Будущее Эл

– Тогда зачем требуют исследований, если не опасна?

– Во всем, что происходило последнее время, есть какая-то тайна, словно не хватает важной детали, как в мозаике. Я сегодня смотрела архивы по "Тобосу". Мне не понравилось то, что я нашла. Там мало сведений, меньше, чем я давала. Гибель корабля - крупная катастрофа, а проводиться самый минимум работ и исследований. Отчеты экспедиции оседают где-то, но не в архивах Космофлота. С самого начала что-то происходит. Лондера тестируют и пускают на Землю, а меня - нет. Я даже академические экзамены сдавала на Марсе. Ни с того, ни с сего Ставинский ввязывается в историю с незаконными исследованиями. На него не похоже. На Марсе он узнает, что я из прошлого. Уж не знаю, что он подумал, но он продолжает двигать меня в капитаны, и нужно сказать очень удачно. Но! Накануне окончания Академии я совершаю, с точки зрения устава, должностной проступок, который приравнивают сначала к измене, а потом к халатности. У Леона, моего начальника на Плутоне, поджилки тряслись. Донован и Курк пытались отыскать следы измены, но потом произошло что-то необычное. Комиссия обвинения сняла. Я думала, что надо мной смеются или шутят, когда мне отдали капитанские знаки. Я капитан! Плюс монстр, по описанию Светланы Бернц. Обманщица - по мнению командора. Шпионка Галактиса - по версии Донована. Меня подозревают, что я как-то повлияла на выводы комиссии. И все-таки капитан Космофлота! Ставинский запихивает меня в дальнюю разведку. Словно неведомая сила дергает за ниточки и вертит всем как хочет. Будущее зыбко и не предсказуемо. Знаешь, что злит меня больше всего? Что каждый норовит использовать меня и извлечь пользу. Светлане Бернц нужна тема для исследований и карьера. Донован напал на скандальную и интересную тему, стычки со мной разогревают его кровь и вызывают азарт. Он жаждет разоблачений. Курку нужна правда для заключения по моей персоне, будто я что-то могу такое натворить, что изменит мир, а командору нужны мои связи с Галактисом. Это все предположения, но не беспочвенные. Надоело, не хочу так. Неужели никто ничего не делает бескорыстно!

– Стоп, Эл. Должен тебе напомнить, что ты тоже кое-кого использовала для своих целей. Тома - для обеспечения своей безопасности, и командора, который тебя учил. Судьба возвращает тебе должок. Так что обижаться не справедливо.

– Ой, Димка! Есть тут, с чем поспорить. Я-то делаю и делала из любопытства и бескорыстно, даже в сделке с Томом. Мы не очень-то обманывали друг друга. Он узнал, кто я и откуда. Что до остальных, то в их высокие мотивы я не верю. Хотя нет, не так. Рассел Курк, кажется, единственный, кто хочет докопаться до истины честно.

– Ты прямо таки безрадостную картину рисуешь. Кругом одни враги. Ложись и умирай. Ты не объективна и не последовательна.

– Чем больше я узнаю, тем больше понимаю Курка. Хочу знать правду. Что-то тут твориться! У меня есть неплохой план. Риск велик, но зато, какой будет опыт!

– Не разделяю я твой азарт, - сказал Димка.
– Зачем это все? Что ты хочешь доказать?

– Ничего. Я хочу потягаться с обстоятельствами. Сама кашу заварила, сама ее и буду расхлебывать.

– Какая самонадеянность! Я. Я, - с пафосом сказал Димка.
– Не ты, Эл, будешь расхлебывать, а мы.

Эл облокотилась на подлокотник. Лукавый взгляд устремился на Димку. Он смотрел ей в лицо и не мог предугадать, что она сделает.

– Во всяком случае, я на вас очень рассчитываю. Одной мне не справиться. Ты прав.

– Хочу плату за услугу, - потребовал Димка.

– Какую?
– Эл подняла брови, делая вид, что не знает.

– Домой хочу. Дай слово, когда все кончится, мы вернемся. Я с тобой. Но мы вернемся.

– Даю слово, - Эл решительно протянула ему ладонь.

Димка хотел ее пожать сильно, по-мужски, и ощутить в ответ крепкое Элькино рукопожатие. Нет, он этого не сделал, ему вздумалось шутить, он поднес пальцы Эл к губам и поцеловал.

Он смутился в тот же миг, ощутив горячую волну и то, как краска заливала лицо. Эл тоже не ожидала, но скрыла удивление, сощурив глаза. Потом она улыбнулась.

– Сообщение, капитан, - хриплым голосом сказал бортовой секретарь.

