Будем жить!
Шрифт:
Я «прислушался» – кот где-то недалеко был занят, жрякал кого-то. Я медленно, простенькими «картинками» начал «громко думать» о смерти Друга, показывая, что Враг оставил след. Арес, с первых же секунд «беседы» бросивший остатки добычи, стремительно приближался – его мысли-образы становились все чётче и яснее. Наш предел обычно не превышал метров тридцати, на большем расстоянии мы друг друга уже не «слышали», но сейчас я, кажется, дотянулся примерно вдвое дальше! Кот – не собака-ищейка, но у нас никого больше нет… да во всем этом сраном Новом Мире, в котором постоянно приходится защищать жизнь свою и своих близких, никого лучше нет! Значит, надо пытаться – чутье Ареса позволило ему каким-то образом найти меня за черт знает сколько километров, оно же обеспечивает хищника пищей, так что вряд ли кот собъётся со следа… если захочет найти тех, кто след оставил. Надо только хорошо разъяснить ему, что мы охотимся на подонков, и их надо обязательно
– Следопы-ы-ыт! Ау, ты чего?! – передо мной слегка обеспокоенная физиономия Акулы.
– Нормально все, Валерыч. Пошли к следам, там объясню, как пойдем. Тарщ-лейнт, разрешите?.. – куда деваться от устава, я должен спросить разрешения, хотя и вроде как уже все оговорено… Что меня всегда и раздражало в любом обществе, формализованном до армейского или сходного уровня!
– Разрешаю. – Золин отвернулся, показывая, что теперь мы свободны.
– В общем, идем так. – я обвел взглядом четыре лица. Акула, Марат, Сурин, Рыжий… Рыжего я брать не хотел, побаивался – смерть дяди здорово его пришибла, даже не ожидал; похоже, отношения у них вполне семейные… были, не смотря на всю показную отдаленность. А потому Рыжий явно не полностью адекватен, его постоянно швыряет от ненависти на грани бешенства до глубокой депрессивной тоски. Такой напарник – серьезная проблема, но… он смотрел на меня с безумной, дикой надеждой, и буквально умолял взять с собой, молча. Если его оставить в лагере – проблем будет меньше, но как его психика потом изменется, я не знаю, даже гадать не хочу. А вывернется «думалка» наверняка, такое даром не проходит! Если месть убийцам его хоть чуточку нормализует – я рискну, пожалуй…
Марат спокоен – собственно, как и Акула. Только если у первого спокойствие глубокое, уверенное – то Акула явственно сдерживается, тоже не чужой человек был… Вовка-радист тоже нервничает, но, кажется, ему сама идея такого авнтюрного похода не очень нравится – он и так-то всегда очень… осторожный, а тут корячится полноценный боевой контакт, так что Сурин заметно не в своей тарелке. Эх, не хотел его брать…
– Я пойду по следу. Марат, ты тоже, если чего унюхаешь, подсказывай. Ваша задача – следить за мной. – бойцы недлоуменно переглянулись, я подтвердил – Именно следить! Я время от времени буду несколько… приторможеный. Зато наверняка не собьюсь со следа, считайте, такая особая способность у меня. В таком состоянии могу и гиене на лапу наступить, и в овраг спокойно промаршировать, и… ну, вы поняли? И еще – стрелять по любой цели только в крайнем случае! Увидите виверна, если не атакует и просто рычит – прошли мимо! Если нас по пальбе срисуют – нам же хуже…
Я не собирался до самой последней возможности «светить» кота, поскольку проблем его публичность принесет… Размерами он совершенно уже выбивался из разряда домашних кошек, возможностями… тут просто нет аналогов, даже бледного подобия не было никогда ранее, и не предвидится! А я сейчас – человек подневольный, так что возможны крайне неприятные варианты, вплоть до бунта и дезертирства… которое мне обязательно припишут, за неисполнение приказов! Да, собственно, и дезертирство может стать насущной необходимостью… прикажут мне «отбыть в такое-то подразделение», для «проведения исследований» с «уникальным представителем местной фауны», и что я буду делать?! Да, кота видели вместе с Артой, но тогда они еще вполне смахивали на особо крупных представителей домашних Земных пушистиков, вроде тех же мейн-кунов, а сейчас никак не спутать, даже спьяну. Касательно же стрельбы – главной целью такой осторожности был страх за кота. Не смогу спокойно пережить, если сдуру кто-то из подчиненных моего питомца подстрелит! Арес не рогач, ему и одной пули может достаточно оказаться, лучше предусмотреть… Кот пойдет точно перед нами, и пойдет в пределах прямой видимости, маскировка у него, конечно, отличная, но на ходу не очень-то шустро подстраивается к окружению… Влегкую собьют!
