Бухта Скорби

Она наклоняется и срывает что-то с какого-то растения.

– Хочешь?

Томат черри.

– Спасибо! – Стоит мне только надкусить его, как я чувствую сладость на языке. – Они дикие?

– Нет. Мы тут много чего выращиваем. – Она показывает рукой на кусты, и я вижу различные растения, высаженные ровными рядами.

До нас доносится мужской смех. Клемент с Джеком стоят рядом, склонив головы. Клемент что-то говорит, Джек снова смеется и хлопает Клемента по спине.

– Готово! – кричит Райан.

Никудзяга Микки вместе с жареными овощами разложена в разнообразные миски с отбитыми краями.

Виктор хлопает себя по рукам в районе бицепсов.

– Сегодня вечером прохладно. Давайте разведем костер.

Совершенно точно, что у бразильцев другое представление о холоде.

Джек убивает комара.

– Да, разгоним комаров.

Виктор достает зажигалку. На внутренней части запястья у него татуировка (в том же месте, что и у Микки) – огромная, просто чудовищная волна разных оттенков синего с густой белой пеной на липе [22] . Они с Джеком склоняются над костровой ямой, что-то бормочут себе под нос и ругаются.

22

Лип (у волны) – верхняя часть волны, гребень. Лип начинает закрываться в первую очередь. – Прим. переводчика.

Клемент отталкивает их в сторону.

– Дайте мне.

Мышцы на его спине двигаются – перекатываются при движении рук. Если думаете, что спина не может быть сексуальной, посмотрите на спину серфера. У них самые лучшие спины.

Вскоре разгорается небольшой костер. Мы усаживаемся вокруг на разных пнях и камнях. Скай сидит рядом с Виктором, на ней сетчатая блузка персикового цвета и армейские шорты. Джек ест одной рукой, второй поглаживает бедро Микки с внутренней стороны, водит вверх и вниз. Райан сидит на небольшом удалении ото всех, склонившись над своей тарелкой, светлые волосы закрывают его лицо.

Я поворачиваюсь к Клементу.

– Ты вообще откуда?

– Из Испании, – отвечает он, не глядя на меня. – Из Барселоны.

«Еспания. Барс-елона». Какой сексапильный акцент.

– Ты часто ездишь домой?

– Не был семь лет.

– Ты скучаешь по дому? – спрашиваю я.

– Нет.

Вытягивание слов из Клемента подобно выдавливанию крови из камня, поэтому я сдаюсь и просто смотрю, как он ест. Пока не замечаю, как другие смотрят на меня, наблюдающую за ним.

Скай расплывается в улыбке.

– Мы забыли про правила хорошего тона. Нам нужно представиться нашей гостье. Я начну. Итак, меня зовут Скай, в школьные годы я занималась плаванием, участвовала в соревнованиях, а затем открыла для себя серфинг.

Это объясняет ее плечи. Для серфера также полезно хорошо плавать. Жаль, что я не могу сказать это про себя.

– Я из Голд-Коста [23] , – представляется Джек. – Пляж начинался в конце нашей улицы. Я часто прогуливал школу, чтобы серфить. Учителя считали, что из меня ничего путного не выйдет, но первые спонсоры появились у меня, когда мне еще не исполнилось двенадцать лет.

23

Голд-Кост (дословно: Золотой берег) – город в Австралии, один из крупнейших туристических центров, в первую очередь водного туризма. – Прим. переводчика.

– Меня зовут Виктор, – говорит Виктор. – Я люблю большие волны, и я не умею врать.

Все хохочут. Скай дает Виктору подзатыльник. У нее на бицепсах татуировки: дико переплетающаяся лоза и цветы, этот рисунок напоминает мне подлесок здесь.

Клемент молчит, пока Скай не сжимает его руку.

– Я прилетел в Сидней пять лет назад поработать в отпуске, но домой так и не вернулся, – сообщает Клемент.

– У тебя вид на жительство? – спрашиваю я.

– Да, – кратко отвечает он, но добровольно не предоставляет дополнительную информацию.

Пальцы Скай остаются у него на руке, легко и плавно скользят по его оливковой коже. Похоже, она – совершенно раскрепощенный человек, склонный к тесному физическому контакту. Виктор замечает, чтo она делает, и тут же обнимает ее за талию как собственник.

– Ты надолго в Австралии, Кенна? – интересуется Скай.

Райан не представлялся, но она не заставляет его это делать. Я бросаю взгляд на Микки.

– Примерно на месяц. – Или, возможно, меньше, если мне удастся убедить ее уехать.

– Микки сказала, что ты раньше занималась серфингом, – продолжает Скай. – Почему ты прекратила?

– Мой парень утонул.

Воцаряется молчание. Они смотрят на меня сочувственно, но с любопытством.

– И теперь ты боишься воды? – спрашивает Скай.

Эти австралийцы такие непосредственные и прямолинейные.

– Нет. Мне просто не хочется.

Скай смотрит на меня задумчиво.

– Жаль, потому что океан – просто невероятный целитель. Именно поэтому все мы находимся здесь. Мы были каким-то образом сломлены или в какие-то периоды нашей жизни нам что-то потребовалось, и мы нашли это здесь, в Заливе, и друг в друге. Наши проблемы все еще с нами, но мы над ними работаем.

Я откладываю это на полочку в голове, гадая, что же это могут быть за проблемы.

– Так чем вы все занимаетесь?

– Мы катаемся на волнах, тренируемся…

– Я имела в виду работу.

Скай хмурится.

– Здесь, на Заливе, никто не судит нас по нашей работе, она не является определяющей, Кенна.

У меня такое ощущение, будто меня отчитала учительница, но я пытаюсь этого не показывать.

– И давно вы сюда приезжаете?

– Уже несколько лет.

– А как часто?

– Я провожу здесь почти полгода. Мы все проводим.

Остальные кивают, даже Микки; это объясняет, почему мне было так сложно до нее дозвониться. Мне интересно, как они могут себе это позволить, но кажется грубым задавать подобный вопрос.

– Кому хочется серфить в Сиднее? – спрашивает Джек. – Там дикое количество народа.

– Да, – кивает Виктор. – Я больше не мог серфить на Бонди-бич. Я просто боялся кого-то убить, если попадется мне под руку, когда я в дурном настроении.

Я смотрю на него, и мне не по себе. Он уже второй раз упоминает убийство.

– А кто приехал сюда первым?

Их молчание подсказывает мне, что я подняла болезненную тему.

Клемент откашливается.

– Я, Джек и Виктор.

– И Скай, – подсказывает Джек.

Клемент бросает на него пронзительный взгляд. Снова воцаряется молчание, и что-то в этой тишине не то.

– Не Райан? – спрашиваю я.

– Нет, – качает головой Джек. – Райан появился как дурной запах.

Все смеются – излишне громко.

– Мы были в Сиднее, поехали на пару месяцев поработать, – поясняет Джек. – Дело было весной, когда ветер превращает волны в кашу. Мы оставили здесь кое-какие вещи, спрятали, конечно, чтобы не бросались в глаза. Еду, спортивное оборудование. Но когда мы вернулись, не досчитались части вещей, а часть переместилась в другое место.