Бронетанковая Академия

— Не очень.

— Вот и мне не очень. Ты вообще в курсе что они учудили?

Я мотнул головой.

— Решили чужими руками каштанов из огня натаскать. И меня убрать, и марионетку свою на трон посадить. Догадываешься кого?

— Вашу дочь?

— В яблочко! — побурев лицом, воскликнул император, и я опять почувствовал как вокруг клубится его беспокойная энергия.

— И ведь как хорошо придумали! — продолжил он, назидательно подняв палец вверх. — Вроде как за всей этой чехардой стоит чудом выживший сын мятежного князя. Эти умники решили устроить переворот, точнее попытку переворота, от твоего имени. Ну не гениально ли?

— А меня убить и концы в воду?

— Угадал. — Император посмотрел сверху вниз, потянулся к стакану, но пить не стал, а вместо этого вытащил из кармана пачку сигарет.

— Закуришь? — спросил он.

— Нет, спасибо.

— И ведь как умно придумали: наследник мятежного князя убивает императора, но и сам погибает. Красота! И ведь у них могло получиться…

— Но кто они?

— Неважно. Половина уже в аду, остальным черти сковородки греют, думаю в течении следующих суток вопрос окончательно решится, когда надо, мои опричники это умеют…

— А что с вашей дочерью? — напрягся я.

Император достал наконец сигарету из пачки, нащупал в кармане зажигалку, и прикурив, задумчиво затянулся.

— Ничего. — сказал он. — Посидит под домашним арестом годик, подумает, потом замуж. Не знаю, куда-нибудь в Грецию, там король овдовеет скоро, или на Балканы… Так чтобы и приличия соблюсти, и не лезла куда не следует…

Не скажу чтобы я сильно переживал за эту высокомерную психичку, но услышав что ее не собираются убивать, облегченно выдохнул. Планы с замужеством выглядели достаточно невинно по сравнению с тем что мог бы сделать император. За такое обычно казнят, но тут дочь, да ещё единственная. Но стоп. Если она единственная наследница, тогда кому достанется трон?

— Варианты есть. — словно прочитал мои мысли император. — Не прямая линия, но тоже достаточно близко. Почему не ты?

Я промолчал, хотя и этот вопрос на языке крутился.

— Потому что ты был замешан в попытке переворота.

— Но я же… — от возмущения у меня аж дыхание перехватило, а где-то в глубине души зашевелился демон.

— Нет, ты неправильно меня понял. Я знаю что ты не при чем, но условности, в нашем кругу они значат гораздо больше чем настоящая жизнь. Да, это не правильно, не по-людски, но не я это придумал, и не мне менять правила. Тебе придётся отречься от престола, точнее от претензий на него.

— Так у меня же и так нет никаких прав? Я же…

— Незаконнорожденный, — продолжил за меня император, — но для тех кто сейчас пристально наблюдает за происходящим в империи, это ничего не значит. Для них ты князь, и первый претендент на трон. Поэтому отречение, как единственно возможный вариант.

— Но как я отрекусь, если я Аркадий Филатов, а не…

— Документы будут готовы завтра же. Всё честь по чести, свидетельство о рождении — не то что сейчас, липовое, а самое настоящее. Фамилия, титул, права на наследство…

— Романов? — от удивления у меня чуть челюсть не отпала.

— Ну а какая ещё? — затянувшись, император выдохнул целое облако дыма.

Я молчал. Думал.

Романов. Аркадий Романов. Звучит. Только всё равно два с небольшим года, и каюк, Романов ты, или Пупкин, не будет никакой разницы.

— И ещё одно. — продолжил удивлять император. — Из столицы тебе придется уехать, по крайней мере на время.

— Куда? — выдавил я.

— Граница с Китаем. Остров Даманский, вечный наш камень преткновения.

— Так серьёзно?

— Нашим китайским друзьям не терпится своих Драконов в деле проверить, давно готовятся. Думаю, недельки через две и начнут. Согласен?

Даманский

«На десять часов цель, удаление три километра!» — искаженный эфиром голос наполнил кабину, и поправив съехавшие набок наушники, я вывел детализацию на экран.

«Тао-лан»: девяностотонный штурмовик, одна из самых распространённых тяжелых машин армии драконов. Хорошая, рабочая лошадка. Звезд с неба не хватает, но и понукать не приходится. Вооружение на уровне, бронирование тоже, единственный минус, медленный очень. Но когда дойдёт, тут уж только держись.

Прямой видимости пока нет, но я примерно знаю что увижу. Китайцы любят всё яркое, поэтому и раскрашивают свои шагоходы как новогодние елки. Цвета разные, хотя конкретно у этих, — третьей штурмовой бригады, красят в красный с белым. Обычно полосами, но бывает красный низ, белый верх, или наоборот. Зачем? — Да бог его знает. Пользы от такой мазни никакой, а вот вреда достаточно. Видно издалека, целится проще. Шагоходы и так не маленькие, спрятать сложно, а эти будто сами приглашают, как в тир пострелять.

«На тринадцать часов ещё две цели, что-то среднее или лёгкое.» — опять ожила рация.

Отвлекаясь от штурмовика, я переключился на другой экран.

Ближняя точка точно легкий, а вот вторая непонятно. Сигнатура где-то на грани, вполне может быть и что-то среднее.

Выходит китайцев трое, и в воду они точно не полезут. Максимум лупанут ракетами по острову, да обратно уйдут. Что-то вроде разведки боем.

Хотя что тут разведывать, вообще непонятно. Они знают сколько нас, какие у нас машины, знают кто осуществляет авиационное прикрытие, прекрасно осведомлены о наличии и количестве артиллерийских дивизионов.

На острове никого кроме пары дежурных машин, остров сам как на ладони, да и наш берег тоже просматривается на глубину нескольких километров.

Укрепления все на виду, за последние полсотни лет ничего нового не построили, деревья разве что наросли, но не внезапно же?

Вопросов можно задать еще много, и самый главный — кому нужен этот засратый остров? Мало того простреливается весь, так его ещё и топит дважды в год. Войска на нём не разместишь, укрепления не построишь — флаг повесить?

Может показаться абсурдом, но на самом деле ответ прост, дело в политике. — Мол чей остров, того и инициатива. Статистика там у них, или ещё чего, но факт остается фактом, драки за этот никчемный кусок суши вполне себе регулярные, хоть и не особо серьёзные.

Последние три месяца остров за нами и всё было тихо, но сегодня с самого утра происходит странное. Сначала китайцы три звезды целых выкатили, причём самых лучших собрали, из пятнадцати машин сразу девять штурмовых, как если бы хотели речку перейти.