Буду с тобой самым нежным!

Вздохнув, Леся взяла стакан и сделала глоток. Я налил себе кофе, когда услышал в замке поворот ключа. Наверно мать пришла, она едет с нами к ЗАГСу.

– Дети?
– услышали мы ее голос.
– Вы спите?

– Нет ма, - крикнул я.
– Мы на кухне.

Моя мать зашла к нам и, поцеловав Леську, сразу начала расспрашивать ее о том, как молодая мамочка себя чувствует. Я улыбнулся. Леся ужасно раздражалась, что все ее спрашивают об одном и том же.

Мама быстро налила себе кофе и присела рядом со мной.

– Ты звонил Тараске?

– спросила меня через пару минут она.

– Нет, а нужно?

– Сын, а когда у тебя была свадьба, Тарас тебе звонил?

– Ну да.

– Вот и ты позвони, сделай другу приятное. Олесечка, вы ведь были вчера у врача?

Я встал и пошел за своим телефоном. Пока мама и Леся обсуждали то, что нам вчера сказал врач, я набрал номер Тараса.

– Да?
– через три гудка ответил друг напряженным голосом.

– Привет, женишок, как ты там? Еще ни кого не прибил на нервной почве?
– весело спросил я.

– Очень смешно, Гробов. Сам себя вспомни, - посоветовал он.

– Ой, да ладно! Не трясись, все будет нормально.

– Ну да, - хмыкнул друг.
– Ты-то уже отстрелялся.

– Я бы так не сказал, нам рожать еще предстоит.

– Ты так говоришь, как будто рожать тебе, а не Лесе.

– Ей, - кивнул я.
– Но мне от этого не легче.

– Ладно, мне тут нужно удавку завязать, встретимся возле ЗАГСа.

– Я буду в белом, - пропищал тоненьким голосочком в телефон я.

– Глеб, ты идиот!

Тарас отключился. Я засмеялся, убирая телефон и доставая свой костюм. Из ванной доносился звук воды, значит, Олеся ушла в душ. Я вышел к матери, которая с задумчивой улыбкой смотрела в окно.

– Когда мы с твоим отцом женились, он тоже переживал.

– Мам...

– Так, топай давай одеваться, нам скоро выезжать.

Кивнув, я ушел, отставив мать с ее мыслями. Они любили с отцом друг друга, это я знаю точно.

Через час и пятнадцать минут мы выходили из подъезда. Надеюсь, что Арине не взбредет в голову убегать.

Арина.

Я стояла напротив зеркала и смотрела на себя. Волосы изящно уложены в прическу, длинная фата, цветы, вставленные в сплетение волос. Корсет красиво обхватывает грудь, пышная юбка. Все переливалось и блестело.

Было ли мне страшно? О да! Очень! Закрадывалась мысль вообще сбежать, но едва я об этом думала, как мне звонил Тарас. Слушая его голос, я успокаивалась.

В комнату вошел отец. Посмотрев на него, я заметила, что его глаза подозрительно блестят.

– Ты очень красивая, - тихо сказал он.
– Мама была бы рада тебя увидеть.

– Я знаю, - прошептала я.

В одно мгновение отец приблизился ко мне и обнял. Я уткнулась в его плечо, вдыхая знакомый с детства запах.

– Тарас о тебе позаботиться, малышка, - прошептал отец.

– Знаю пап, знаю.

– Вот и умничка, - улыбнулся папуля, стирая слезинку с моей щеки.

– Ну что ты, девочка? Ты у меня самая лучшая и красивая невеста, твой жених от тебя без ума, зачем плакать?

– От счастья, - улыбнулась я.

– Все, успокаивайся, а то все старания той девочки, что делала тебе макияж пойдут насмарку, - ласково улыбнулся папа.

– Он водостойкий, - засмеялась я, прекращая разводить сырость.

– Ну что? Готова?
– я кивнула.
– Тогда выходим.

Сев в лимузин, я откинулась на спинку сидения и прикрыла глаза. Иногда я вспоминала Абрама. Да я рада, что у нас с Тарасом все сложилось, но чисто по-человечески мне жалко и Абрама. Он хороший, ну был хорошим точно. Где-то в маленьком уголочке души, я сохраню его былую любовь, где не было той ненависти и обиды, где были чистые чувства. Мне его жалко и наверно я каким-то кусочком сердца все-таки его, если и не люблю, то испытываю к нему теплые чувства. Знаю что глупо, после того что он сделал нельзя так к нему относится, но ... вот такой я человек.

Едва я вышла из салона автомобиля, как почти сразу оказалась в объятиях моего Тараса. Он с восхищением смотрел на меня и счастливо улыбался. Я улыбнулась в ответ.

– Все хорошо?
– спросил любимый.

– Да. Немного переживаю, а так все отлично.

– Не бойся, все будет хорошо. Я тебя никогда не обижу.

– Верю.

Нас зарегистрировали, после чего мы поехали кататься по городу. Вот тут я оторвалась. Высунувшись в люк лимузина, я смеялась громко и заразительно, и пофиг что на улице холодно, а ветер пробирает до костей, я счастлива!

Тарас.

– Малышка, ты замерзнешь, - сказал я, втягивая свою жену обратно в салон и закрывая люк.
– Не хватало, чтобы сразу после свадьбы ты в больницу попала.

– Не ворчи, - улыбнулась Рина.

Раскрасневшиеся щечки меня безумно заводили, хотелось послать к черту всех гостей и закрыться в спальне с женой. Как жаль, что так нельзя.

Олеся весело улыбалась, глядя на нас с Ариной. Мы ехали вчетвером, так же как и на их свадьбе. Пока девушки зашептались, я тихо решил поговорить с Глебом.

– Ты договорился?
– спросил я.

Глеб кивнул и взглядом показал на девушек, которые сейчас обсуждали беременность Олеси. Я только качнул головой, давая понять, что все ясно.

Если Абрам и его брат думали, что он просто отсидит срок и выйдет, они просчитались. Я не прощаю. Никто не знает о моей задумке, которую помог осуществить Глеб. Абрам не выйдет из тюрьмы, это я могу гарантировать. Не хочу жить и оглядываться назад, ожидая, когда он придет к Арине снова. Моя девочка достаточно от него натерпелась. Его брату я так и сказал, и предупредил, что если увижу его или Аллу в городе их будет ждать та же участь, что и Абрама.