Бронепоезд 'Спартак'
Шрифт:
– Здоров.
– Товарищки дорогие!
– Гостэчки дорогие!
Не знает, как принять, как посадить.
Матросы о командире третьей бригады спрашивают:
– Як батько?
– Батько живэ.
– Ну, и добрэ.
Вежливость сначала. Теперь пора чуть-чуть и к делу:
– Щус, як воюетэ?
– Дякую, гадов бьемо, аж пыль лэтыть. Зараз бой хранцюзам даемо... У порту эскадра...
* * *
"Мариуполь занят"... Но в порту французская эскадра. Не тороплива ли была телеграмма третьей
* * *
Дальше разговор:
– Знаем. С того, друже, и летели сюда. Как там на эскадре?
– Ультиматум им с Красной Армией дали, шоб убирались к боговой матери.
– Так, лихо им в рот!
– Порушимо. В двенадцять годын по хрянцюзам огонь откроемо з вашего бронепоезда, як з Мариуполя не повыкатяться. Вы тилько доглядайте за бронепоездом. Воны там аутономыю разводьят... Бис их знае, що воны думають... Ескадры, мабуть, пугаются...
Бронепоезд "Спартак" - недавно сформирован, - по портовой ветке пошел. Партизаны глядят:
– О, идэ!
Три товарища с паровоза идут на "Спартак" и дают пакет командиру бронепоезда. Три товарища летели с пакетом потому, что прямые провода во фронтовом районе - нам не гарантия.
В 12 часов, в полдень, истекает срок ультиматума, от имени Красной Армии предъявленного командованию французской эскадры: "Красная Армия требует очистить Мариупольский порт. Красная Армия требует прекратить погрузку угля на французские суда. Уголь - достояние Украинской Советской республики".
Ответ гласит:
"Французская республика. Правительству России в свое время были предоставлены Францией суммы, кои не возмещены, и принимаемый по необходимости военного времени уголь из запасов Мариупольского порта является компенсацией, получаемой Францией за означенные выше невозмещенные суммы, как упомянуто и как подчеркивается повторно, в свое время предоставленные ею правительству России. К сему командующий французской эскадрой.
Рейд Мариупольский. 24 марта 1919 г.".
Ответ на ответ гласит: "Суммы, упоминаемые командующим французской эскадрой, предоставлены были правительству царской России, но не правительству Советской Республики. И потому за этими суммами надлежит обращаться именно к тем, кто эти суммы получал. Напоминаем свое требование: в 12 часов сего числа французским судам надлежит сняться с якорей и покинуть Мариуполь".
Ответ гласит: "Французская республика. Доводится до вашего сведения, что погрузка угля будет продолжаться. К сему командующий французской эскадрой".
"Спартак" стоит. Эскадра в порту. В бинокль видно - уголь грузят. А уголь донецкий, знаменитый. Угля этого в Балтике ждут, угля этого заводские кочегарки Украины и России ждут!
В двенадцать часов будет решение дела. "Спартак" поступит согласно революционной необходимости. Пакет-приказ доставлен. Три товарища об этом просили,
и обещала команда - выполнить.* * *
Щус спросил:
– Ну, як? Выполнят?
– Выполнят.
– Без аутономыи?
– Все будет в порядке.
* * *
На "Спартаке". Часы вынуты. Снаряды из гнезд погреба вынуты. На случай боя в городе, если будет французский десант, гранаты ручные вынуты. Пулеметные ленты из ящиков концами вынуты.
У носового орудия матросы стоят. На корабли Франции смотрят.
– Стоят, гады!
Матросы и ругаются, и любуются кораблями Франции, скользят глазом по бортам, мачтам и трубам... Фартовые корабли! Дадут залп - бож-же мой! пропадешь. Мысли сразу являются на этот счет...
– Сколько осталось?
– Без восьми.
– Охо-хо!.. Фартовые корабли! А наши - потопленные в Новороссийске лежат... Ы-ых!..
Стоят французы один-в-один - миноносцы и транспорта. Горят, блестят красота, помереть можно! Комендоры спартаковские тихо на скрещение нитей прицела самую красоту эту и блеск уже взяли. Взяли исподтишка. Приходится... Да, вот: хорошо, удобно брать прицел, когда у противника блестят корабли, когда спасательные круги белеют отчетливо, когда медь горит.
– Ну, как?
– Без семи.
К бронепоезду Щус подходит:
– Здоровэньки булы, хлопцы!
– Здорово, Щус.
Оглядел. Видит - готовятся. Улыбается Щус - боевой дьявол!
– Гарнэнько. Як там, товарищки, скильки осталось?
– Пьять минут.
– Поковиряемо! (Видит - лица боем не горят.) Хлопцы, вы не бойтэсь... Вы ще нэ бачили, яки ми бои на Украине приймали! Потроха хранцюзам пораскидаемо. Никому угля не дамо. Партизаньский уголь. Ми им нагрузимо!
– Щус, дай по банке!
– Могу усю команду угостыть. Тилько постарайтэсь.
Дернули по банке, кишки ожгли. Хорошо!
Балакают со Щусом, на часы поглядывают.
Партизаны берегом вперед выдвигаются - на эскадру цепью идут. Лихие хлопцы!
Петр Попов к прицелу орудия прилип. Минута осталась.
– Глаз выдавишь, Петро!
– Не бойсь.
Глядит Щус на эскадру. Оценивает. Сам моряк. Петру Попову командует:
– Наводь, на полный!
– Есть.
* * *
Коротка минута. Поглядишь и дашь приказ, - и истекла минута.
На часах двенадцать.
Полдень!
Полдень!
Корабли французские уголь грузят.
Полдень!
Даже не видно, чтобы на палубах кто-нибудь к концам вышел.
"Спартак" стоит, не дымит - кочегары дело знают в совершенстве. Тут за один дымок - с кораблей плевок, и ваших нет. Действуют поэтому кочегары, как надо. Пропадать неохота. Из трубы только теплый воздух, а дыму нет. Уметь надо.
Щус командует:
– Хлопци, а ну, вдарьтэ!
– У-ух, считай остаток жизни, французский адмирал!