Арес уже изнывал от желания рвануть вдогонку за неизвестной машиной, и я, для вида прикрыв глаза и потоптавшись у начала колеи, бодрой рысью рванул вслед за не спеша (для кота – не спеша) трусящим на грани чувствительности напарником. На таком расстоянии и правда приходилось сильно напрягаться, чтобы просто «слышать» кошака, про то, чтобы внимательно следить за окружающей местностью, не могло и мысли возникнуть! И мы пошли…
Саму погоню я помню смутно – и не смогу забыть никогда! Постоянно ноющая от напряжения голова, дикая сумятица при ориентации, перидические потери контакта… Да и само опеределение направления было сродни разгадыванию сложного ребуса! У животных, или, правильнее сказать, полуразумных хищников, не существует понятий «право», «лево», мер расстояний, высот и всего прочего… Арес, даже если бы и хотел осознанного «разговора» и умел бы так «говорить», просто не в состоянии был «сказать»
нечто вроде: «…вперед пройти двести метров, повернуть налево на тридцать градусов, прямо полтора километра, затем поворот вправо на 11 часов…»! Его эмоции несли с собой информацию типа «…тут воняет… была вкусная, пометила… туда! там враг!.. съесть – пропустить, пахнет вкусно, досада, надо спешить…» и тому подобные «координаты», да еще оформленные не в слова, а в ощущения! Приходилось держать котяру на пределе «слышимости» и просто бежать вслед, ориентируясь на ослабевание или потерю контакта! К слову, вот это «…была вкусная, пометила…» я как раз понял, там газель потопталась и нагадила, сам же и наступил… Но двигаться по таким крокам для человека – сплошное мучение. Неудивительно, что к концу этого дикого забега, по следу капающей периодически маслом машины, я добрался вымотанным до предела!– Следопыт! Следопы-ы-ыт! – да что тебе надо-то, а? Отойди подальше, дай спокойно сдохнуть!
– Чего тебе еще?! – то ли проговариваю, то ли простанываю я в расплывающееся лицо Акулы.
– Это то место, которое мы ищем?! Ответь – уже можно наших вызывать? Или нам дальше бежать надо?
Следопыт, да что с тобой такое?! – ну да, для него я просто быстро шел, иногда бежал, впереди, а вот к концу беготни что-то размазался в полную кашу…
– Щас, Акула, подожди… Дай воды, башку полить – раска-а-алывается… – не знаю, как ощущается сотрясение мозга, но думаю, примерно так же – головокружение, тошнота, желудок выворачивает, время от времени начинает что-то болеть, причем произвольно…
В поле зрения появился котелок, полный довольно прохладной воды, что я тут же определил опытным путем – вылив эту воду на собственную макушку. Ух-х-х, да-а, так чуть легче… а где мы это вообще?
– Акула, сколько мы просайгачили? И – куда, собственно, добрались? Чего уставился, я понятия не имею, куда бежал – просто по следу шел, понимаешь? Оттого и башка как колокол... – я подавил очередной укол боли в висках и опять непроизвольно скривился.
– Так ты… это ты, получается, бежал весь день не глядя?! – Рыжего, кажется, сейчас разорвет от благодарности.
– Там, совсем близко, место, куда уехала та машина. – я махнул рукой по направлению следа – А вот где именно мы сейчас, и, соответственно, где находится это самое «там» – я понятия не имею! О чем вас и предупредил перед началом погони... м-м-мать! – интересно, это надолго? Так же и скопытиться можно! – Еще воды дайте, а лучше меня туда отволоките и окуните башкой…
Через пару минут, когда я, не выдержав, вывернул то, что в желудке оставалось от завтрака, прямо на травку и чуть пришел в себя (или это помогла окунутая в маленький ручеек голова?), Акула начал доклад:
– Пробежали мы километров семьдесят, может и восемьдесят, точнее не скажу. Ты пер вперед как рогач, мы едва успевали, то быстрым шагом чешешь, а то и галопом мчишься! Сейчас около пяти часов дня, получается, мы бежали с восьми примерно и до пяти… около девяти часов, без перерывов. Вымотались вусмерть, хотели уж тебя силой останавливать, только ты сам сначала остановился, а после и вовсе на землю упал без сознания… Там, куда ты показывал, за пару сотен метров – старая заброшенная заправочная станция, хотя она какая-то не совсем заброшенная, по виду. Нас видеть не должны были, если даже и следят – мы подошли через маленький распадок, но там такой поворот за холм, и свалился ты раньше, чем мы выскочили на открытое место. Если у них нет наблюдателей на близлежащих высотах, конечно… Да, сейчас мы отошли чуток назад, маленькая рощица, вода и все такое… Следопыт, это – то место?!
Я выдохнул пару раз, пытаясь хоть немного прийти в себя – точнее, хоть чуточку вернуть боеспособность. Никуда не годиться, кстати – надо с Аресом тренировками заняться, точнее, меня потренировать, а то так и ласты склеить недолго… Раньше мы с ним никогда дольше получаса контакт не держали, хватало для любой добычи, которую котяра выгонял на меня…
– Я могу сказать, что это то место, куда приехала искомая машина. Мы пришли по следу сюда – значит, она сюда добралась. Если куда-то уехала – я не знаю, как это определить; но, думаю, сомнительно. Место глухое, заброшенное – в самый раз для прикрытия всяких неблаговидных делишек… Зачем им куда-то еще рулить, да еще и с уликой в компании? Машину «гориллыча» они ведь с собой прихватили! Так что, думаю, тут они… Ты сказал, не совсем заброшенная эта заправка? Как выводы сделал?
Акула кивнул:
– Ограда, при внешней обшарпанности, вполне целая, значит, кто-то поддерживает в порядке. Ворота тоже закрыты. Когда мы подветром были – Марат запах топлива различил, и еще едой, говорит, потянуло… Ну и, главное – трава на подъезде выкатана, так что ездят сюда достаточно часто. Кстати, ограждение местами сеточное, частично видны постройки – и, на удивление, совсем уж дырявых ни одной! А ведь забросили эту заправку лет уже пятнадцать как…
– Н-да-а-а… Что со связью, Вовчик? – я повернулся к Сурину, сидящему на корточках возле воды.