Брутальная Падме, или Новая судьба королевы

Но, чёрт побери, думаю моим знакомым девушкам из университета и даже моей жене на Земле не раз икалось, где бы они не были нынче, последние несколько лет. Ласки для мужчины — прелюдия к тому, что он торопится проделать с той, которую смог уломать на половое времяпрепровождение. А после быстро отстреляться и отвалить в туман сигареты, либо вовсе в дрему.

Зато для женщины, прелюдия — наиболее приятная суть и то, что она старается растянуть по максимуму. Получая в процессе заметно больше и дольше мужчины. Который, лишь будучи подростком готов, хорошо если пару-тройку раз «заходить на круг перед посадкой и проникновением». А вот женщина в сексе, если ей повезет с партнером, зачастую, готова крутить пируэты на зависть лучшим пилотажным группам моего старого мира, подчас, будучи ограничена, лишь своей дыхалкой.

И те женщины, что с успехом все эти эпохи играют с мужским либидо, на деле — наглые и гнусные, пусть и милые, где-то очень глубоко внутри, врушки. И будь мужчины ещё немного умнее или хоть равно хитры с женщинами, то именно мы — мужчины, всё это время, с поедания кислого яблока серпентарно-ребристой Евочки, играли бы в доступ женщин к сексу. Именно у нас бы «болела голова» время от времени и прочие простенькие лукаво-постельные игры с элементами блефа.

***

Я тяжело и надрывно дышал, лёжа на спине в гостевом крыле центрального дворца нашего Дома на Набу, пытаясь хоть немного успокоить сердце. За окном уже занимался рассвет. Скоро уже, через часок, начнут открываться лавки на площади, что лишь отчасти была видна из дворцовых окон. А потом, дабы не беспокоить слишком рано жителей дворца, проявят признаки жизни и заведения, расположенные на улице, идущей непосредственно вдоль дворцовой ограды.

В комнате стояло густое и терпкое облако секса, что пыталось развеяться, тяжёлым дыханием двух измотанных девушек. Хотя если придираться к определению — одна из них была относительно брутальной, но одновременно очень женственной лет 25 (*). А вторым был мужчина в летах, уже, с учетом перерождения, 55 лет, правда в теле только справившей восемнадцатилетие девушки.

Обычно, если хотелось сбросить сексуальное напряжение, мне достаточно было легко намекнуть большинству из девушек своей свиты. Так как нравы на Набу среди элиты довольно свободные. Но я предпочитал, обычно, не вмешивать их, а заглянуть на одну из многих вечеринок, на которые богат мир элиты нашего королевства. Цепляя именно там партнершу на раз-другой. Не увлекаясь, чтобы не создать у них ощущение своей важности для молодой принцессы, «познающей», что такое секс, как таковой.

Накануне вечером, я впервые в новой жизни притащил в свою постель дамочку совсем из другого круга. Крепко сбитая, но с крайне сексуальными обводами наёмница. Каким-то боком занесенная на открытую вечеринку в нашем городе, куда попадали, обычно, только свои. Она была моментально мной выделена из общей массы местных пираний женского пола.

Средней длины, ярко насыщенного белого цвета волосы, обрамляли чуть суровое, но явственно пышущее женственностью лицо. Наёмница просто дышала сексом. Даже, когда говорила о чем-то отвлечённом.

Пухлые губки смотрелись очень сексуально, в сочетании с хищным, прямым и чётко очерченным носом. Роскошные и в меру раскосые, ярко голубого цвета глаза завершали образ липкого манка для мужчин. На этом фоне волевые скулы молодой женщины даже усиливали её сексуальность. И образ не портил, чуть излишне беловатый оттенок кожи. С полной упругой грудью и задорно торчащими чётко очерченными сосками. В эпоху моего мужского тела я ещё бы смог уместить эти полушария, пусть и на грани, в свои ладони. Но нынче мои девчачьи ладошки на такое явно неспособны.

