Будни отважных

Рыженко прильнул к стене. Мимо, обдав его водочным перегаром, прошел Алексей, не заметив Павла в темноте сеней.

Павел почувствовал, как холодная испарина покрыла лоб. Казалось, сердце стучит так гулко, что его могут услышать. «Значит, вот как дела поворачиваются. Ну, ладно. — Павел сжал кулаки. — Еще посмотрим кто кого».

Он уже овладел собой. И привычное хладнокровие, быстрая реакция вернулись к нему. Осторожно ступая, подошел к тачанке. Из темноты навстречу выросла огромная фигура Прокофьича. Он был начеку.

— Выводи коней быстро! — тихо приказал Рыженко. — Но только не шуми. Жди на соседней улице у колодца. — Павел отошел к огороду, залег. Глаза уже привыкли к темноте.

Через несколько минут хлопнула дверь. Вышли Петр и его знакомый.

Павла с Прокофьичем несколько раз окликнули. Петр, тяжело топая, вернулся в дом. Через минуту вышел снова, на ходу надевая ватник. Свет из окна холодно блеснул на металле ружья.

Следом за сыном выбежала взволнованная мать:

— Куда ж ты, Петенька? Ну, торопятся люди. Ну, поехали с богом. Чего тебе от них?..

Она не успела закончить. Со стороны огородов раздался приглушенный топот ног. Около десятка мужиков вышло на голоса.

— Что, упустили? Эх, вы... — кто-то зло выругался.

«Костя Колобов! Ну конечно же, это его голос», — взволнованно отметил Павел. Теперь можно было и уходить.

Павел знал осторожность Константина. После этой неудачи он, конечно, здесь не останется. Что ж, следы обнаружены. Не потерять бы их, не дать уйти банде!..

* * *

В этот день решалась судьба операции. Погода не баловала. Оттепель, стоявшая почти весь декабрь, в последних числах вновь сменилась резким похолоданием. К вечеру задул колючий северный ветер. Тяжелые, серые тучи заволокли горизонт. Небо швыряло колкие пригоршни льдистых снежинок. А к полуночи хрустящая белая крупа уже припорошила землю. Но это было кстати. Вряд ли в эту пору бандиты ждали гостей.

Оперативный отряд из шести сотрудников уголовного розыска и четырех милиционеров, разместившись на двух рессорных тачанках, спешил к Александровскому лесничеству.

Предстояла завершающая операция по ликвидации банды. По данным, которыми располагал Рыженко, главари ее скрывались у лесника Харитона Ермолаева.

До места оставалось километров восемь, когда начало светать. Лошади шли с трудом. Позади — больше полста километров тяжелого пути от Азова. На утреннем морозе от потных крупов коней шел легкий парок. Заиндевели бороды возничих. Холод добирался до тела сквозь тулупы и валенки.

Павел то и дело присвечивал электрическим фонариком циферблат часов. «Успеть бы вовремя!»

Вдали показалась наконец сизая кромка заснеженного леса. Отряд съехал с дороги в сторону, в невысокую ложбинку. Здесь оставили тачанки и, разделившись на две группы, двинулись по белой целине к лесу. Одна направлялась к пятой просеке — месту сбора шайки, другая — к домику лесника.

Идти было трудно. Ноги то и дело проваливались в сыпучий снег. Пока дошли до места, стало жарко.

Вход в дом шел через сарай-пристройку. Дверь туда оказалась незапертой.

Павел резко толкнул ее и вплотную столкнулся с человеком.

— Только тихо! — сказал Рыженко. — Мы из уголовного...

Луч фонарика осветил лицо задержанного. Им оказался сам хозяин — Харитон Ермолаев. В комнатах, видно, спали.

— Харитоша, чего это ты там? — удивленно спросил женский голос. Жена, наверно.

В большой смежной комнате у стола с тестом трудилась над варениками пожилая женщина.

— Ой! — вскрикнула она при виде вооруженных людей.

Дернулся полог, закрывавший проем в соседнюю комнату. Молодой инспектор угрозыска Георгий Ступак направился было к двери, но Павел рванул его в сторону, и в ту же минуту грохнул выстрел. Пуля ударила в буфет. Звякнули осколки разбитой посуды.

Павлу удалось дотянуться из своего укрытия до полога. Рывок — и полог вместе с карнизом обрушился на пол. Снова прогремел выстрел. Пуля, расщепив край стола напротив входа, ушла в саманную стенку дома.

— Брось шалить, Константин Колобов! Еще один выстрел, и я дам команду своим ребятам. Учти, дом окружен отрядом угро. Я — начальник розыска Рыженко. Приказываю сложить оружие! Поднять руки!

Несколько секунд стояла тяжелая тишина. Потом ширма в дальнем углу комнаты дернулась, и из-за нее показались двое — Константин и другой главарь банды — Семен Шумейко.

— Давай сюда, на середину комнаты! — крикнул Ступак. — Но, но, руки не опускать!

Еще двое милиционеров бросились к бандитам, ощупали карманы.

— Где оружие?

Колобов, бледный, но уже овладевший собой, попытался отшучиваться:

— Такие цацки ни к чему нам.

— Ну да, вон ту дырочку в стене ты, конечно, пальцем сделал, — в тон ему ответил Георгий.

Павел прошел за ширму. На широкой кровати, под небрежно брошенным одеялом, лежал карабин, под подушкой — три револьвера. В ногах стоял охотничий ягдташ, в нем — патроны к карабину и револьверам, флакон со стрихнином, стопка чистых паспортов и различных удостоверений, карточки по учету конского состава. Все это уже было снабжено печатями и замысловатыми подписями.

В комнату входили с докладами оперативные работники. Разоружение остальных членов банды было уже делом нетрудным.

...Когда отряд выезжал в обратный путь, солнце уже пробивалось сквозь еще плотную пелену утреннего тумана.

К полудню отряд прибыл в город. Колобов с тоской смотрел на надвигающуюся серую стену тюрьмы. Скрипнули стальные створы ворот, пропуская конный кортеж. Арестованных вводили на гулкий двор.

— Ну, поторапливайся, — подтолкнул Колобова конвойный милиционер.

Главарь банды жадно смотрел в небо. Потом лицо его исказила гримаса. Он сорвал с головы каракулевый треух и хлопнул им оземь.

— Эх, бита карта! — И злые слезы скатились по обросшему лицу. Плечи бандита поникли. Не стало отчаюги — главаря, не знавшего жалости и снисхождения. Теперь это был лишь арестант.

* * *

Утром на Рыженко было совершено покушение. К счастью, пуля лишь легко задела плечо. Стрелявшего схватили. Им оказалась... Евгения Колобова!