Будни отважных
Шрифт:
— Зайдите к ним, детки, обязательно зайдите, — советовала она.
Происшедшая с ней перемена всем бросилась в глаза. Когда, распростившись с хозяевами, работники милиции вышли во двор, Азин, обращаясь к Ванину, сказал:
— Идти к демобилизованным нам нечего. Искать надо здесь уже потому, что старуха, вероятно, пыталась направить нас по ложному следу.
Пират шел на поводке в ногу с Ваниным. Начальник райотдела о чем-то сосредоточенно думал.
— Ну что ж, — сказал он Федору, — ваш пес свое дело сделал, остальное доработаем мы.
...Через несколько дней Азин позвонил Федору:
—
И, помолчав, добавил:
— А между прочим, наводчиком бандитов оказался тот самый подросток. Сын старухи.
Слава Пирата росла. Все больше и больше раскрытых преступлений записывалось на его счет. Его хорошо знали и боялись бандиты, его любили работники милиции. Он стал служебно-розыскным псом союзного значения. По приказу Москвы Федор выезжал с ним на важнейшие операции в разные уголки страны.
Двенадцать лет прослужил Пират верой и правдой в уголовном розыске. Его привязанность к Ванину удивляла даже бывалых собаководов. Когда однажды Федор уехал на некоторое время в служебную командировку, Пират заболел от тоски...
...Проходили годы. У Федора Кирилловича появились новые собаки. Сильные, выносливые, с хорошей реакцией. Они легко поддавались обучению. Много времени отнимала у него и работа с молодыми проводниками.
Бывает, у заместителя начальника школы милиции МВД СССР выдадутся свободные минуты, окружит Федора молодежь, попросит рассказать о напряженной и захватывающей работе в уголовном розыске. И он рассказывает им о Пирате.
В. КИРИЧЕНКО
ОТЦОВСКИМ ПУТЕМ
Всеволод Обоймов открыл знакомую дверь. Его уже ждала Валентина Михайловна Шевцова — старший инспектор детской комнаты города Гуково. Кроме нее, в помещении находился пожилой болезненного вида мужчина.
— Знакомьтесь, Всеволод Иванович, — сказала Шевцова, — это отец Мити Залужного. Того самого...
Всеволод поздоровался, внимательно поглядел на мужчину:
— Правильно сделали, что пришли. Давно бы пора.
— Оно, конечно, так, товарищ лейтенант. Да все как-то совестно было на родного сына в милицию жаловаться...
Опустив голову, мужчина нервно теребил в руках кепку.
— Успокойтесь, Дмитрий Семенович, — сказала Шевцова, — рассказывайте.
— Не знаю, что и говорить. Ничего не могу поделать с ним. Уже месяц, как бросил школу, водится с подозрительными дружками, случается, приходит выпивши. Несколько раз из дому убегал. А ведь ему и пятнадцати еще нет. Ума не приложу, что с ним делать.
— Мне бы надо поговорить с Митей, — раздумчиво сказал лейтенант.
— Это пожалуйста. Хоть
сейчас. Он как раз дома.— Что ж, пойдемте сейчас.
И вот по улицам шахтерского города идут двое: высокий плечистый офицер милиции и старый угнетенный горем человек.
— Пришли, товарищ лейтенант.
Всеволод вслед за хозяином переступил порог. В небольшой опрятной комнате тишина.
— А где же Митя?
— Спит, наверное. Вчера домой поздно пришел.
Дмитрий Семенович прошел в спальню:
— Вставай, к тебе пришли.
Скрипнула пружина кровати, послышался недовольный мальчишеский голос:
— Надо было будить! Тут такой сон приснился!
В переднюю, позевывая, потягиваясь, вошел светловолосый подросток в майке и трусах. Увидев человека в милицейской форме, он сразу насторожился.
— Здравствуй, Митя, — шагнул к парнишке Всеволод. — Узнаешь?
— Узнаю, — буркнул тот, — бывал уже у вас.
— Так что же тебе снилось?
Паренек оживился:
— Стою я на палубе корабля, а кругом волны, как горы. А мне хоть бы что!
— Ладно, хватит, — оборвал сына Дмитрий Семенович, — думаешь, интересно товарищу лейтенанту про твои сны слушать?
— Нет, почему же, — улыбнулся лейтенант, — я и сам море люблю. Сон действительно интересный.
Но паренек насупился, замолчал.
— Знаешь, что, Митя, — сказал Всеволод, — давай поговорим по-серьезному.
— Не надо! Я все равно опять убегу.
— Куда?
— Куда-нибудь... Хоть юнгой.
— Э-э, брат, теперь ведь не те времена, что были при Жюле Верне. Юнга и тот должен хоть восьмилетку за плечами иметь.
— Все равно убегу!
Лейтенант подошел к нахохлившемуся пареньку, легонько хлопнул его по плечу:
— Эх, Митя-Митя... Как ты не поймешь, что мы тебе только добра желаем?.. Ну, ладно... Приходи-ка завтра ко мне на работу. Жду тебя к десяти утра. Договорились?
— Не знаю!
— Буду ждать тебя. До свидания!
На улицах властвовала весна. Апрельский ветерок раскачивал ветви акаций, нес с собой пряный запах набухших почек. Весело щебетали воробьи. Солнце щедро сыпало на город золотые пучки лучей. Что и говорить, отличная погодка, вот только настроение... Неспокойно было на сердце у Всеволода: придет завтра Митя или нет?
Лейтенант огляделся по сторонам. На голубом фоне небосвода четко вырисовывались конусообразные, похожие на египетские пирамиды терриконы. Уходили ввысь серые башни копров. Издалека доносился гул подъемной машины, подававшей на-гора вагонетки с углем. Знакомая, привычная картина.
А три года назад все здесь было ново для парня, недавно надевшего синюю шинель. С комсомольской путевкой пришел он в милицию. До этого несколько лет работал прессовщиком на ростовском заводе «Красный Аксай», был начальником штаба народной дружины красноаксайцев. А потом — стажировка, месяцы напряженной учебы и наконец — погоны младшего лейтенанта.
Направили Всеволода на работу в Гуковский городской уголовный розыск. Надо ли говорить, сколько тревожных дней и ночей выпало на долю начинающего оперуполномоченного. Были и погони, и схватки с вооруженными бандитами, и часы мучительных размышлений над загадками нераскрытого еще преступления.