Встретив, спустя почти полчаса «брачных танцев павлинов» рядом с этой наёмницей, и фехтования с ней всё более режущими сексуальностью фразами, наконец утащил её из этого рассадника порока. И даже не довел до своего малого дворца. Настолько раздразнил меня мой «бес в ребро», ударив в голову, отсутствующим у моего нынешнего тела спермотоксикозом. Так что я зарулил там же, но в гостевое крыло центрального дворца нашего Дома.

После чего, практически с порога, началась самая безумная ночь, которая у меня случалась к нынешнему времени. Даже с учётом всех прожитых лет и опыта пребывания в двух различно-половых телах.

Начавшаяся, как сексуальные игры двух уверенных в себе людей, ночь быстро стала напоминать схватку пары диких кошек. Каждый из нас попытался полноценно захватить инициативу. Может сыграло то, что я, как мужчина, априори, привык быть лидером. А наёмница, возможно, захотела доказать себе, что может умеренно доминировать над молоденькой принцесской. Или мы негласно просто стали спорить, кто из нас сдастся первым. Выматывая друг друга оргазмами, вытаскивая из тел, бегущих сексуальный марафон, последние крохи выносливости. Мы и сами не заметили, как наступило утро.

Так и не отдышавшись, с мыслью:

«Черта с два, но точка будет за мной» — я кинулся в последний штурм.

Повернувшись, прижал прерывисто и взахлеб продолжающее дышать тело женщины, что была сантиметров на десять выше меня нынешнего. Скользнул всем телом поверх неё, снова раздвигая покрытые потом сильные ноги женщины, чуть раскинутые в отдыхе. Прижался к ней, плюща наши груди друг о друга, наклоняясь, как для поцелуя, но замирая в сантиметрах от её лица. Её плавающий взгляд сфокусировался на моем лице, а в глазах стала снова разгораться усталая, но озорная усмешка.

Правой рукой я скользнул по её левой ноге, плотно пройдясь по её задней поверхности. В верхней точке сгибая ножку партнерши и раскрывая доступ к следующему шагу. И под аккомпанемент начавшей проступать улыбки на лице красотки, резко вставил, практически вбив, пару пальцев в её не раз уже кончавшее за ночь лоно. Глаза наёмницы чуть расширились, а её ноги рефлекторно попытали сжать моё тело.

Не давая ей это, я начал ускоряться, понимая, что она и без того плавает не слишком далеко от нового оргазма, с порочной мыслью:

— Он любит троицу, — добавил третий палец.

Всё быстрее ускоряясь и осознавая, что надолго меня самого не хватит, я продолжил, держа лицо впритык, контролируя взгляд красотки. Вот её дыхание, и без того прерывистое, стало «захлёбываться», а я, напрягая последние силы, заработал совсем уж быстро.

Только её взгляд начал приобретать знакомую лёгкую поволоку, как я телом прижал её ещё сильнее, выжимая весь воздух, одновременно продувая свои лёгкие перед финалом. А когда она почти начала кончать, неожиданно вырвал пальцы из хлюпающего влагалища, быстро вздохнул и резко, хоть и в меру нежно, шлёпнул ладонью по её набухшему клитору. Миндалевидные глаза напротив от неожиданности расширились, став почти круглыми, тело женщины выгнуло дугой и с полу-рыком, полу-вскриком, избавляя свои лёгкие от остатков воздуха, она начала кончать.

Но это была лишь прелюдия финальной точки этой ночи. Поймав её на этом крике и полном выдохе, я резко пресек малейшие поползновения на хоть каплю кислорода плотным поцелуем. Тело подо мной продолжало биться от растянутого оргазма. Он углублялся и расширялся, благодаря кислородному голоданию, букету тактильных ощущений, усиливаясь, моими снова начавшимися движениями пальцев в её лоне. Почувствовав, как тело женщины всё еще бьющееся в особо сильных судорогах оргазмов, стало слабеть, а беловатая кожа на лице стала наливаться «румянцем» от прилива крови, я наконец прервал поцелуй.