Бумеранг
Шрифт:
– Должен огорчить – уголовный розыск!
В коридоре крепко берут за локти «бутылочника».
– А где ваш Былов? Где хитроумный Марат? – вопрошает Томин. – Или он всегда чужими руками?
– Чтоб он сдох! – рычит Серега.
Кабинет в следственном
– Пал Палыч, я еще раз обдумал все обвинения в мой адрес. То, что вы называете «подстрекательство», неверно отражает мое поведение. Есть бытовое понятие: дать совет…
– У нас сегодня другая тема.
– Но вы понимаете – просто дать совет! – не может остановиться Марат. – Пусть безнравственный, согласен, но в этом нет – как у вас называется – состава преступления.
– После, Былов, после… Я имею поручение прокурора допросить вас об отношениях с матерью.
В формулировке «поручение прокурора» Марат не улавливает странности, но несколько удивлен оборотом беседы.
– Мать?.. Довольно известная эстрадная певица. Имеет определенные заслуги на этом поприще, – осторожно говорит он.
– Меня интересуют ваши отношения.
– Ну… Обыкновенные… Она несколько надоедлива и старомодна, но в принципе неплохая женщина.
– Случались конфликты?
– В пределах нормы, Пал Палыч. Человек, по-моему, должен понимать, что подчиняется общим для всей природы законам. Применительно к данному случаю – это врожденная и односторонняя обязанность родителей делать все возможное для процветания потомства. Между прочим, и современная мораль…
Любит он звучно поговорить, даже сейчас слегка увлекся, но Пал Палыч жестом просит его умолкнуть.
– Мне поручено ознакомить вас с одним документом. Это письмо вашей матери… – Бывают сообщения, которые с трудом делает даже следователь и даже
весьма несимпатичному подследственному. – Она послала его вам из Костромской области, со своей родины…– Она же уехала на гастроли, – вставляет Марат, немного обеспокоенный выражением лица Пал Палыча.
– Нет, на родину. И умерла… покончила с собой… Ознакомьтесь с письмом.
Марат поражен, новость не укладывается у него в голове. Пал Палыч тактично отворачивается, стараясь предоставить ему подобие уединения.
Марат берет письмо… Его читает за кадром голос Вероники Антоновны – читает немного бессвязно, как сам Марат, выхватывая из текста главное:
«Прощай, Марик. Я ухожу… Я узнала о тебе такое, с чем нельзя дальше жить. Небо рухнуло над моей головой… Никогда бы не поверила, что…
Понимаю, тебе будет больно. Ты останешься один на свете… Я не смогла удержать тебя от ужасного зла всей своей жизнью. Может быть, хоть от чего-нибудь удержит смерть? Это моя последняя надежда…»
У Марата на скулах перекатываются желваки, он пытается сдержать натиск чувств и не осиливает его.
– Только не хватало! – Злые рыдания без слез сотрясают его плечи. – Мало того, что эти ничтожества… отребье… что я из-за них… Но родная мать! Отреклась, бросила! И когда?! У нее связи, поклонники таланта. Должна бегать, плакать, валяться в ногах! Спасать сына!.. Родная мать! Дура!
Он вне себя комкает и отшвыривает письмо.
И эти его чувства Пал Палыч щадил! Нет, всякой выдержке есть предел. Знаменский распахивает дверь, кричит:
– Конвой!
– Пал Палыч… – бормочет Марат.
– Уведите арестованного!
Оставшись один, Пал Палыч поднимает и расправляет письмо. Он оглядывается вслед Марату с брезгливостью, словно недоумевая: и как таких земля носит?..