Бунтарка для Альфы

Когда уже почти теряю надежду, Кейсер открывает глаза.

– Привет, - сглатываю слезы.
– Ты в порядке? Как ты себя чувствуешь? – начинаю бормотать.

Кейсер делает попытку сесть, но у него не выходит. Он хватается рукой за голову.

– Ужасное ощущение во всем теле. Но кажется регенерация все же начинается… правда медленно.

Осматриваю еще раз его раны, резанные, рваные, ожоги от электрического разряда. Наконец Кейсеру удается сесть, но тут же едва не падает обратно со стоном.

– Нужно время, станет полегче, - шепчу то, во что всей душой верю. Надо найти какое-то убежище… Но не представляю, как…

– Послушай, Алекс, ты должна меня бросить. Должна идти вперед. Потом вернешься… Вызовешь помощь… Ты знаешь где спрятан телефон, чтобы связаться с базой… - голос Кейсера прерывается, похоже, отключился. Встревоженно наклоняюсь ближе. Прижимаюсь губами к его лбу, меня охватывает отчаяние. Нет, ни за что не уйду и не брошу его. Как он вообще может просить о таком? Разве не понимает, что обретя друг друга, мы теперь связаны навеки сильнейшими узами. Я люблю его больше жизни, и в эту минуту осознаю, как никогда ясно, что буду любить всегда.

– Алекс! Алекс! Где же ты, пожалуйста, отзовись!

Знакомый голос, едва слышный. Или дело в том, что я почти ничего не чувствую, потому что, впившись в губы Кейсера отдаю ему свою энергию, чтобы помочь с регенерацией? Чувствую, как силы стремительно покидают меня. Опасная затея, я это понимаю. Мне страшно, инстинкты вопят этого не делать. Но я не могу потерять Кейсера.

– Безумная девчонка, что ты творишь?! – рычит надо мной черный волк. Его гнев клокочет, передается мне, но отчего то вместо того чтобы добить, волк наполняет меня силой, жизненной энергией. Я взмываю вверх и парю в воздухе. Или это волк несет меня? Начинаю вырываться.

– Нет! Кейсер! Нет!

– Успокойся. С ним все нормально. Скоро сам понесет тебя.

Кажется, я узнаю этот ворчливый голос. Эрик Брейдер! Я точно не в числе его любимчиков, но неужели он пришел на выручку? Страшно поверить в такое везение! Поверить… и разочароваться.

Но нет, меня опускают на землю, фокусирую зрение и вижу… Свою любимую Белоснежку! В сердце закипает отчаянная радость. Особенно, когда вижу и Кейсера, который сидит неподалеку, привалившись к дереву. Смотрит на меня. Его лицо все еще искажено гримасой боли… Но он жив, и явно чувствует себя лучше.

Неужели все наши злоключения закончились?

Поднимаюсь на ноги, и бросаюсь в объятия Алисии.

– Значит, это вы? Вы устроили взрыв? Спрашиваю стоящего рядом с ней Эрика. Вдалеке вижу еще несколько крупных волков, догадываюсь что это оборотни Эрика. Только в этот момент позволяю себе наконец поверить, что все и правда позади.

– Конечно!
– восклицает Белоснежка.
– Разве мы могли вас бросить? Как только мы поняли, что из себя представляет Давид, когда вы пропали внезапно… то сразу стали разрабатывать план. Нам очень помогла Елена, дочь Давида. Она оказалась хорошей девушкой, очень доброй. Она догадывалась о коварных злодеяниях своего отца. Вы её очень расположили к себе. Впрочем, она сама тебе об этом расскажет, сейчас она с нами, сбежала с острова. Мы пообещали ей защиту. Хотя, конечно, я всей душой надеюсь, что она ей не понадобится. Что Давид сгинул в этом взрыве.

– О да, я тоже всем сердцем молю о такой удаче. Не хочу думать, даже на секунду допустить, что убийца моей семьи ушел от наказания, после всего что нам довелось пережить, - произношу хриплым голосом.

