Бунтарка и Хозяин Стужи

Он чувствовал ее, но из-за клятой слабости не мог понять, где она находится.

Все утро прошло в тщетных поисках. Хьяртан боялся, что появление Снежных в городе не останется незамеченным, спугнет девушку, поэтому его брату пришлось набросить на отряд иллюзию.

Один раз она уже от него убежала. Второй раз — не сможет.

— Давай я верну тебя в замок, а сам продолжу искать. Подключу Дойна, солдат и вместе мы обязательно ее разыщем, — снова стал уговаривать его Бьярт, когда они остановились в небольшой таверне, чтобы пообедать.

— И как же вы ее найдете? — Хьяртан поморщился от боли, снова ужалившей бок, и отодвинул от себя тарелку. Есть ему сейчас не хотелось.

— Что-нибудь придумает…

— Я сам, — упрямо повторил он и поднялся.

Несколько минут отдыха подействовали на него благотворно, Хьяртан устремился к выходу, упрямо решив, что, если потребуется, осмотрит каждый дом, каждый подвал, чердак и подворотню, но незнакомку свою отыщет.

— Ты хуже отца! — закатил глаза Бьяртмар. Бросив на стол несколько монет, последовал за братом.

И снова поиски, долгие, выматывающие… напрасные. Хьяртан уже хотел сдаться, прислушаться к совету брата и вернуться в замок, когда ощутил… нет, не магию незнакомки, а точно такую же, как в крови на платке, ядовитую чернь, заставившую его поморщиться.

Они как раз подъезжали к белокаменному дому, некогда богатому и добротному, а ныне пришедшему в явное запустение. Окна первого этажа были наполнены светом, в то время как второй окутывала тьма.

— Сюда! — Его величество спешился первым. Первым толкнул калитку и, миновав укутанный в снег сад, поднялся по ступеням крыльца.

Он не стал ждать, когда ему откроют, равно как и не собирался уточнять, согласятся ли его принять. Стоило толкнуть плечом дверь, испуганно взвизгнувшую на старых петлях, как запах гнили, веявший от дома, перебило ощущение силы.

Ее силы.

Он и сам вдруг ощутил, как к нему возвращается жизнь. Устремился к лестнице, не обращая внимания на выскочившую в холл надушенную норру.

— Вы кто такой?! Что себе позволяете?! — возмутилась женщина, не признав в нем Снежного. — Да что это такое?! — нервно вскричала она и бросилась к другим незнакомцам, показавшимся следом за первым незваным гостем. Преградила им путь, продолжая требовать объяснений, а Хьяртан беспрепятственно поднялся по лестнице.

Быстро, едва не срываясь на бег, дошел до конца коридора и толкнул очередную дверь — досадную преграду, отделявшую его от его зеленоглазого спасения.

Теперь он уже точно знал, что нашел свою солнечную девочку.

То ли створка оказалась слишком хлипкой, то ли к нему вдруг чудесным образом вернулись силы, но дверь сорвалась с петель и улетела в комнату.

— Что это такое?! — взвизгнул, как минутой назад надушенная норра, до боли похожий на нее мальчишка, выбираясь из-под двери.

То, что на нем почти не было одежды, наводило на не очень приятные мысли. А скорее, на темные и очень злые.

Снежный вошел в комнату и, бросив взгляд на вжавшуюся в стену девушку, ринулся к недобитому дверью мальчишке. Даже не догадываясь, кто на него надвигается, тот трусливо притих и расширившимися от страха глазами смотрел на Хьяртана.

Глава 5

Ливия Селланд

Всего несколько шагов понадобилось Снежному, чтобы преодолеть короткое расстояние от дверного проема до моего сводного брата. Странно, но то ли Душан не понял, кто перед ним, то ли объятия с дверью оказались слишком крепкими, он возмущенно пискнул:

— Я вас спрашиваю?! Какое право вы имеете врываться к ней… к нам в комнату?

К нам?!

Я с трудом сдержалась, чтобы не запустить в него ошейником, остановило лишь то, что перед Душаном маячил Снежный, и, скорее всего, попала бы в него, а не в подлого мерзавца.

— Я тоже спрошу, — от тихого голоса незнакомца мороз побежал по коже, — и в твоих же интересах, мальчишка, сказать мне правду. Что здесь происходит?

Душан вздрогнул, нервно сглотнул, а потом, с кряхтеньем поднявшись, подозрительно храбро задрал голову. Точно последние мозги отшибло. Как еще на носочки не встал — удивительно, он из кожи вон лез, стараясь казаться выше, но рядом со Снежным не вышло.

— Какое вам дело, уважаемый, до того, что здесь происходит? Я был со своей невестой, а вы бесцеремонно к нам вломились! Если не уберетесь сейчас же, я прикажу позвать городскую стражу и… Кхр… кхр!..

У меня чуть челюсть на колени не рухнула, когда увидела, как незнакомец, схватив моего сводного брата за горло, легко вздернул его над полом. Так, словно поднял бокал вина, собираясь произнести тост, но вместо этого произнес:

— На ней разорвано платье, и застал я ее не в твоих объятиях, а умирающей от страха. Так с нэри не уединяются.

Не будь он Снежным, и я бы испытала чувство благодарности. Вот честно! А так… Сложно сказать, что сейчас испытывала. На меня волна за волной накатывала слабость. В голове продолжало мутиться, а незнакомец и трепыхающийся в его руке Душан уже вовсю расплывались.

— Кхр… кха…

Не знаю, как сумела подняться. На нетвердых, совершенно ватных ногах приблизилась к Снежному и тихо (на громко сил уже не осталось) попросила:

— Не надо. Не… убивайте.

Каким бы гадом Душан ни был, я не желала ему смерти.

Продолжая удивляться самой себе, коснулась плеча Снежного. Тот, казалось, не слышал моих слов, продолжал прожигать ледяным взглядом свой трепыхающийся улов, продолжал сжимать на его горле пальцы, но стоило мне его коснуться, вздрогнул. Душан тут же улетел на пол, а незнакомец повернулся ко мне. Повернулся, скользнул по лицу взглядом, тусклым, каким-то уставшим, задержавшись на губах, а в следующую секунду притянул меня к себе и… поцеловал.

Вот и чем он, скажите пожалуйста, лучше Душана?!

Умом понимала, что надо бы сопротивляться, пытаться вырваться или отбиться ошейником, который продолжала сжимать в руке, но то ли из-за ларгового зелья силы окончательно покинули мое тело, то ли ошеломил напор Снежного — так горячо и жадно меня еще не целовали. До головокружения, до слабости в коленях, до ощущения, что все происходит не на самом деле. Видение, сон, мираж…

Сон, из которого мне почему-то не хотелось убегать.

Даже когда он скользнул ладонью по талии, прижимая к себе еще крепче, я, вместо того чтобы треснуть его ошейником, продолжала растворяться в этом поцелуе.