлом.

– Я это понимаю, тетушка, – пряча улыбку, ответила девушка. – Именно поэтому клятвенно тебя заверяю – с переодеваниями покончено.

– Значит, клятвенно заверяешь, – усомнилась тетка.

– Ладно. Даю тебе в том слово.

– Ага, – сразу же удовлетворилась ответом Анна Олеговна, прекрасно знавшая характер племянницы, и, резко меняя тему, как ни в чем не бывало сказала: – Знаешь, пока ты спала, мне принесли приглашение. Нас ждут к ужину у Астаховых.

– Тетушка, я ведь уезжаю завтрашним утренним поездом!

– Я это помню, – совершенно спокойно и невозмутимо ответила та. – Но не вижу причин отказываться от приглашения. Тем более что большую часть твоего багажа можно собрать и загодя.

– Не понимаю, к чему ты тянешь меня в дом Астаховых. Насколько мне помнится, у Павла Валентиновича два малолетних сына и красавица-дочь на выданье. Кажется, Катя.

Насчет неуверенности – вообще-то это игра. Позабыть красавицу Астахову Алина была не в состоянии. Хотя бы оттого, что та обладала завидной высокой грудью и всячески подчеркивала это на фоне лишенной подобных прелестей Дробышевой. А еще Екатерина Павловна не могла простить какой-то выскочке из дальневосточной глуши, что та каким-то образом затесалась в столичное светское общество. И это в то время как ей, первой красавице города, путь туда закрыт. Врата этого вожделенного мира для нее могли открыться исключительно через замужество.

Однако Екатерина Павловна умела вести тонкую игру и ни разу не переступила некую незримую черту между легким уколом и оскорблением. Ох как Алине хотелось, чтобы она все же позволила себе лишнее! С каким наслаждением она стерла бы с ее лица это вечное выражение собственного превосходства!

– Не строй из себя дурочку, дорогая, – с доброй улыбкой и назидательно грозя пальчиком, возразила Анна Олеговна. – Ты же понимаешь, что подобные приемы не обходятся без молодых людей. Ну не на улице же, в самом-то деле, знакомиться.

– Ах, тетушка, я еще так молода, чтобы думать о замужестве, – с наигранной томностью и картинно прикладывая ко лбу развернутую ладонь, произнесла девушка.

– Не верю, сударыня.

– Вот так и знала, что ты припомнишь Станиславского, – с задором и смехом выпалила девушка. Но потом спохватилась: – Всё, тетушка, всё. Я сдаюсь на твою милость.

– Тогда будь любезна собраться к выходу в семь часов вечера.

– Непременно! – И тут же капризно топнула ножкой, начав канючить: – Тё-отя-а, я есть хочу-у!

– Прекрати паясничать. Ирина, что там с обедом? – повысила голос хозяйка дома.

– Все готово, Анна Олеговна. Прикажете подавать на веранду?

– Да, родная. День просто замечательный. Кстати, Алиночка, на приеме будет Кондратьев Клим Сергеевич.

– С каких это пор Клим превратился в Клима Сергеевича? – не удержавшись, хмыкнула она.

– Во-первых, он достойный и воспитанный молодой человек. Во-вторых, дворянин в седьмом поколении. И в-третьих… На днях со мной связалась моя давняя подруга, графиня Аничкова. Она интересовалась на его счет.