Бумеранги
Шрифт:
Она догоняет меня у входной двери:
– Костя, ты идешь к той юной блондинке, да? С которой был в Банке крови? Я вас видела недавно вместе. Симпатичная, мне она понравилась.
«Мы недавно познакомились».
– Молодцы, я рада за тебя.
Но по тону и интонациям кажется, что вовсе не рада.
Глава 35
Элен
Этот глухонемой социопат не пишет мне сутки, и только Богу известно, как сильно в моей тишине не хватает его молчания. Всю прошлую ночь он снился мне.
И вроде бы все хорошо, Костя пообещал, что вытащит Кристину из геймерского плена, но видя, как тяжело ему дается с ней общение, я начинаю переживать. И впервые за долгое время не за Кристину, а за кого-то другого. За него.
***
Торопясь в фитнес клуб, я вспоминаю, как, заметив его дурное настроение после донации, осталась с ним ночевать снова. Мы медленно целовались в темноте, обнимали друг друга. Я думала о том, что люблю его. Хотела и одновременно боялась произнести это вслух.
Наверное, если бы его отец запретил сыну играть в компьютерные игры так много, мы бы сейчас имели перед глазами совсем другого Костю, не таскающего в кармане кастет, не хранящего в машине пару бит, и не готового в любой момент кинуться в драку, чтобы обозначить свое право на жизнь.
Он сильно переживал, пока вез свою собаку в ветлечебницу, я была с ним, переводила его объяснения ветеринарам. В такие моменты он - сильный, смелый, богатый - со своим севшим телефоном, мятым блокнотом и ручкой, кажется беспомощным и уязвимым. Ели бы не я, ему бы пришлось потратить много времени на писанину, объясняя проблему, и хорошо, если бы кто-то согласился ее внимательно прочитать.
Тогда, наблюдая за ним возле полуживого Акцио, я впервые подумала о том, что, возможно, Косте проще бы жилось, будь он последним говнюком. Возможно, поэтому он периодически пытается им стать. Но вот проблема, не получается. А раз не получается, у нас есть шанс выбраться из зыбучих песков, в которые провалились.
***
Передо мной подъезд Кристины, возле которого припаркован чистенький «Ровер». Костя стоит рядом с машиной, мрачно смотрит в мою сторону. Трофимов за рулем.
Разовский нервно курит, с удовольствием и нетерпением втягивает в себя табачный дым, подольше задерживая дыхание, словно давая ему получше усвоиться, перед тем как выпустить обратно в атмосферу.
Быстро подхожу к нему и, на волнах эмоций, вытаскиваю сигарету из его рта. Быстро оглядываюсь, но урны поблизости нет, поэтому сажусь на корточки и тушу ее об асфальт, засовываю в карман. Он, конечно, оторопел от такой наглости. Недоволен. Приподнимает брови, я всё жду улыбки, но ее не следует. Костя хмурится, достает и пачки новую и зажимает между губ, подносит ко рту зажигалку. Он так сильно втягивает щеки, когда затягивается, а мне так жаль его здоровье, молодые сильные легкие, которые он глупейшим образом портит, что снова забираю сигарету, проделываю с ней то же, что и с первой.
– Хочешь, я тебя буду целовать каждый раз, когда ты потянешься к этой дряни?
– спрашиваю с надеждой, умоляюще сводя брови. Обычно он всегда смеется, когда я таким образом прошу о чем-то, но в этот раз невозмутим. Холоден. Не подступиться.
«Куда?
– смотрит в упор: - Целуй, раз заикнулась», - говорит, опуская взгляд вниз. Быстро проводит рукой по
«Извини, это было грубо. Не должен был.
– Он берет меня за руки и притягивает к себе.
– Ты мне нравишься. Если бы тебе так сказал кто-то другой, я бы его покалечил», - говорит он мне, невесело улыбаясь одним уголком рта.
– Я… - он снова смотрит куда-то вверх, жестикулирует будто нехотя, делая над собой усилие.
– Мне… - прижимает руку к груди, - сложно доверять кому-то. Прости, я просто не понимаю, откуда ты такая взялась. Странная, до дурости смелая. Я стараюсь, но у меня не получается».
– Я в курсе, кто ты. Необязательно постоянно отпихивать меня, напоминая. Я всё про тебя знаю.
«Не всё».
– Тебе плохо. И общение с Кристиной делает еще хуже, верно?
«Нормально. Хорошо, что я узнал твои мотивы».
– Костя…
Он наклоняется и шепчет мне на ухо: Raza. Называй меня Raza. Я ведь зову тебя Элен.
Я округляю глаза.
«Дистанция», - жестикулирует он, объясняя свою мысль.
– Она нам не нужна.
«Уверена?» - он скрещивает руки на груди.
Вот-вот должны подойти Кристина и Миланка, всей этой дружной компанией мы выдвинемся в сторону кинотеатра. А сейчас стоим с Костей под сильным снегопадом, на его плечах уже две копны белого пушистого, хочется стряхнуть.
Он наклоняется и шепчет мне на ухо:
– Хочу, чтобы ты знала. Изменишь мне - уничтожу, - совершенно серьезным голосом, и от понимания, что он не шутит - перехватывает дыхание. Ладони заледенели, и я засовываю их в карманы его куртки.
– Тебя, его или… себя? Не играй со мной, я этого не понимаю. Элька, будешь еще с кем-то спать, у меня ж крышу сорвет. Она и так неустойчивая, - он улыбается, старается выглядеть грозным, а сам будто просит.
– Этого не будет, - приходится отстраниться, чтобы он прочитал по губам.
– Слишком сильно уважаю тебя, чтобы унизить так сильно.
«А теперь говори правду: кто этот хрен у пейнтклуба, и что было в том пакете, который ты отдала ему?
– ошарашивает меня, отступая и скрещивая на груди руки.
– Ну, давай, у тебя всегда получается удивить меня».
– Ты следил за мной?
«В том-то и дело, что не за тобой».
– Ты будешь в шоке.
«Да ладно!
– всплескивает он руками.
– Куда уж сильнее!»
Так искренне и эмоционально жестикулирует, что едва сдерживаю улыбку.
– Я трудная, да?
– приподнимая брови и сводя их вместе.
«Да уж скучать не приходится!»
Он охотно кивает, тянется за сигаретой, но я привстаю на цыпочки и нежно целую его в шею, мягко забирая сигарету и ломая ее. Он замирает - не ожидал. Колеблется. А потом обнимает в ответ. Я целую снова, увереннее, наслаждаясь вкусом его кожи, знакомым запахом одеколона.
Костя подхватывает меня под бедра и поднимает, прижимая к себе, да так, чтобы я обхватила его в ответ ногами, что я и делаю. Клепки на пуховике резко расстегиваются, может, отрываются.