Брюсов Орден. Ради лучшего будущего

Текущий поток времени

На первый четверг июня – день, когда членам Ордена полагалось собраться в штаб-квартире – у меня, как назло, оказался назначен экзамен по уголовному процессу. К тому же, преподаватель разделил нас на две подгруппы и одной велел явиться спозаранку, а другой – во второй половине дня. Надо ли говорить, что с моим цыганским счастьем я попал в последнюю?

Экзаменатор, вроде бы, был и не против встретиться со мной пораньше – но при условии, что я самостоятельно договорюсь с кем-нибудь из утренней партии. Увы: первый заход традиционно считался более перспективным в плане получения положительной оценки – хотя никто и не мог толком объяснить, с чего бы. По понятным причинам, близких, всегда готовых войти в положение друзей среди одногруппников у меня не водилось, и уступить мне свое «счастливое» место никто не согласился.

Так-то, ничего страшного в этом не было: экзамен всяко не мог продлиться до поздней ночи – но на свой первый общий сбор я бы предпочел прибыть заранее. Так что уже подумывал было вовсе не ходить в этот день в Универ – ну, подумаешь, загремлю на пересдачу, в первый раз, что ли? А то, глядишь, после Скачка тема и сама как-нибудь закроется… Однако Федор Федорович, с которым я решил это обсудить – бородач сам набрал мне, чтобы напомнить о предстоящем визите в штаб-квартиру (как будто о таком можно забыть!) – посоветовал мне экзамен не прогуливать.

– Если хотите, я сам заеду за вами на Садовую-Кудринскую, – предложил Эф Эф, почувствовав мои колебания.

– Ну, не стоит, наверное, – замялся я, смутившись. – Неизвестно же еще, во сколько меня отпустят…

– Так я раньше семи и сам не смогу, – заявил доктор. – Освободитесь прежде – подождете.

В конце концов я счел за благо согласиться: попасть в штаб-квартиру самостоятельно я бы всяко не сумел – считалось, что посвященным первого градуса ее адрес неизвестен, и в моем случае это и в самом деле было так. В городе существовало несколько промежуточных точек, куда таким, как я, следовало прибыть – и уже оттуда проследовать на место транспортом Ордена. В этом смысле предложение Федора Федоровича являлось, конечно, для меня истинным подарком – но заставляло лишний раз почувствовать себя обязанным, что я не особо люблю…

Из-за этого ли, из-за самого экзамена, из-за предстоявшего Скачка, а может, и из-за всего вместе, накануне, вечером в среду, пребывал я далеко не в самом умиротворенном расположении духа – а тут еще Ольга сподобилась плеснуть в костер бензинчика. Позвонила вся такая радостная и сообщила, что родители ее завтра куда-то уезжают, ну и до пятницы, мол, «замок маркиза Карабаса» остается в полном нашем распоряжении. Дело тут было не в самой по себе свободной квартире. Моя измайловская стояла пустая всегда, пользуйся – не хочу. Однако у рыжей бестии имелись свои четкие представления об обязательных этапах развития наших отношений – и вот она, типа, решила: пора.

И это я же предупреждал Ольгу, что с четверга до пятницы буду занят! Но девушка то ли забыла (что, честно говоря, вряд ли), то ли специально решила поставить меня перед выбором…

Короче, разговор у нас не очень сложился – как ни старался я сгладить острые углы, Ольга обиделась – ну, или сделала вид, что обиделась – и «бросила трубку». Душевного спокойствия мне такой оборот, разумеется, не добавил.

В довершение всего у меня вдруг начал жутко зудеть окольцованный палец – чего уже неделю не случалось. Рекомендованных Федором Федоровичем лекарств в доме не оказалось – давно закончились, а подкупать я не стал, вроде как, за ненадобностью. А тут – хоть на стену лезь! Ни на учебниках сосредоточиться, ни уснуть… Помучившись часов до двух ночи, я не выдержал – оделся и поперся в круглосуточную аптеку – ближайшая, к слову, располагалась не то чтобы в трех шагах!

