Будете должны, миледи

Взъерошив волосы и радостно присвистнув, Робин решил отправиться следом. Уже в ванной обе собаки крутились под теплым душем, позволяя женщине смывать осеннюю грязь и даже мылить их шампунем.

— Сейчас вы у меня будете чистые и ароматные, — присев, Реджина погладила довольные мокрые мордашки и выключила воду.

— Если честно я думал, что ты просто сбежала, — облокотившись на дверной косяк, Робин подал полотенце.

— Да я наверно так бы и сделала, — признавшись, она не решилась оглянуться, а вытерла собак и позволила им убежать, легонько толкая друг друга, чтобы вырваться вперед.

— И кого мне благодарить, что ты осталась? — прищурившись, журналист сделал шаг вперед.

— Собак благодари, — усмехнувшись, Миллс стерла капли воды со лба. — Я просто…просто не знала как все будет утром… — закусив губу, она виновато опустила голову, теребя мокрое полотенце в руках.

— А утром будет так, — притянув коллегу к себе, Локсли отбросил полотенце и предпочел заменить ответ поцелуем. Почувствовав, как женщина послушно следует за движением губ и языка, он запутал руку в темных волосах, спустив ее к шее и слегка сжав.

— Я вся мокрая, — глотнув воздуха и тихо хихикнув, Реджина окольцевала мужскую шею, привстав на носочки.

— Плевать, — зарычав, он прижал ее к стене, заведя руки за спину и возобновив поцелуй. Этот поцелуй существенно отличался от того первого, изучающего в женской кухне — он был более смелым, страстным, желанным. — Черт! — журналист резко подпрыгнул на одной ноге, заметив довольную Шерри, которая сделала вид, словно секунду назад не царапала друга своей хозяйки.

— Да ты моя ревнивица, — не сдержав смешка, Миллс взяла любимицу на руки, почесав за ушком. — Ты у меня самая любимая, — поцеловав ее нос, она пригладила еще мокрую шёрстку. — Но не трогай Робина, он тебе не конкурент.

— Редж, уйми свою собаку! — он покачал головой и шутливо надулся. — Вот и сиди с Шерри, а я пойду завтрак делать…себе!

— Локсли! — Реджина успела перехватить мужское запястье и закатила глаза. — Не будь как маленький, — легкий поцелуй заставил коллегу улыбнуться. — Я сама сделаю нам завтрак, идем.

Уже вскоре запах ароматных сырников заставил журналиста не только забыть об обиде, но и обнять женщину со спины, уткнувшись носом в шею.

— Кофе готов, — его руки рисовали на ее животе незатейливые фигурки, а губы оставили несколько поцелуев.

— Завтрак тоже, — развернувшись, Миллс мягко улыбнулась, уложив ладонь на мужскую щеку. — Не обижайся на Шерри, ей нужно привыкнуть.

— Как и тебе…

— Как и мне…

— Хотя, если бы меня царапала ты, то я был бы даже счастлив, — ухватив еще горячий сырник, Робин перебросил его на другую руку и, подув, отправил в рот. — Ай, горячо.

— А нечего лезть, — ухмыльнувшись, она пропустила мимо ушей очередную пошлость и легонько толкнула журналиста в плечо. — Садись, все готово.

За завтраком обе собаки довольно уплетали свою еду, иногда поглядывая на хозяев, которые, по их мнению, глуповато улыбались друг другу и смущенно отводили глаза.

— Какие у тебя на сегодня планы? — Робин придвинулся ближе, стащив с женской тарелки сырник.

— Воришка! — Реджина тихо хихикнула, легонько стукнув по его руке. — Я поеду за Генри и буду с ним, так соскучилась. Довезешь меня до дома?

— Поцелуешь меня, тогда отвезу, — показав язык, он глотнул кофе. — Я сегодня тоже обещал Грейс устроить что-то веселое.

— Поросенок, — стерев с мужских губ сметану, Реджина не сдержала улыбки. — Вкусно?

— Даже не представляешь как, — облизнувшись, Локсли задержал ее руку на щеке, поцеловав тонкие пальцы. — Шерри заберешь или как?

— Локсли, — она закатила глаза, — конечно, я ее заберу. Шерри никому не верит. Представляешь, ее бывшие хозяева с третьего этажа скинули, — от негодования Миллс сжалась, наблюдая как собаки носом перекатывают мячик друг другу. Слезы появились внезапно, заставив отвернуться.

— Мы их спасли, — объятие было необходимым, а шепот приятным. — Ты такая молодец, ты дала ей новую жизнь, детка. Она не ревнует ко мне, она боится. Совсем, как и ты.

— Я ее никому не отдам, — крепче вцепившись в сильные плечи, Реджина тихо всхлипнула. — Я ее не предам, слышишь, — Шерри, словно в знак понимания, уткнулась мокрым носом в женскую коленку, проведя неровную линию.

— Она это чувствует, — Локсли ободряюще кивнул, сжав коллегу в объятиях, — и очень тебя любит.

— Отвези меня к Генри, пожалуйста, — столкнув их лбами, Реджина взъерошила светлые волосы, сделав легкий ежик. — Отвезешь?

— Конечно, Редж, так будет спокойнее.

Робин исполнил свое обещание и забрал Генри от друга. Мальчик всю дорогу рассказывал веселые истории о прошедшей ночи, вызывая поощрения Локсли и улыбку матери. Шерри послушно лежала около хозяйки, иногда поглядывая в окно, за которым, наконец, прекратился дождь.

— Робин, а мы увидимся с Грейс? — Генри нетерпеливо заерзал на сиденье, подкинув шапку в воздух.

— Да я думаю, что это можно устроить, — обернувшись, журналист хитро подмигнул.
– Договоримся с твоей мамой и придумаем, куда вас сводить.

Проводив коллегу с сыном, Локсли с трудом сдержал порыв и лишь галантно помахал рукой, когда те скрылись за железной дверью. Поежившись от холодного ветра, он нырнул обратно в машину, желая скорее забрать дочь и устроить ей веселый выходной.

Счастливая Грейс встречала отца радостным объятием и измазанным в шоколаде носом. Мать Скарлетта виновато улыбнулась, признавшись, что этой маленькой непоседе просто невозможно отказать.

— Моя принцесса, — попрощавшись, Робин закружил ребенка, вызывая звонкий смех, — а у нас с тобой грандиозные планы.

— Какие, какие? — обхватил ладошками мужские щеки, Грейс закусила губку. — Мы поедем есть мороженое?

— Мы с тобой поедем смотреть дельфинов, — журналист заметил, как расширились детские глазки и улыбнулся, — потом отправимся в торговый центр на аттракционы, а закончим все вкусной пиццей и мороженым.

— Папочка, я тебя люблю!

Счастливое и сумасшедшее воскресенье Локсли и Миллс закончили уже поздней ночью, стараясь уложить уставших детей спать. Уже засыпающий Генри подложил руку под голову, натянув посильнее одеяло, и слушал сказку.