Бросаешь мне вызов, Тихоня?

Мне его теория кажется интересной, возможно, кому-то стоит к ней прислушаться. Только у меня не такая завидная судьба, что за нее нужно было держаться. Мысли оставляю при себе. Не все стоит говорить. Герман бросает недовольный взгляд на Нику. Он не скрывает, что его присутствие его напрягает, но он понимает, что она не уйдет. Вздохнув, выдает:

— Я могу сегодня вечером пригласить тебя сходить вместе в кино или погулять? — сказать, что я удивлена — ничего не сказать. Оборачиваюсь на Нику ее брови ползут вверх. Мои тоже двигаются, отчетливо ощущаю, как натягивается кожа на лбу. — Смотри на меня, я ведь тебя приглашаю, — стараясь скрыть раздражение, которое, как я понимаю направлено не на меня, а на подругу. Герман отлипает от стола, подходит, останавливается напротив. Как по мне, то очень близко, нарушает личные границы. Не могу четко определить, какие эмоции вызывает его близкое присутствие, но оттолкнуть мне его не хочется. — Нужно обсудить кое-что, — принимается уговаривать. Руки тянет к плечам, но обрывая себя, прячет их в карманах. — Не бойся меня, тебя я не обижу, — улыбается, но в ледяных глазах его улыбка не отражается. Звучит так себе. Меня нет, а другую девочку сможет обидеть? Причинить физический вред вряд ли, но своей холодностью способен заморозить.

— Мне нужно заниматься, вряд ли получится, — мне неудобно отказывать, ведь Герман не сделал мне ничего плохого, но в данный момент мне от всех мужчин хочется держаться, как можно дальше.

— Встретимся на выходные? — не сдается Герман. Потирая переносицу, ждет ответа.

— В выходные еду к тете в гости, давно у нее не была, она обижается, — пожимаю плечами. Этот отказ дается легче. Вот совсем не хочу видеть родню, но это лучше, чем таскаться на свидания с мажорами из компании Демона. Все, кто был указан в контракте в той или иной степени попадают в черный список. Герман пока в серый.

— Ладно, до выходных еще увидимся, — уверено произносит Герман.

— Увидимся?

— Ты теперь моя студентка, Раяна, — ах, точно. Он теперь мой преподаватель, хочется верить, что Герман не играет.

По коридорам университета я ходила с опаской: огладывалась, боясь пересечься с Демоном. Моя интуиция вопила, что меня ищут, чтобы стребовать должок. В скором времени меня достанет Кайсынов, он не простит надругательства над его гоночной машиной. Моя девственность не окупит материальный ущерб. Я могу утверждать, что разбитое сердце и заляпанная грязью душа стоят намного дороже, но тот, у кого души нет, лишь рассмеется мне в лицо.

Последующие пары и перемены прошли спокойно, нигде не было видно Демона, но я все равно не могла расслабиться и спокойно дышать. Не верила, что он отпустит меня с миром. Каждый раз, когда открывалась дверь в аудиторию, я вздрагивала. Все представляла, что появится Демьян и потребует разговора. Как в таком случае поведут себя преподаватели? Смогут отказать? На английском я получила два замечания от преподавателя, когда не смогла ответить на простые вопросы. Не потому, что не знала, я просто не слушала лекцию, погрузившись в тревожное ожидание.

Последняя пара — гражданское право. Нужно было подняться на третий этаж. Преподаватель опаздывал на две минуты. Никто не знал, кто будет замещать Станислава Алексеевича. Нужно было уточнить у Германа, он наверняка был в курсе.

Староста собиралась сходить в деканат, уточнить будет у нас лекция или замену еще не подобрали, но выйти из аудитории она не успела. Открылась дверь, на пороге появился Кайсынов. Мое сердце куда-то провалилось. Я думала, он пришел за мной. Я даже мысли не допускала, что Кайсынов сможет заменить нашего преподавателя. Сползла по лавке, чтобы скрыться за спинами сокурсников. Я готова была спрятаться под партой, лишь бы он меня не обнаружил. Демьян уверено прошел, и встал за преподавательский стол, положив на него ноутбук.

