Бронетанковая Академия
Шрифт:
Морали тут никакой нет, только правило я тогда крепко усвоил, — не надо ждать, бить сразу и максимально жестко, потому что потом может быть поздно.
Там же
Проведя ещё несколько пустых атак, китаец устал. Оно и так-то нелегко такой темп держать, а уж по колено в воде и подавно. Смотрит на меня зло, глазки щёлочки щурит, отплёвывается, а сам ближе к машине своей сдвигается. Проследил я за взглядом-то, а у него там ремень с пистолетом, снял перед дракой, а теперь сообразил что не справится, вот и решил пособить себе самостоятельно.
Может оно и не так конечно, и он сбежать надумал,
Отпускаю, он пятится, останавливается, и поклонившись, ползёт на мостик своей машины.
— Ну Романов! Ну удружил! — по отечески похлопывая по плечу, восторгается полковник. — Я уж думал всё, доигрались, щас начнётся! А ты молодец, хоть и приказ нарушил! По хорошему бы к званию тебя представить, да только не пройдёт представление!
Я пожал плечами. На что мне звание, когда до войны всего ничего осталось? Мне бы денег найти, да техники побольше прикупить. Людей обучить опять же. Я хоть и торчу в этой дыре, но связь здесь есть, поэтому работа не останавливается. Идея с внедрением новой стратегии на государственном уровне провалилась с треском, поэтому пришел к тому с чего начал. Ну практически. Генерал — а устроенная государем чистка обошла его стороной, неофициально вводил методу в войска, кое-то из высших офицеров тоже проникся, но в целом, если брать в масштабах страны, это была просто капля в море.
Поэтому только и оставалось что вернутся к прежнему плану.
Деньги — техника — люди. Вот то что меня интересовало в первую очередь.
Ангары для шагоходов во Владике готовы на девяносто процентов, бомбоубежища на семьдесят, первая группа машин — а это двенадцать единиц, восстановлена практически до заводского состояния. Кроме шагоходов закуплены танки в количестве тридцати штук, два дивизиона самоходной артиллерии, и даже один истребитель, правда совсем-совсем печальный. Танки и артиллерия тоже далеко не новые, основная часть разукомплектована, многое даже передвигаться не может, но в целом всё более чем хорошо.
Кроме покупок списанной техники, во всю идет процесс восстановления и доработки внедорожников. Откапиталенные моторы, повышенное бронирование, оснащение различными видами вооружений — таким образом за это время в строй поставлено уже больше сотни машин.
Единственное, людей почти нет, но учитывая что обучение там особое не требуется, экипажи я рассчитываю набрать уже после начала боевых действий. Когда начнется заваруха, желающих будет предостаточно, а вот с техникой как раз возникнут проблемы. Что-то уничтожат ящеры, что-то выйдет из строя, но основная масса машин останется стоять в гигантских пробках.
Но всё равно этого мало. Что такое десяток шагоходов и несколько десятков гусеничной техники? По большому счету — ничего. Даже в моё время потери иной раз доходили и до пятидесяти процентов, а в самом начале вообще редко когда меньше ста было. Уцелел если один из сотни, уже хорошо.
А у меня всего дюжина, да еще и без пилотов. На парней своих рассчитываю, но и здесь присматриваюсь, тут тоже есть достойные кандидаты.
Тот же полковник, его привлечь — цены не будет. Тест на совместимость с демоном я провёл — разумеется втихаря, пройдёт краткий курс подготовки, буквально пару недель, и вот уже готовый командир
роты.Оно понятно что на воде всё писано, но надеюсь что адаптируется он быстро. Если учить в мирное время, это одно, а когда война кругом, совершенно другое.
Кроме полковника кандидатов достаточно, всех сейчас «охмурять» смысла нет, но в дальнейшем, после начала, смысл как раз и появится.
— А вы удивляете, князь, никогда не думал о вас как о мастере джиу-джитсу! Такого монстра завалить!.. — едва отошёл полковник, как передо мной появился один из самых противных офицеров, барон Корнейчук. Достаточно молодой, внешне приятный, но с настолько несносным характером, что все кого я знал, предпочитали держаться от него подальше, общаясь только по долгу службы. Да и джиу-джитсу. Где он его нашёл? Один единственный примененный мною приём совсем из другой оперы, а конечностями я вообще не махал.
— Где вы так научились? — наседал Корнейчук.
— Оставьте князя в покое, барон… Он пока сам не понял как много сделал для всех нас! — нашу компанию дополнил ротмистр Семенов, невысокой мужчина в годах, один из немногих нормальных людей в моём теперешнем окружении.
Корнейчук хотел возразить, но его отвлекли и он ушёл.
— А вас поздравляю! — протянул руку Семенов. — И да, я тоже не ожидал… Хорошие учителя?
Обычно меня старались не замечать, на всякий случай, ввиду неясности, но сегодня всё изменилось. Офицеры подходили, говорили что-то ободряющее, жали руку, а апофеозом стал звонок из штаба округа с целью наградить меня трехнедельным отпуском.
Отпуск всегда хорошо, тем более для «ссыльного».
— Единственное условие — ни в Петербург, ни в Москву вам нельзя. — уточнил сообщивший об отпуске офицер.
— Во Владивосток можно?
— Владивосток? — удивился он, и задумавшись на мгновение, подтвердил — Ну да, туда можно.
Приказ подписали в тот же вечер, и дабы не терять времени, я отбыл на аэродром в станицу Неспешную.
Не будь высочайшего соизволения, наверняка пришлось бы трястись по разбитым проселочным дорогам, но соизволение было, поэтому доставили меня на вертолёте.
Аэродром — это громко сказано. Одна не самая ровная взлетно посадочная полоса, длинный барак в отдалении, пара здоровенных бочек-цистерн там же, у забора три барака поменьше, несколько унылого вида машин, огромный транспортный вертолет совсем в стороне, ну и будка часового возле шлагбаума.
Выгрузив прямо на полосу вместе со мной какие-то ящики, «моя» вертушка ушла обратно.
— Борт из Хабаровска будет завтра к вечеру, так что заночевать придётся, ну и вообще… — лениво поведал часовой, когда не дождавшись внимания к своей персоне, я подошел к шлагбауму.
— Офицеры где?
— С утра на охоту подались, к вечеру будут…
Печаль, но да ладно.
— Остановится есть где? Переночевать?
— В казарме можно, если место найдут. Ну или в станице у местных угол снять… — так же лениво ответил часовой.
— Казарма это вон то строение? — за неимением вариантов, казармой должен был оказаться длинный барак.
— Оно самое… Строение… — подтвердил часовой.
Честно сказать, я подумал что это конюшня или сеновал, но никак не казарма. Зданию на вид — лет сто, никак не меньше. Почерневшие от сырости бревна, перекошенные грязные окна, поросший мхом шифер на крыше — желания поселиться в таком месте у меня не было. Поэтому уточнив ещё кое какие детали, — а ко мне так никто и не вышел, ночевать я отправился в станицу, очень надеясь что найду более гостеприимное местечко.