Бубен Костяного принца

Стращать Васю хан на самом деле не собирался. Но сидя за одним столом с недавним врагом, он испытывал ту же неловкость, что и Тайгар. Вася просто удачно подвернулся, чтобы разрядить обстановку. Вася и сам понимал, что в Северградской крепости хан ему не страшен, а потому промолчал, ждал, когда князь Верес займет за столом свое место. Стол хоть и круглый, но хозяйский трон среди других стульев выделялся отчетливо.

– А когда ты, Азум, успел так близко сойтись с моим порученцем? – спросил Верес, усаживаясь.

– Он еще и порученец! – преувеличенно удивился хан и поглядел на Васю как на диковинку, - Так ведь ты же сам, Верес, за него просил. Или не помнишь? Его мой недалекий полковник в плен захватил здесь же под этими самыми стенами.

– Вася-волк освободил гоблинов от гнета Красных Собак, - с готовностью внес пояснение гоблин Чачу. Мелкий нелюдь умудрился просочиться и в этот зал, хоть сюда его никто не звал.

– Вася-волк… Вася-волк… Где-то я слышал… А-а, так он и есть тот «восеволк», чьим именем ты, гоблин мелкий, пугал мертвяков, когда в бубен бил на стене, - догадался хан, - Да-а. На этом парне столько подвигов… мне прям не терпится узнать, чем он на этот раз отличился.

– Уж не сомневайся, Азум, паренек сумеет тебя удивить, - пообещал князь Верес и обратился к Васе, - Давай, боец, рассказывай нам в красках. Как вы умудрились превратить злобную мертвую орду в стадо телят, как вы расправились с Вожаком Поднятых, как вы подарили людям победу, когда поражение казалось неизбежным. О таких подвигах должно знать всем.

Правители уставились на Васю, даже Тайгар перестал высматривать дно своего кубка, отставил в сторону и поднял на десятника любопытный взгляд. Вот только своим скупым докладом ожидание правителей Вася не оправдал.

Путь продвижения разведотряда он пересказал настолько сухо и буднично, что даже упоминание изобретенного Ольхой особого скрывающего заклинания, что «отводило глаз в том числе и преображенным» обещанных князем «красок» в рассказ не добавило.

И только когда Вася закончил доклад словами: «вожак поднятых был поражен выстрелом из арбалета особой стрелой», - собравшиеся правители не выдержали и заголосили одновременно, требуя пояснений. Васе ничего иного не оставалось, как предоставить слово Акиму.

Возможность выступить перед таким высоким собранием Аким воспринял с воодушевлением. Васины предостерегающие взгляды, чтобы не вздумал болтать лишнего, тот само собой сделал вид, что не заметил. Начал он рассказ издалека и с живописными подробностями. Описание случая, когда Аким додумался выплеснуть на горящего Поднятого ведро воды, что привело к взрыву, правители слушали с безраздельным вниманием. А миг Акимова озарения, когда он наглотался разинутым ртом разлетевшихся от мертвяка ошметков, были и вовсе восприняты дружным смехом.

Но увы, дальше Аким полез в совершенно непроходимые дебри теоретических измышлений, засыпая слушателей понятиями из мира Старшей Сестры. Его разглагольствования о «взрывной химической реакции элементарных частиц» они еще стерпели, но когда разошедшийся Аким вторично использовал словосочетание «каталитический процесс», князь Верес, поморщившись, заставил его замолчать.

– Довольно. Мы и так уже поняли. Заклятие огня на наконечнике стрелы и вода, залитая в полое древко, - князь отмахнулся рукой и подытожил, - Ваши деяния достойны награды, а пока свободны. Ольха позаботится, чтобы вас накормили и обустроили… Да, и ты, Чачу.

– Чачу здесь! – с готовностью отозвался гоблин.

– Не хочу дальше оставлять твоих сородичей без твоего мудрого пригляда. Ты тоже можешь идти.

Когда в зале остались одни только знаменные правители, заговорила до сих пор молчавшая королева Карина.

– Этот Аким – прямо показательный пример выходца со Старшей Сестры.

– Вы, о чем, королева?

– О пророчестве, - пояснила Карина, - О том, что сыны и дочери Старшей сестры помогут в борьбе с Лукавым.

– Ну да, этот парень изобрел ту стрелу…

– Не только в этом парне дело. Мы тысячелетиями используем нифрил, но… Заметьте, именно на нифриле нас Лукавый и поймал. Подкинул новые возможности, через все эти настои поймал как рыбу на крючок.

– И-и?

– Дело даже не в том, что выходцы со Старшей Сестры в использовании нифрила находят новые способы. Дело в том, что они не стремятся использовать старые…

– Поясните, королева.

– Мы используем нифрил из воплощения в воплощение. Мы слишком к нему привыкли, без него мы уязвимы. А эти выходцы к нифрильной могии безразличны, свободны от нее.

Если у правителей и имелись возражения, высказывать их никто не пожелал.

***

Васина десятка стала знаменитостью. Многие подходили, хвалили, выражали признательность, а то и восхищение. При этом Акима как-то особо не выделяли, не ахали, что мол он изобрел ту стрелу. Впрочем, Аким никаких честолюбивых терзаний не испытывал, ему достаточно было ощущать себя частью того великолепного разведотряда, что победил могиора и обеспечил живым победу.

В роту Вепря Вася со своими парнями так и не вернулся. Верес закрепил их за своей службой порученцев, правда и поручений пока никаких не давал. Всем миром решали одну большую задачу. На озерном льду и в прилежащем лесе от одних только Поднятых осталось больше полумиллиона тел. И пока не пришла весна, пока не начали эти тела гнить, все объединенное войско было занято в лесозаготовках. Тащили все, что может гореть, и жгли упокоенных, и жгли, и жгли…Огонь непрерывно горел несколько месяцев. На месте пожарища вырос целый курган, прозванный пепельным.

А с весенним ледоходом князь Верес велел снаряжать ладьи в поход. Вася был рад, что его десятку в него взяли, потому что Ольха тоже отправлялась. Одно только огорчало, с отцом повидаться не получилось. Матерых разведчиков из лесов князь до сих пор не вернул, а Васин отец, как и дядька Прохор были в их числе: умелые разведчики и знатоки леса.

Ладьи ходко шли вниз по Хонаре по весеннему полноводью. Грести особой нужды не было, Вася с ребятами посмеивались, что мол все повторяется, как и год назад. С тем правда отличием, что год назад сидели пленниками в темном трюме, а в этот раз имели возможность расхаживать по палубе и глазеть по берегам. Хотя… река, она и есть река. Чего там глазеть.

Талые воды реку хорошо разгоняют. Оглянуться не успели, как вышли в открытое море и вот уже чалили суда к главному острову Вольного архипелага. Того самого, где губернатор собирался казнить Ольху. Она тогда губернаторского сынка честно предупредила, что такая глупость, как казнь посланника, расценивается, как объявление войны.

Сынок тот недалекий тогда не поверил, ну а князю теперь для высадки на остров и повод искать не надо. Людей у Вереса не сказать, что было много. Из пятиста матерых, кто-то после сражения не выжил, а кто-то, как Васин отец, другие приказы выполняли, но четыре сотни сошли на берег, и никто этому не препятствовал. Впрочем, быстро стало понятно, что препятствовать попросту некому.