Бумеранг фаталиста

из правительства могут давать тебе информацию

– Один, ваша темность вроде вначале, а потом могут подключаться другие, то есть, кто по моей вибрации подойдет.

– Неуверенно, неуверенно отвечаем. Ладно, сойдет – Он дал мне в руки, прозрачный небесный планшет, где отражались, котировки на покупку и продажу акций. – Покажи, какие пакеты акций, которые ты хотел бы сегодня прикупить?

– Вот. Достаточно интересны предприятия, производящие Энергоресурсы.

– А еще?

– Вот. Продукты питания. Производители, а не переработчики

– Еще?

– Э-э-э… Сейчас найду… А, вот он, и металлургический комбинат.

– Достаточно, – пробурчал демон. – Президент выражает недовольство, публично, по

телевизору некоторыми предприятиям, в которых у нас доля?

– Все, хана, бизнеса не будет… – но сразу насторожился при таком простом вопросе.

– Что? – с недоумением и подвохом уже вопросил капиталист. – А если у него, или у него

друзей интересы в этом АО?

– Вроде бы… да, если… – растерялся я, и в голове лихорадочно начали проноситься взаимоисключающие мысли. «Если президент, хочет иметь долю, то это к удаче, но ведь если он начинает прессовать, а это к неудаче. Получается, что приметы противоречат друг другу. Так какая из них главнее?» и продолжил

– Как бы узнать, что началось первым? Его интерес или …?

– «Если», «вроде», «как бы»… – возмущенно передразнил меня он. – Что за детский сад?

– Виноват, ваше темнота, бизнеса не будет, надо или договариваться с властью или сливать фирму!

– Почему так долго в жизни топтался? Да еще вонь церковную притащил… – припомнил он.

– Чертенок меня ваш сначала не впускал! – с обидой в голосе сказал я. – Все расспрашивал, сколько человек кинул, с помощью закона, сколько еще планируешь кинуть, и все такое…

– Лады, – махнул он рукой. – Посмотрим, как теорию законного обмана, в своей жизни

сдашь, пару лет мы еще за тобой посмотрим.

– И все? – вырвалось у меня.

– Все. Иди! – повелительно он взмахнул рукой.

– До свиданья! – с чинопочитанием поклонился я на прощание. На сердце стало легко. И я уже развернулся, чтобы уйти, но тут меня шибануло потом. Я искоса глянул на демона – тот внимательно на меня смотрел.

– Где у вас загробное зеркало, ваше темность? – спросил я.

– Вот именно… – проворчал он. – Отражаешься ты, отражаешься еще. Сам посмотри. Ну как видишь?

– Вижу.

– Иди, что теперь с тобой делать? Не готов ты, не готов. Только зря на тебя время потратили. Смотри парень, определяйся с кем ты. У нас не бывает другого, ты либо с нами, либо против нас. Мой тебе совет, не ходи ты больше в православную церковь. Не ходи, не надо…

Липкий пот по всему телу, это то, что я запомнил при пробуждении. Сразу же первый взгляд я бросил на двуспальное ложе, там не было никого. Никого. Видать Таня с утра пораньше все-таки съехала. С некой озабоченностью проверил задний карман в своих брюках. Нащупал заграничный паспорт и с облегченностью вздохнул. Пошарил в пиджаке, для того, что бы проверить бумажник. Нет лопатника. «Детский сад, Таня, детский сад», можно подумать, что в мире не существует безналичных переводов. Эх, Таня разве это достойно для тебя.

Прозвенел телефонный звонок, на ломанном русском мне объяснили, что номер за мной до 12 часов и просьба освободить его. Настроение испортилась окончательно, сон этот дурацкий и денег ни лиры, пара долларов завалялось в кармане, (но это мелочь) я даже не стал бриться от огорчения. Сон, конечно, запал в душу, но было не того, что бы поразмышлять над ним на досуге.

Времени на то, что бы придумать выход из ситуации, было мало – голод не тетка, заканчивается виза, а ночевать на вокзале - радости мало. Денег не было ни лиры. Выход нашелся сразу. Мне пришлось позвонить домой, в Россию, и обратиться к Сергею Тестову с просьбой выслать пятьсот долларов, для того чтобы купить себе билет из Италии домой. Объяснил ему, что «роуминг – в Италии не самое страшное. Отпуск удался. Деньги доблестно украли. Причём – буквально». Тот моментально согласился, не задав даже ни одного вопроса, что я делаю в этой стране. В полдень я съехал из отеля и пошел шляться по местным окрестностям.