На нем был классической костюм, который ему безумно шел. Зауженные брюки подчеркивали тренированные ноги, рубашка подчеркивала рельеф грудных мышц, а пиджак предавал солидности. Не хватало только галстука, верхние пуговицы расстегнуты, в образе присутствует легкая небрежность, но она его совсем не портит. Успел побриться, кожа лица гладко выбрита. Утром была щетина. Следы раздражения остались на моей коже. От воспоминаний по телу прошелся жар, щеки опалило огнем.

— Добрый день, — поздоровался Кайсынов. Мы сидели, словно кролики, которые замерли при появлении удава. Напряжение било по вискам, начала болеть голова. Демон в этот момент смотрел на меня. Все это заметили и стали оборачиваться. Зачем он это делает?

Глава 31

Раяна

Ненавижу! — мысленно кричала ему в лицо, не отводя взгляда.

В отличие от меня большинство однокурсников знали, кто такой Демон. Вряд ли они были в курсе, чем он живет и дышит, как проводит свободное от учебы время, но многим было известно, кому принадлежит в этом месте каждая пядь земли. Раньше я как-то об этом не задумывалась, что все эти мажоры из одного мира где, таким как я, нет места. Они всегда будут считать, что стоят на одну социальную ступень выше.

Впервые мне хочется наплевать на правила, встать и демонстративно покинуть аудиторию. Чего я этим добьюсь? Ничего! Демона мой уход не заденет, а я могу потерять место в самом престижном ВУЗе страны. Он стоит этого? Конечно нет…

Если кому-то и нужно что-то доказывать, то только себе!

Он в аудитории всего несколько секунд, а у меня ощущение, что мы час сверлим друг друга взглядами. Я выказываю ненависть, его взгляд не читаем. Кажется, что он расслаблен, будто для него преподавание — привычное дело. Если бы я не знала, то подумала, что последние лет десять он стоял за кафедрой. Если бы кто-то сказал, что Демон читает лекции, я бы не поверила. Мне сложно было бы представить его в роли преподавателя. Да и как представить? Он органично смотрелся на ринге, когда вышибал дух и крошил кости бугаю, превосходящему его в весе. Он органично смотрелся на ночной трассе, где пахло адреналином и безумием. Удивительно, но и здесь в аудитории в строгом костюме он выглядит органично.

Не думала, что его уровень интеллекта Кайсынова настолько высок, чтобы соответствовать требованиям «Прогресса». Качество его преподавания еще предстоит оценить. Имеет место быть кумовство? Хотя, вряд ли бы его поставили на эту должность, без должных знаний. Опускать планку — значит, терять деньги. Мажоры, словно эмигранты потянутся за знаниями на запад.

— Больше никого не нашли? — возмущенно произнесла Ника.

В полной восторженной тишине ее слова пронеслись эхом под сводами аудитории. Демон не отреагировал. Он так и не отвел от меня взгляд. Мне хотелось разорвать зрительный контакт, отвернуться. Демьян не давал сделать вид, что он пустое место, что мы никогда с ним не пересекались, что сегодняшнего утра просто не было. Своим пристальным хищным взглядом напоминал мне каждую минуту знакомства, каждую пережитую эмоцию! Теперь он бросил мне вызов, поймав мой взгляд на крючок, я не могла отступить.

Кажется, будто он спокойно смотрит на меня, но я видела в его темных радужках демонов, которых он сдерживал. Не нравится, что я не уступаю? Или вспоминаешь криво нарисованный фак на капоте своей любимой тачке?

— Демьян, ты у нас будешь вести гражданское право вместо Станислава Алексеевича? — выкрикнула с первой парты «королева» нашего курса — Полина Лизунова. Меня передернуло от ее напускного сладкого голоса.

Как и у каждой королевы у нее была свита, с которой мы не очень ладили. Наверное, потому, что не признавали власти королевской особы, отказывались «кланяться» и вести себя, как подданные.

Ника из обеспеченной семьи, но лишь благодаря удачному замужеству ее матери, поэтому они не считали ее ровней. Меня не трогали их выпады. Постоянные пренебрежительные шуточки и смешки могут задеть тех, кто рос под родительским крылом и постоянной заботой. Слыша очередную колкость в адрес моего гардероба, я с жалостью смотрела на них. Раньше мне хотелось быть тихоней и не конфликтовать, но видимо этим утром вся моя напускная смиренность сгорела на кухне у Демона и если они продолжат меня цеплять…