Брошенка

– Другая у него, Екатерина Семеновна, - как-то ровно и спокойно сказала Лена. – На море человек поехал.

– На какое море? – не понимает свекровь.

– На Черное.

– Не понимаю, Лена.

– Ну что тут не понять, устал парень от семейной жизни. Вы у него лучше поинтересуйтесь о подробностях, мне больше ничего не известно. Извините, меня за столом родные ждут. Всего доброго.

В трубке повисло молчание. Лена могла просто нажать отбой, но свекровь она уважала. Все же учитель со стажем, один из лучших в школе, потому ждала, когда и с той стороны скажут слова прощания.

– Екатерина Семеновна? – позвала Лена.

– Да-да, - послышался снова ее голос.

– Мне пора.

– Да, Леночка, иди, позже созвонимся.

Лена так не думала. Она ответила на звонок лишь затем, чтобы успокоить человека, теперь же надобность в разговоре отпадала. Она уже было собралась бросить телефон на кровать, когда увидела сообщение от подруги.

«Лен, я не поняла, вы с Никитой всё?» – интересовалась Наташа, прикрепив фотографию Никиты у блондинки в поезде.

«Надо же», - усмехнулась Лена, узнав в попутчице мужа девушку из общей компании. Кажется, ее звали Света. Хотя почему звали, зовут. Все же интуиция ее не подвела, это оказалась знакомая. Интересно, откуда фото, но спрашивать о том она не стала. Оставила телефон в комнате и пошла к остальным.

Атмосфера за столом была добрая, в душе Лены благодарность разливалась вместе с вновь принятой наливкой, которую иногда подливала мать. Она уселась по левую руку, когда отец сидел по правую, а неугомонные мальчишки шпыняли друг друга под столом, но от этого было лишь радостнее, видеть свою семью в сборе. Лишь самые близкие собрались здесь, это она осознала сейчас очень хорошо.

Иногда всплывала картина из поезда, но почему-то сразу ей на смену приходил Гриша, вернее, его история, рассказанная братом, и Лена понимала, что ей повезло. Она и сама не заметила, как через час на кухне разлилась песня, которую затянула мать, а она подхватила, как в детстве. Даша, подперев лицо ладонью, смотрела на поющих, раскачиваясь в такт мелодии. Схожие лица, с разницей в морщинах, глаза, голоса: дочь была копией матери. Тут к гадалке не ходи, чтобы понять, как спустя тридцать лет будет выглядеть Лена. А вот кто окажется рядом, вопрос. Даше повезло с мужем, она Бога постоянно за него благодарит: и любовь, и понимание, и забота, и желание обеспечить семью – все сочетается в человеке.

Пришла пора собираться. Не хочет Лена, чтоб гости уходили, да пора детей уклыдывать.

– Провожу, - говорит матери.

– Да мы сами, - отнекивается Даша, - отдыхай.

– Проветриться хочу, - объясняет.

Даша на свекровь смотрит, одобрения ждет.

– Иди, чего уж, только не задерживайся, волноваться буду, - говорит Галина.

Проводила брата с женой Лена, обратно идет, а на душе отчего-то радостно. Небо, будто решето, все в звездах, как в дырках блестящих. Мигают, переливаются, работа у них такая. А в чем смысл жизни человека? Извечный вопрос. Лена студентка, а тоже задумывалась. И вот что решила: главное - прожить так, чтоб стыдно не было, чтоб оглядываясь, понимала, будь еще одна жизнь, проживет так же, а еще – быть счастливой. Она была готова поспорить, что с неба сорвалась звезда, и даже успела подумать о счастье.

Окна соседнего дома горели, но темные шторы хозяева еще не задернули, а потому комната была как на ладони. Лена не собиралась подглядывать, просто так вышло. Поддерживаемый отцом, упираясь одной рукой в костыль «шел» Гриша. Сколько сосредоточенности читалось на лице, казалось, каждый мускул на теле был собран и призван к тому, чтобы двигаться, но не двигался. Нижняя часть плетью повисла, не способная выполнять то, что раньше делала с легкостью. Девушка стояла, не в силах оторвать взгляда от происходящего. Внезапно в окне показалась женщина, и Лена вздрогнула от неожиданности, замеченная, будто делала что-то плохое. Лицо мгновенно вспыхнуло, заливаясь краской, но на темной улице, где лишь вдалеке горел одинокий фонарь, этого видно не было. Женщина резко дернула штору, и картинка погасла, а Лена бегом бросилась в дом, чувствуя, как горит лицо.

Глава 5

– Калитку закрыла?
– уточнила мать, приготавливаясь ко сну.

– Ага, - кивнула Лена и проскользнула в свою комнату. Открыла окно, чтобы проветрить, плотно зашторила шторы, прежде чем включить свет, распаковала чемодан и достала пижаму. Сегодня впервые за последние месяцы ей предстоит спать одной. И сразу покоробило от осознания того, что Никита ложился в ее постель после кого-то. Она не могла утверждать, но иначе и быть не могло.