В этот день я бродил по улицам Рима. Прекрасный город потерял для меня всякую привлекательность. Сидя в одиночестве, я был сильно растерян. Хоть я и понимал, что всякое может быть. Был внутренне готов, но все равно случившиеся, было как обухом по голове. Однако когда с помощью компании Western Union пришло бабло на счет в итальянском банке (через дорогу был, названия не помню) былая уверенность снова вернулась, а желание оставаться в стране, покусившейся на мое благополучие, окончательно меня покинуло. По мобильнику отправил Тане на электронный адрес письмо «Таня, если бы встретились раньше,… Но может быть, мы встретимся в следующей жизни. Не держи на меня зла. Ты всегда останешься в моем сердце».

Улетал поздно вечером. Аэропорт бестолковый, разобраться, что и где, очень сложно, впрочем, в этот момент меня злило все, особенно служащие, которые не понимали по-русски. Персонал равнодушный и грубый. Твари, которые не знали языка, на котором разговаривал дедушка Ленин. После регистрации с трудом нашел выход к гейтам - даже в очереди на декларирование ценностей успел зачем-то отстоять. В общем, после этого аэропорта-лабиринта наше Домодедово показалось легкой прогулкой по ухоженному скверу. Входя, в конце концов, в самолет сказал «Не солидно Таня, для тебя это не солидно. Укус, какой-то комариный».

В Москве созвонился с нашей автомобильной конторой «Магистраль», по вопросу: нет ли у них попутной машины с моего аэропорта. Машина нашлась и место тоже в ней. В этот день парочка наших череповецких туристов возвращалась из Турции. Они заранее сделали заказ. Так что мне даже не пришлось трястись на перекладных. Девять часов и мы въезжаем в родной город. Гороховск встретил нас сильным дождём, порывистым ветром, и запахом аммиака, что собственно не добавило мне настроения. Радовало одно, машина довезла до дома. Дома естественно никого не было. «Ну, конечно, куда нам деваться, к маме поехали». Известная выходка у баб, чуть, что не так, так сразу к маме.

Я позвонил жене, но она не брала трубку. Теще на домашний не решился звонить, взял сутки себе на размышление, надо было что придумать, чтобы ее зацепило. Купил себе футболку с изображением Миши Галустяна в роли Александра Бородача с надписью «Понять. Простить». А через день мы и увиделись, подкараулил после работы. Катька демонстративно молчит, как будто в упор меня не видит. Понимаю, что говорить ей в такой ситуации что-то глупо. Но, говорить надо было. Сделал вид как у побитой собаки. Взгляд слепил жалостливый. Смотрел на супругу как на высокое небесное и духовное существо, подпустил в голос дружеской доверительности и необходимого раскаяния.

– Знаешь, я сидел и думал-думал... И как нахлынуло всё, что ты мне плохого сделала. Вот я и решил уйти первым.

– А сейчас что ты здесь делаешь?

– Ну, вот…не смог уйти,…Что тут скажешь еще?

– Какая же ты скотина, вместе со своей… Подобное притягивает подобное. Вы одна пара сапог. Все через деньги меряете -.

Я виновато потупился. Потом уставился на супругу, что взгляд у меня был умоляющий… Катерина! — воззвал я прямо-таки смиренным и кротким голосом. — Я в твои дела сердечные никогда не лез, слова плохого о тебе никогда не сказал,… Вздумалось тебе тогда поразвлечься, как его, с этим — дело то ведь житейское, я все понимаю,… Помнишь, как И.Христос говорила, что нельзя любовь убивать? Да и не любовь ведь это была. Запугала меня девка, физически принуждала к соитию. Сами посуди: девица она страшненькая, кто на нее позарится в своем уме. Колдовством опоила, был не в своем уме, бес попутал. Только, душевно тебя умоляю, прости меня. Да, физически изменил, но ведь душой я тебе не изменял. Представляешь, когда она обниматься ко мне лезла, в моем сердце была только ты. Ведь Иисус Христос всегда говорил о прощении. Негоже нам христианам, обижаться друг на друга – Тут я взял маленькую паузу, для того, что бы маленько передохнуть и для верности решил подпустить серьезности в своем поведении – Ты же меня знаешь, я отмолю, отчитаю, с молитвословом ходить буду. Прости ты меня раба грешного. Священник на исповеди отпустил мне этот грех, покаялся я ему (вру, конечно), и ты прости. Епитимью наложи и прости. Не разрушай семью, дочку пожалей…