Букер. Битва за племя

– Выследи немета и добудь его ленточку, – сказал Стам. – Пойдешь на рассвете.

Витта накормили ужином из супа и куска мяса (почти воин, порции прибавились!), угостили медовой настойкой, и он, опьяненный крепостью напитка и удачей, клевал носом.

Сон, однако, не шел. Букер вертелся, не находя удобного положения.

«Мне предстоит убить человека, чтобы получить звание воина. Честь взамен жизни… Как это сделать, если немет ни в чем не виноват»…

«А как же отец? – перебивал внутренний голос. – Он попал в ловушку, оставленную неметами. Его смерть – на их совести. Каждый сородич, повязавший на лоб желтую ленту, – причастен к гибели Ятта. Никого нельзя щадить. Они придут и заберут душу любого, кто встанет на пути».

«Эту войну придумали не мы, – спорил букер сам с собой. – Почему я должен поддерживать чужие решения?»

«Потому что ты воин. Засыпай. Ятт должен быть отмщен».

В хижину заглянул Авер. Будто ощутил, что душа подростка неспокойна. Увидев, что Витт не спит, взял стул и сел напротив.

– Что тревожит тебя, друг мой? – спросил целитель. – Ты взволнован. Обрадовался успеху, или что-то тяготит?

– Не знаю, справлюсь ли я с последним испытанием. Чтобы добыть ленту немета, придется его убить… Боюсь, не смогу… Лежу вот, а сомнения грызут изнутри. Вчера хотел быть воином и отомстить за отца. Правильное ли я принял решение?.. Ты когда-нибудь убивал, Авер?

– Все мы грешники. Человек – хищник, у него в крови заложено – убивать себеподобных. В мире правят сильные, а чтобы быть сильным, избавляйся ото всех, кто посягает на тебя… Я рад, что ты колеблешься. Быть воином – почетное звание, и оно заключается не только в отрубании голов. Это искусство. Сейчас наступил момент, когда ты должен победить себя, того слабака и труса, что скрывается внутри. Одолев его, ты перенаправишь страх в другое русло. Борись и совершенствуйся… Отвечаю на твой вопрос. Да, я убивал… Я не воин, Витт, я – знахарь, но единожды погрузился в муки совести. Всем нам когда-то приходится.

– Как это произошло?

– У меня был враг. Звали его Вай. Он тоже считался целителем, но, как и Тат, ступил на кривую дорожку. Вай навел на меня порчу, мне становилось хуже и хуже. Я не понимал, в чем причина, грешил на болезнь, но мой амулет показывал, что я здоров. Двинулся я через поля в горы к светлому колдуну Онего. Онего – сильный маг, нет подобных ему в округе, да и в городах не сыщутся. Описал я ему проблему, пожаловался на плохое самочувствие. Онего обвел вокруг моего лица рукой, и появилось фиолетовое свечение. «Порча на тебе от чернокнижника», – сказал он, и я догадался, кто виновник злодеяния. Светлый маг подарил мне амулет лунного камня, пообещав, что порча перейдет к глазливому… С тяжелой душой я воротился к эленам, чья кровь текла и течет во мне. Никому ничего не сказал, вроде как и не случилось беды. Жил, собирал травы, делал настойки, а со временем заметил, что Вай изменился: мешки под глазами появились, покашливает и по ночам запирается, какие-то ритуалы совершает. А я излечился, не устаю, не чихаю, сил, как и прежде, с избытком… К концу года, с наступлением дождей Вай зачах, сгорбился и походил на старика. Зубы выпали, есть ничего не мог, а энергетика угасла… Если бы он попросил прощения, я бы сжалился и простил обидчика, но он ходил с гордым видом, не пожелал унизить черное зло, гниющее в нем. Да только не помогло оно ему. Будь Онего слабым магом, изжил бы Вай Авера со свету земного, однако могущества хватило с избытком.

– Отступать некуда?

– Некуда и незачем. Ложись спать.

Авер ушел…

Выследить немета – трудная задача. Они ориентировались в долине Кио, и обнаружить кого-то можно было либо случайно, либо соорудив заранее западню. Этим занимались разведчики, неделями не вылезающие из лесов, маскирующиеся среди скал и деревьев, будто ящерицы, меняющие цвет под обстановку. Опаснейшая каста воинов, от их рук погиб отец, и Витт вожделел добыть ленточку именно разведчика, усложнив задание до невыполнимого уровня.

