Будь моей судьбой
Шрифт:
— Простите, я хотела бы отдохнуть, — выдавила Дженни, чувствуя почти нестерпимое желание встать под душ, чтобы смыть с себя этот липкий оценивающий взгляд. — Я вторые сутки в дороге и очень устала.
— Отдыхай, — с легким сожалением согласился демон. — Жаль, что ты оборотень, Дженнифер.
Она была слишком зла и занята мыслями о будущем, чтобы спросить почему «жаль». Просто кивнула, с трудом дожидаясь, когда же он, наконец, освободит гостиную.
Глава 22
Демон ушел, оставив после себя еле уловимый
Раум женится.
Он когда-то любил (а может до сих пор любит) другую женщину.
А еще его отец считает Дженни шлюхой, с которой можно по-быстрому перепихнуться, подарив на прощание пару украшений.
И одной подобной новости хватило бы, чтобы испортить день.
Так, спокойно! Надо выдохнуть, разобраться, навести порядок. Скоро придет Раум, и к его приходу Дженни должна знать, что ему скажет.
Свадьба… Сердце снова сжалось от боли. Можно сто раз повторять себе, что все понимаешь, что готова к роли пожизненной любовницы, что не это главное. Но это ложь.
Если бы не было той ночи у горячих источников в горах Маррейстоун, Дженни, наверное, просто ушла. Потребовала у Раума свободу в благодарность на спасение его жизни, расторгла контракт. Миллиона, который демон перечислил на ее счет, с лихвой должно хватить, чтобы покрыть все выплаты и неустойки.
Но ночь была. И теперь Дженни связана с тем, кто предназначен ей Луной на всю жизнь. Обречена на роль постельной игрушки.
Девушка прикрыла глаза, несколько раз глубоко вздохнула и спросила себя: готова ли она к столь горькой плате за право быть рядом с любимым мужчиной?
Готова. Но только если Раум тоже ее любит. Прыгать на задних лапках и заглядывать в глаза, вымаливая крохи внимания, она не будет никогда. Слишком унизительно.
А Раум так и ничего не ответил на ее признание…
Мысли снова уцепились за «девицу», о которой упомянул лорд ди Форкалонен. Та самая, чью тайну прятала безликая гостевая комната на втором этаже. Та, которую любил Раум.
Кто она? Леонард говорил так, словно был уверен, что Дженни знает подробности. С чего он так решил, если Раум ей даже о свадьбе рассказать не удосужился?
Можно спросить. Но что если демон не захочет отвечать?
Дженни вскочила и направилась к лестнице. Она знала, что надо сделать!
На пороге комнаты девушка снова замешкалась. Вторгаться в чужую жизнь подобным образом — гадко.
Но пусть это некрасиво, пусть непорядочно, Дженни нужны ответы. Она должна знать правду о женщине, которую любил Раум. Должна увидеть их вместе. Чтобы понять, кто она для него.
И чтобы увидеть ту, другую.
Дженни решительно пересекла комнату, села в укрытое чехлом кресло, закрыла глаза и расслабилась, снимая незримые запоры, которые когда-то старательно налагала на собственный дар. Тот откликнулся неожиданно легко, словно и не спал беспробудным сном эти годы.
А волчица шевельнулась,
принюхалась и заскулила. Ей здесь не нравилось.Правильно ли она поступает? Простила бы сама, если бы Раум взялся так подглядывать за ее жизнью? Кто знает, какие тени прячутся в чужом прошлом?
«Только один раз. Про нее… и про него. Про них! Хочу знать».
Внутри запела тугая пружина, завертелась, раскручиваясь. Перед глазами вспыхнул черный смерч, водоворот. Мгновение Дженни словно парила в воздухе, вглядываясь в него, а потом рухнула в крутящуюся и воющую бездну.
— Соси старательней, детка.
Дженни снова была в тех же покоях, но теперь она словно парила под потолком. И сама комната выглядела иначе — обжитой, живой. Расчехленная мебель, приоткрытая дверца шкафа, небрежно брошенное на кровать платьице — темно-серое с отложным воротничком. Скромное и дешевенькое, совсем не подходящее этому месту.
Взгляд обежал обстановку и замер на двоих. Беловолосый мужчина в расстегнутой рубашке, вольготно развалился в том самом кресле. Обнаженная девушка на коленях перед ним. Светлые волосы рассыпались по плечам, мерные движения головой туда-сюда не оставляли сомнений в том, чем именно занимались эти двое.
Дыхание перехватило от боли и ярости при виде этого зрелища. Дженни знала, что будет неприятно. Но не ожидала такой мучительной ревности, тоски и почти ненависти. К незнакомке, осмелившейся ласкать ее мужчину. К Рауму, который изменял ей задолго до того, как они познакомились.
Дженни захотела увидеть его лицо. Поймать на нем подтверждение, что все это — просто грязные мужские развлечения, что это хрупкое светловолосое создание ничего не значит для демона.
С ревнивой въедливостью Дженни разглядывала и сравнивала девушку с собой, и сравнение было мучительным. Незнакомка казалась совсем миниатюрной — изящной, нежной. Несмотря на вполне женские (и весьма приятные) формы в ней ощущалось что-то от ребенка. Рядом с такой любой задохлик почувствует себя крутым парнем.
Отчего-то это уязвило. Дженни выше этой девочки-тростиночки на полголовы, шире в кости, а под кожей играют мускулы. Способна бежать несколько часов без остановки, отправиться в многодневный поход по лесу, умеет охотиться и ухаживать за лошадьми и вообще слишком сильная и самостоятельная. О таких, как Дженни, не хочется позаботиться, защитить, сдувать пылинки. Скорее уж нагло хлопнуть по заду и спросить: «Как делишки, брателло?»
А влюбляются вот в таких. Нежных одуванчиков.
Рука демона легла на затылок светловолосой девушки, медленно потянула, принуждая ее податься назад. Так, словно Раум захотел по какой-то причине прервать акт. Она покорно отстранилась, выпуская возбужденный ствол из полуоткрытых припухших губ.
Если бы в этом слепке реальности у Дженни был голос, она бы закричала. Потому что, наконец, узнала соперницу.
Нежное, почти детское личико, огромные голубые глаза, глядящие на демона покорно и растерянно. В ней было что-то беззащитное и неуловимо раздражающее. Что-то от прирожденной жертвы.