– Ну что еще?
– вдруг вырвалось у нее.

Опять эти голоса. Эл их не любила и надеялась, что хоть тут его нет. Ошиблась.

– Совет Космофлота отложил заседание на некоторое время, точно не указано. Приносят вам извинения.

– Так!

Эл откинулась на спинку кресла с такой силой, что оно закачалось.

– Злишься?
– спросил Димка.

– Не-а, - ответила она.
– Восхищаюсь Ставинским, это он. Не выпускает меня из цепких лап.

– Ну, Эл, ты приписываешь ему чрезмерное могущество. Он не в силах влиять на совет. Узнать бы, что стало истинной причиной.

– Летим к Лондеру, - встрепенулась она.
– Все к лучшему.

Она задала курс автопилоту.

Димка тактично молчал, не обсуждал, что видел, не донимал ее расспросами. Она была очень ему благодарна. Он испугался. Удивительно, как быстро он справился с собой. Эл оценила его мужество. Старый друг сдержал удар.

Эл подумала о том, каково ему было эти годы. Они договорились не хныкать и не жаловаться, когда все трое готовились пересечь время. Она вспомнила, как с первых дней он из рук не выпускал симулятор полетов. Он заявил, что будет пилотом, ни что другое его не интересует. Алик прилежно учил язык, изучал окружающую обстановку, вживался в новую роль. Димка жил только полетами, язык учил по командам на экранах и имитации бортового голоса. На тестах в академию его не приняли ни на один курс, кроме летного, в то время как она и Алик учились сразу по шести дисциплинам. Он и в пилоты бы не попал, но Димка удивил будущих воспитателей курса тем, что сходу запомнил пилотажную инструкцию и поднял вверх учебный катер, на котором летали старшекурсники. Он внимательно выслушал, как летать эта штука и взлетел. До Димки никто из начинающих таких трюков не показывал.

Первый год Димка только летал. Сердиться на него было не возможно, он с таким азартом занимался любимым делом, что ему прощалась безалаберность в других дисциплинах. Эл и Алик писали за него тесты по навигации, ремонтировали его учебный катер. Ругаться с ним было бесполезно, он выслушивал их претензии, кивал, соглашался, извинялся и летал дальше.

Потом Дмитрий словно очнулся. Одного пилотирования ему стало недостаточно. Он бросился нагонять упущенное, прошел технический курс, курс разведки, на котором они с Эл стали лучшими, потом ему приглянулись астрофизика и химия, попутно он увлекся историей, философией и теорией контактов с другими цивилизациями. Так к концу обучения Дмитрий освоил все то же, что остальные.

С выбором специализации вопроса не возникло - только пилот, зато с припиской в дальнюю разведку. Он мечтал, что они полетят всей компанией в одну экспедицию. Поэтому он поссорился с ней перед отлетом на Тобос. Дмитрий был возмущен ее поступком. Она летела одна, без друзей. Обиделся, устроил настоящий скандал, назвал ее предателем, заявил, что знать ее больше не желает. За день до отлета он вдруг смягчился, пришел провожать, попросил прощения и смотрел, как побитая собака. Только тогда Эл поняла, что поступила с друзьями несправедливо, оставила их ради призрачной мечты.

Эл искоса посмотрела на него. Теперь Димка возмужал, не был похож на прежнего мальчишку, в его облике читался сильный характер. В деловой обстановке он был на вид собран, суров и серьезен. Но вдруг ему приходила на ум шалость, и вся серьезность слетала, как маска. Он приступал к реализации задуманного.

Эл всегда ценила в людях благородство и доброту. Димка без ложных преувеличений обладал и тем, и другим. Единственное, что смущало ее, то, что он ничего не делал сам, а все больше по просьбе или за компанию. Чтобы не затевала их команда, Дмитрий никогда не был лидером, он только следовал за ней или за Аликом, который всегда относился к Димке, как к младшему и учил его, что делать. Димка от жизни на вторых ролях не страдал. Скорее наоборот. Зато он был надежным другом, что снова доказал во время ее приступа.

Она припомнила полигон, тот самый, о котором Том говорил Курку. Димка был одним из тех, кто туда попал вместе с ней. Это он пел песни, сидя в нише. Димка с ней не пошел, чуть ли не единственный раз, когда он согласился остаться, потому что он был уверен, что их обязательно найдут. Она поручила ему ребят, а сама ушла искать выход, шла и была уверена, что он не сдвинется с места, а значит, они все будут живы. Каждый из них тогда определил свою судьбу и манеру добиваться результатов. Эл пробивала дорогу, а Дмитрий предпочитал помогать.