Бунтарь
Шрифт:
Ее глаза округляются, и она прижимает руку к своей груди.
— Один вечер, — говорит она. — Несколько часов. И твое будущее снова в твоих руках… В каком бы направлении ты ни решил пойти. Сейчас ты этого не знаешь, но, возможно, ты действительно приятно проведешь со мной время. А если нет — я отойду в сторону, а ты вернешься обратно к маленькой мышке, племяннице Рут.
Я не веду переговоров с террористами. Или с сумасшедшими сталкерами. Но в этом случае награда может стоить хлопот.
Это всего лишь один вечер. Несколько часов с фальшивой улыбкой на лице и хозяйской дочерью, висящей на моей руке. Это ничего
И тогда все закончится.
Наконец-то.
— Один вечер, — говорю я, уходя. — И всё.
Глава 19
Далила
— Мне нужно, чтобы ты ушла отсюда через час, — сообщаю я, стоя возле гостевой ванной комнаты, которую делила со своей сестрой всю неделю. Дафна в это время накручивает несколько кудрей и проводит сквозь них пальцами, чтобы разделить. — У нас есть еще один претендент на дом. Покупатели будут здесь в пять.
— Рут знает? — Дафна покусывает шпильку для волос, разделяя ее зубцы. — Двадцать минут назад она начала собираться в Палм-Спрингс.
— Да, — говорю я ей. — Она почти закончила. Почему ты так разодета?
Дафна встречает мой взгляд в зеркале и прикусывает губу.
— Уэстон? — спрашиваю я. Должна была догадаться.
Она приподнимает плечо к уху, на губах появляется хитрая улыбка. Я никогда не видела человека, который вызвал бы такую улыбку на лице моей сестры.
— Это ваше второе свидание на этой неделе, — говорю я. — Он знает, что ты завтра улетаешь домой, верно?
Дафна проводит пальцами по волосам, а затем заправляет пряди, обрамляющие лицо, за ухо.
— Хотела бы я остаться. Так весело его узнавать. Мы переписывались всю неделю. Ты знала, что его отец был режиссером? А мать какая-то королевская особа из Европы. Уэстон — королевских кровей.
— Ха, никогда бы не догадалась. Он такой милый и скромный.
— Точно. — Дафна счастливо вздыхает. — Но я должна вернуться и нарисовать фреску с сельскохозяйственными животными.
— Сколько времени тебе для этого понадобится?
Дафна надувает губки.
— Я не знаю. По крайней мере, несколько недель.
— Он всегда может приехать к тебе в гости.
Сестра качает головой.
— Я даже не собираюсь это предлагать. Мы просто веселимся, плывем по течению, наслаждаемся обществом друг друга. Будь что будет.
Я проверяю время на телефоне и кладу его в карман.
— Хорошо, я должна проверить Рут и напоследок прибраться на кухне.
— Хорошая работа, сестра. Сделай этот гранит сияющим, как крыша Крайслер-билдинг (Примеч.: небоскреб корпорации Chrysler, один из символов Нью-Йорка). — Дафна подмигивает, брызгается духами и осматривает себя еще раз.
— Ты прекрасно выглядишь, — говорю я. — Как всегда.
Она отмахивается от меня.
— Эй, какие у тебя планы на сегодняшний вечер?
Опираясь на дверную раму, я молчу и смотрю через дверь своей спальни на открытое окно, которое кажется идеальной рамкой для открывающегося вида на дом Зейна.
— Он до сих пор не извинился? — спрашивает она.
Несколько дней назад мы выбрались с ней на ужин, а затем попали на новейший фильм Николаса Спаркса (Примеч.: Николас Спаркс — всемирно известный американский писатель, автор романов-бестселлеров на тему христианства, любви, трагедии, судьбы и человеческих отношений). По дороге домой, когда Дафна выболтала все об Уэстоне, я рассказала ей о Зейне.
— Нет, — говорю я. — Все в порядке. Я не хочу его извинений.
— Тогда чего ты хочешь?
Я пожимаю плечами.
— Не знаю. Наверное, быть менее чувствительной. Я начинаю думать, что у меня с этим проблема.
— Это не так, Далила. Слова, которые он сказал, были оскорбительными и грубыми. И ты имела полное право расстроиться.
Я смотрю на сестру, взвешивая каждое ее утверждение.
— Ты серьезно так думаешь?
— Да. — Ее брови нахмурены. — Но я также думаю, что ты должна продолжать общаться с ним, потому что это просто секс. Кого волнует, благородный ли он джентльмен или скандальный бунтарь за пределами спальни? Ты не встречаешься с ним, ты не собираешься выходить за него замуж. Ты просто веселишься.
— Но я не могу веселиться, когда он то и дело треплет своим языком. Этот парень должен думать, прежде чем говорить.
— Тогда держи его рот занятым, — смеется Дафна. — Когда-нибудь, когда тебе будет семьдесят пять, я хочу, чтобы ты вспомнила летние каникулы, которые ты провела во Флориде с возмутительно привлекательным профессиональным футболистом. Ты знаешь, сколько женщин убило бы, чтобы быть на твоем месте? А ты всю неделю хандришь, как будто это какое-то бремя. Ну правда, Далила.
Застонав, я прижимаю пальцы к виску.
— Не понимаю, почему все должно быть так сложно. В каком-то смысле отстойно чувствовать себя не в своей тарелке.
На губах Дафны медленно расплывается улыбка, и она подходит ко мне. Обхватывает рукой мое плечо и наклоняется.
— Сложность — это весело, — говорит она. — Прими сложность. Веселись с ней. Учись на ней. Люби ее. У нее на самом деле хорошая роль. Мы молоды, у нас нет ответов на все вопросы, и ты точно не найдешь их ни в одном из своих учебников. Жизнь грязная. И ты ничему не научишься, черт возьми, если не будешь время от времени пачкать руки.
Сестра проходит мимо меня по коридору, стуча каблуками по деревянному полу, и исчезает за углом.
Зайдя в комнату тети Рут, я застаю ее застегивающей молнию на чемодане.
— Ты быстро, — говорю я. — Все взяла?
— Все, кроме своего несессера. — Она спешит в ванную и бросает уйму вещей в сумку на молнии, которые стучат и гремят внутри. — Зубная щетка… Очки… Крем для рук…
Я проверяю время еще раз.
— Мы должны уйти отсюда через сорок пять минут.
Она поднимает палец, бормоча себе под нос.
— У меня хорошее предчувствие, — говорю я. На этой неделе у нас было пять претендентов и одно предложение, от которого Рут отказалась без всякого сожаления. Цена была такой низкой, что, буквально, оскорбила ее.
— У нас обеих.
Она застегивает косметичку и проходит мимо меня. Тетя Рут едет в Палм-Бич, чтобы купить новую шикарную квартиру. План состоял в том, чтобы я сопровождала ее, но Тейлор решил завтра устроить день открытых дверей, и тетя хочет, чтобы я здесь помогла организовать и провести индивидуальные экскурсии, поскольку знаю дом лучше, чем кто-либо другой.