Приняла ванную и вернулась к себе. Сквозь шторы пробивался свет с улицы, видимо, из соседнего дома, и доносилась мелодия. Она не стала включать свет, удобно легла на кровати, подложив руку под голову, и прислушалась. Чьи-то умелые руки быстро перебирали струны, извлекая из инструмента гармоничные звуки. Руки пели о чем-то печальном, музыка проникала в душу и сжимала ее невидимыми пальцами, отчего нещадно хотелось плакать, и у Лены по щекам покатились слезы. Словно пузырь лопнул, а из него проливались накопившаяся усталость, осознание ненужности и разбитое сердце. Плакала гитара, страдала вслед за исполнителем, увлекая за собой и случайного слушателя. Внезапно все закончилось, и лишь цикады прерывали тишину летней ночи, да летучие мыши носились над крышами домов.

Лена вытерла слезы и закрыла глаза, осознавая, как же хорошо дома, и легкая улыбка тронула ее губы.

Наутро она поднялась с прекрасным настроением. Солнце пробивалось сквозь шторы, чирикали воробьи, птичий двор клокотал на разные голоса. Ужасно хотелось жить и быть среди своей семьи. Просмотрев телефон, она обнаружила сообщения от свекрови, общих знакомых, и все в один голос спрашивали одно и то же. Лена фыркнула и, покачав головой, оставила телефон в комнате.

– Доброе утро, - поцеловала она мать, входя на кухню.

Галина поднялась по обыкновению рано, управилась с птицей, а теперь лепила пельмени.

– Завтракать садись, - предложила она.

– Чего не разбудила, я б помогла, - кивнула Лена на тесто.

– Ну вот пару деньков отдохнешь, а потом за работу, - усмехнулась мать.

День был прекрасным. Позавтракав, Лена вышла во двор, набрала в лейки воды и отправилась поливать помидоры. Забор, отделяющий их от соседей, состоял из двух секций: закрытой – досок, плотно приколоченных друг к другу, и металлической сетки. Закончив с растениями в одном месте, она отправилась дальше в огород. Увлекшись работой, не сразу заметила Гришу, который с сосредоточенным выражением лица что-то вырезал. Сидя на солнце в коляске, он держал на коленях толстую доску, орудуя по ней небольшой стамеской. Не собираясь отрывать мужчину от занятия, Лена наклонилась к лейкам, намереваясь уйти, когда он поднял глаза и посмотрел прямо на нее. Девушка замерла в неудобной позе, не зная, что делать.

– Ну привет, что ли, - улыбнулся Гриша.

– Привет, - кивнула она в ответ.

– Надолго в наши края?

– Сама не знаю. Сессию сдала, в городе делать нечего, может, на все лето, - она выпрямилась и, не зная, куда деть руки, сложила их на груди, немного стесняясь.

– А что, лето тут хорошее, душистое, парное, я б сказал, с привкусом детства. Речка, шашлыки, родные. Я только когда сюда приехал обратно, понял, как скучал.

– Это ты вчера играл? – решила спросить Лена, и мужчина кивнул.

– Окно закрыть забыл, мешал, наверное.

– Нет-нет, - поспешила она с ответом. – Это было чудесно. Я давно не слышала подобного.

– Спасибо, - как-то засмущался он.

– А еще брат говорил, что у тебя выходят чудесные картины, - хвалила она дальше. Ей хотелось подбодрить парня, вдохнуть в него еще больше уверенности.

– Каждый сам решает, можно ли считать что-то красивым, - парировал он. – Пока не увидишь своими глазами – не верь никому.

Лена немного опешила, не понимая, как реагировать.

– Хочешь посмотреть? – пригласил он.

Она немного замялась, раздумывая. В конце концов они просто соседи, и нет в этом ничего предосудительного.

– Конечно, - кивнула она, подходя к забору ближе.

– Извини, не смогу к тебе подойти, - пожал он плечами, а на расстоянии ничего не увидишь.

Лена смутилась, ругая себя за недалекость.

– Я сейчас, - бросилась она к калитке, и через какое-то время стояла рядом с ним.

– Эту я только начал, - отложил он в сторону картину, что была на коленях, развернулся на коляске и поехал в сторону сарая. – Здесь у меня мастерская, если можно так сказать, - проводил он экскурсию, а Лена смотрела по сторонам. Повсюду лежали инструменты, некоторые она видела впервые, чурки разных размеров, доски, бревна. Помещение было небольшое, но видно, что хозяин держал его в порядке. До недавнего времени отец семейства, а теперь вот Гриша. Лена уставилась на картину, попавшуюся ей на глаза, и онемела. Она хлопала широко открытыми глазами, не в состоянии поверить, что такое чудо возможно сделать из простого бревна.