– Я солидарен с тобой, Алекс, – говорит Эрик.
– Но пока не увижу труп Давида, то не поверю, что всё закончилось, и не перестану искать его, чтобы остановить.

– Ты прав, дорогой, конечно нужно в этом убедиться, - соглашается с мужем Алисия.

– Сейчас мои люди прочесывают место, где он держал вас. Я стянул туда все возможные силы. Они обыщут каждый клочок, а потом и весь остров Давида, его поместье все его секретные убежища, откроем и проверим. Он не ускользнёт от нас, я обещаю тебе, Алекс. Если ему повезло выжить, то он предстанет перед судом, как когда-то мой дядя. Заплатит за всё, что сделал.

– Ты дрожишь, дорогая, на тебе лица нет, ты такая бледная. Тебя точно не зацепило?
– с тревогой спрашивает Алисия.

– Нет, эти раны не от взрыва, а от схватки с Диной, - признаюсь, устало привалившись к плечу подруги.

– Боже! Боже мой! Он и тебя заставил драться? Чудовище!

– Кейсеру досталось куда сильнее, - вижу, что к любимому направляется Эрик.

– Ты как, приятель? Все хорошо?

– Да… помогите Алекс.

– Вы, смотрю, и правда пара. Друг за друга горой, - тихо шепчет мне на ухо Алисия.

– Да, все так.

– Как ты все-таки… справилась с Диной? Как ты себя чувствуешь, - снова становится серьезной Белоснежка.

– Нормально. Чувство удовлетворения гораздо сильнее чувства боли, - признаюсь с усмешкой.

– Дина… Она мертва?
– спрашивает дрожащим голосом Алисия.

– На этот вопрос я могу ответить со стопроцентной уверенностью. Да, дорогая, наконец-то мы можем забыть об этой ужасной женщине, которая чёрной тенью преследовала нас.

Но Алисия не выглядит радостной, она смотрит растерянно на Эрика.

– Почему ты так смотришь на меня любимая? – мягко спрашивает Брейдер.

– Не знаю, - запинаясь говорит Белоснежка.
– Вы с Диной когда-то были вместе, был парой. Возможно, тебе больно слышать об этом.

– Ни капли. Эта чудовищная женщина заслужила то, что с ней произошло. Я сожалею лишь об одном, что сразу не засунул её в клетку. Что это чудовище не получило сразу по заслугам, и вам снова пришлось столкнуться с ней.

– Да, именно она рассказала про нас Делорникусу, - добавляю со вздохом. – В этом нет сомнений.

Дина действительно заслужила свою участь. Оказалась двойным агентом, поставила нашу операцию под угрозу. Возможно, если бы не она, нам бы удалось ликвидировать Давида, как и планировали. Хотя, главное, что Кейсер достал бумаги, которые были нужны для доказательства его вины. Он перепрятал эти документы во время приема. Так что даже если Давид выжил при взрыве, его участь предрешена.

Поворачиваюсь к Кейсеру, вижу, что он все еще очень слаб. Теперь все мои мысли только о нем.

– Мои люди отнесут его в лагерь, который мы разбили неподалеку, - говорит Эрик.

– Дорогая, не волнуйся. Ему обязательно станет лучше, – успокаивающее говорит Алисия.
– Даже не думай, что может быть иначе.

– Знаю, - сглатываю тяжело.
– Просто я так его люблю…

Сама не знаю, как у меня вырывается это признание.

– Как я рада, дорогая! – восклицает Белоснежка.
– Что вы нашли друг друга, что теперь ты, как и я, узнала, что такое истинная пара. Что такое настоящая любовь… Вы так долго шли к этому…

Оборотни кладут Кейсера на носилки, устремляются в чащу леса. Мы с Алисией идем неспешно. Я прихрамываю, но лечь на такие же носилки отказалась. Близость любимой подруги восстанавливает меня, приносит покой.