Букер принял решение утром на свежую голову, после вечернего разговора с целителем. Стам выслушал Витта, напомнил, что не месть должна двигать помыслами, а ум, но не спорил и дал неделю на поиски.

– Учти, на разведчике лента может отсутствовать, – сказал вождь. – С чем тогда вернешься? Неделя закончится, и испытание провалишь.

– Провалю, значит, встану рядом с женщинами у котла. Отведаете моей стряпни.

Витт передвигался по ночам, а днем отсыпался в укрытиях. Перебравшись через Кор на плоту, спустя двое суток он ступил во владения неметов и проявлял осторожность даже в мелочах. Услышав подозрительный шорох, долго не трогался с места, пока не убеждался, что это птица или животное, а не человек.

На третью ночь букер обнаружил следы, хранящие людское тепло. Он пошел по ним и наткнулся на девушку, собирающую манило. Задумавшись, зачем ей плоды в столь поздний час, Витт укрылся. «Нет легче жертвы, чем та, что передо мной, – подумал он, глядя на повязку цвета солнца. – Немет обязательно расправился бы с нашей девушкой».

К девушке присоединился парень (старше Витта, наверняка воин). Подобрался он незаметно, с подветренной стороны, и букер в очередной раз удостоверился, насколько неметы хороши в лесу. Как у парня получилось не наступить на ветку или сухой лист? Обычный воин прокололся бы, а этот ни звука не издал.

Парочка уселась на сломанное дерево и перекусывала сочным плодом. Ничего непристойного они не делали, шептались и ели. Девушка ночью могла прийти к будущему избраннику, а избранник – кто он? Что делает среди тьмы и деревьев? Не разведчик ли часом, которого разыскивает букер? Если так, то жить ему недолго.

Витт снял с плеча лук. Вроде не шумел, но противник насторожился, и когда букер натянул тетиву, обнял девушку и повалил на землю.

– Беги! – крикнул немет.

Убежать никто не успел. Разведчика Витт не пожалел, а девушку ранил в бедро. Она упала. Спустя миг букер был перед ней. Приставил меч к горлу и велел замолчать.

– Я не трону тебя, – сказал он.

– Ты убил Квята, зачем мне теперь жить? Заканчивай скорее.

– Кем был твой Квят? Что ты забыла здесь среди ночи?

– Молодой, да любопытный. – Она засмеялась. – Думаешь, расскажу по первому зову. Хочешь режь, хочешь убивай – ничего не узнаешь.

Она отвернулась, ожидая смерти. Букер отошел назад к парню, держа девушку в поле зрения, сорвал с него повязку и отступал. Девушка провожала его полным ненависти взглядом, и взгляд ее долгое время являлся в будущем.

– Око за око, они убили моего отца, – сказал Витт.

Она не ответила. Смотрела, и глаза говорили больше, чем губы.

Воин изучил повязку. Желтая, как и у всех неметов, она, однако, имела отличие: концы выкрасили в зеленый цвет и переплели наподобие косичек. В их племени все, включая и вождя, и Авера, который букером при рождении не был, носили одинаковые ленты. Стам никого не выделял.

Витт сложил ленту в карман и пошел обратной дорогой. Опасаясь погони, днем не останавливался, а ночью позволил часовой сон и продолжил идти. Усталость валила с ног. Глаза слипались. Букер крепился. В родных краях Витт отоспался, возобновил странствие и на рассвете вернулся в деревню.

Принимали как героя. Уходил он юнцом, а прибыл воином. Букеры ценили каждого, кто вступал в ряды сильнейших. Без оглядки на возраст теперь его ожидал двойной спрос. Воин, защитник, солдат, – детство закончилось, деревянный меч спрятан, кузнец выкует настоящий, с позолоченной ручкой, выгравирует имя на лезвии. Так шутили в племени, и хотя меч у Витта имелся: ладный, острый, с удобной рукоятью, – суть от этого не менялась. Ятт гордился бы им.

Раскаленный металл обжег податливую кожу. Плечо задымилось, и едкий запах защекотал носы. Клеймо с изображением паука торо [19] появилось на руке Витта. Символ Воина. Символ перемен и ответственности…

19

Торо – крупный ядовитый паук длиной 50–70 мм. Тело густо покрыто волосками. Окраска черная или темно-серая. Яд заключен в железах, которые находятся в головогруди. Укус торо вызывает отек и сильную боль. Без противоядия смерть наступает спустя 48 часов.