На удивление, ночная прогулка пошла мне на пользу. И мысли в голове устаканились, и кошки, скребущиеся на душе, угомонились, и даже палец почти перестал чесаться – еще до приема лекарств. В итоге, вернувшись домой в четвертом часу утра, я даже купленные таблетки глотать не стал – плюхнулся на диван и почти сразу провалился в глубокий, без сновидений, сон.

* * *

Не задумываясь об этом специально, подсознательно почему-то я снова ждал, что Федор Федорович приедет за мной на скорой помощи, поэтому мимо серебристого внедорожника «BMW», припаркованного под запрещающим знаком аккурат напротив входа в Универ, прошел, даже не задержав на нем взгляда. Отрывистый сигнал клаксона, однако, заставил меня обернуться: за лобовым стеклом с водительского места мне весело махал, подавшись вперед и навалившись грудью на руль, бородач-доктор.

Кресло рядом с Эф Эф было занято – кто там сидел, с улицы я не разглядел, угадал лишь очертание некой фигуры – и, возвратясь к автомобилю, я распахнул заднюю дверцу и со словами «Добрый вечер!» забрался в салон на высокое кожаное сиденье.

– Здравствуйте, Игорь, – перегнувшись через подлокотник, Федор Федорович протянул мне руку между спинками передних кресел.

Мы обменялись рукопожатиями.

– Привет! – едва ладонь бородача вернулась на руль, с сидения справа от водителя ко мне обернулся его спутник. Точнее, обернулась – ибо это оказалась спутница: девушка лет семнадцати-восемнадцати – пожалуй, чуть помладше Ольги – обладательница длинной, почти закрывающей правый глаз русой челки, лихо заваленной на бок в стиле «ветер – лучший парикмахер» – по выражению все той же Ольги. – Я – Полина, – представилась пассажирка.

– …голова из пластилина, – буркнул в бороду Эф Эф, за что тут же удостоился от девушки возмущенного взгляда:

– Ну, пап!..

– Моя дочь, – как видно, уже по инерции пояснил доктор. И добавил: – Посвященная третьего градуса.

Словно в подтверждение его слов, Полина продемонстрировала правую руку: ее и без того малозаметное орденское кольцо – сидевшее, как и у меня, на среднем пальце – почти прикрывал резной золотой перстенек с синим камушком.

– Приятно познакомиться, – приветливо улыбнулся я девушке, мельком подумав, что понятия не имею, какая степень посвящения у самого Федора Федоровича. А ведь любопытно, кстати! Но не спросишь же вот так, в лоб… – Я – Игорь.

– Я знаю, – ответила на мою улыбку девушка.

– Как экзамен? – поинтересовался между тем у меня Эф Эф, запуская двигатель авто. – Уголовно-процессуальное право, если я ничего не путаю?

– Да, – кивнул я. – Сдал. На четверку.

– А что не на отлично? – осведомился водитель, плавно уводя внедорожник от тротуара.

– Ну так кто же знал, что в этой реальности задержанных по подозрению в совершении преступления нельзя бить ногами? – с деланым возмущением проговорил я. – Всегда было можно и даже нужно – а тут вдруг на тебе! Я понимаю: Скачок, но не до такой же степени!..

В закрепленном у лобового стекла зеркале я увидел, как по лицу доктора пробежала тень непонимания, но уже через секунду, сообразив, в чем дело, Федор Федорович расхохотался:

– Ну у вас, юристов, и шуточки!

Перестав сдерживаться, рассмеялся и я. Полина впереди, кажется, тоже прыснула.

– На самом деле, препод сказал, что поставил бы мне пятерку, если бы я не пропускал его лекции и как следует работал на семинарах в течение семестра, – пояснил я, когда смех в салоне стих. – Беда в том, что я не помню, как я там работал и что пропускал.

– А, ну понятно, – проговорил Эф Эф. – Игорь, вы не против, если я включу радио? Люблю за рулем, когда играет что-нибудь вдохновляющее.

– Не против, конечно, – отозвался я.

Музыкальный вкус у доктора оказался на зависть – такого забойного рока я давненько не слышал. Композиции, правда, были, по большей части, мне незнакомы, но проскочила и пара переживших Скачки вечных хитов. Так, под тяжелые рифы, скоростные партии ударных, перемежаемые клавишными и гитарными соло, мы и помчали в штаб-квартиру.