Брухо (колдун) Аргентинская полночь

Вам кажется странным сравнение? Почему? Говорят, у нас у всех есть двойники. Вы хотели бы встретиться со своим? Нет... Я бы не отказалась увидеть свою копию. Это всегда интересно - посмотреть на свои поступки со стороны, разве не так?

Впрочем, прошу прощения, я отвлекалась. Вернемся к рассказу...

Я искала недолго. Нашла подругу в третьем или четвертом по счету шатре, куда заглянула.

Она была не одна. С ней находились двое непонятных мужиков и то, что они с ней делали... Это было грязно. Очень. Голова Иры располагалась между ног одного. Он придерживал ее рукой за волосы, направляя так, как ему больше нравилось. Второй пристроился сзади. Он двигался быстро, резко. Его голова была была откинута назад. Рот кривился в предвестнике крика. Пальцы мужчины небрежно мяли бок Иры, оставляя синяки. Далеко не первые. Ее тело все было покрыто ими. Еще украшено ожогами и царапинами. Я заметила даже несколько широких красных полос на верхней части ягодиц. Такие остаются от ремня.

Меня настолько поразила картина, что несколько минут я просто стояла и смотрела. Ни единой мысли, образа или желания... Полный ступор. Из него меня вывел сдвоенный довольный возглас - мужики отвалились, насытившись, будто пиявки. Ирку они просто отшвырнули в сторону. Она откатилась и затихла. Словно заснула.

Но...

Я видела ее глаза.

Открытые. И в них не было жизни. И разума. В них не было ничего. Зияющая пустота...

Маттео был прав: Ира умерла. Осталась пустая оболочка, которую пользовали бандиты.

Подавленная, я выбралась из шатра. Как раз, чтобы увидеть, как огромный пятнистый зверь прыгнул с клетки грузовика, где таился, на спину человеку и разорвал ему шею.

Я вскрикнула. Зрелище хлещущей фонтаном крови не самое приятное. Ягуар поднял голову и посмотрел в сторону, где я находилась. Могу поклясться, он видел меня. В огромных глазах зверя на секунду отразился зазубренный серп Луны. Хищник обнажил клыки и коротко рыкнул, охлестав себя по бокам хвостом. И в тот же миг меня словно засосало в водоворот. Пространство вокруг свернулось, засияло неоновыми линиями. Я ощутила нехватку воздуха и запаниковала. И тут же меня будто швырнуло с размаху на землю. Метров с трех так. Я сначала выдохнула, а затем вдохнула, резко сев. Горло саднило. Мышцы всего тела нещадно тянуло. Я словно марафон пробежала, а не...

А что, собственно, это было? Точного ответа не было. Той толики информации, которой я обладала, явно недоставало, чтобы до конца разобраться в произошедшем. Да и поверить в него тоже...

Костер все еще горел. Маттео по прежнему сидел возле него. Его глаза были открыты, только закатились - тлеющие красные угли устроили хоровод из адских светлячков на гладких, как будто стеклянных, глазных яблоках колдуна. Изредка веки мужчины мелко дрожали. Порой дергалась рука или нога. А губы кривились в гримасах. Колдун выглядел странно и страшно.

Вдалеке я услышала выстрелы. Крики. Звук мотора. Похоже, в лагере началась локальная военная операция. Испугалась: что делать, если убегая, на нас наткнуться бандиты? Бежать самой и бросить колдуна?

Я поняла, что не смогу этого сделать.

Встала и принялась шарить по поляне, ища хоть какое-то оружие. Подобрала крепкую палку. Смешно, с ней и против вооруженных людей? Но я хоть как-то успокоилась.

– Что ты делаешь?
– голос Маттео был хриплым. Как если бы он долго кричал. Или рычал...
– Сядь. Нас никто не найдет. Я побеспокоился об этом. Неужто ты думала, что я так спокойно уселся посреди джунглей по собственной глупости? Дура, - констатировал он.

– Хоть бы и так, - я бросила палку под ноги. С ненавистью посмотрела на нее и пинком ноги отшвырнула дальше, жалея о невозможности запустить ею в колдуна.

– Перестань злиться. Достань из моей сумки тряпки и тару с водой. Намочи и держи наготове. Скоро понадобится.

– Кто-то ранен?
– забеспокоилась. Сразу вспомнила Бониту и последние слова любовницы Маттео.

– Да, - отозвался колдун.

Я выполнила поручение. Тряпки казались грязными и жутко воняли. Скорее всего Маттео предварительно их подготовил - вымочил в отварах лекарственных трав. Я видела, как он делал такие заготовки. Их удобнее брать с собой, чем бутылки с лекарствами. Конечно, шприцы и таблетки еще удобнее, но я не видела, чтобы колдун ими пользовался. У жителей деревни они тоже вряд ли найдутся. При живом-то колдуне...

Вскоре я услышала шорохи. Кто-то быстро двигался по джунглям и был уже близко. Через несколько секунд один из мужчин спрыгнул вниз. Второй показался сверху. Он поддерживал за сына Бониты. Парень негромко стонал. На его рубашке я разглядела большое темное пятно. Пахло кровью...

– Разорви рубашку, промой рану. Кто-нибудь посветите ей.

Помощники отреагировали не сразу. Я обернулась поторопиться их и остановила себя: мужчины опустили в укрытие второе тело. Я приказала себе не дергаться. Как бы ни хотелось убедиться, что это Ира, истекающий кровью парнишка нуждался в моей помощи.

Аргентинец постарше достал из сумки фонарик, включил и сел на корточки около сына Бониты. Я приступила к работе. Рубашка была очень старая. Она расползлась, стоило потянуть за воротник. Ею я смахнула кровь с груди парня. На коже было небольшое отверстие, очевидно от пули. Кровь из него вытекала толчками. Любой бы понял, что повреждена артерия.

– Он умирает, - бросила я.

Беспомощность гадкое чувство.

Руки рвутся что-то сделать, а разум тормозит конечности, ибо понимает - ничего нельзя сделать не важно по каким причинам.

– Отойди.

Я вздрогнула. Голос Маттео раздался над ухом. Неожиданно, если учесть где он сидел. Я отпрянула, освобождая колдуну дорогу. Что ж, пусть попробует сотворить еще одно чудо.

Но...

В следующий момент Маттео схватил меня за руку, полоснул ножом по запястью, дернул меня вниз и прижал ладонь к ране сына Бониты. Я испугалась. Никогда до или после я не испытывала такого ужаса. Я дергалась раз за разом пытаясь освободиться, но мне не удалось вырвать руку. Более того, я ни смогла сделать ни шага и что-либо сказать. Каждая мышца моего тела окостенела. Даже веки и те перестали повиноваться.