Бунтарка
Шрифт:
— Ну… Оказывается, что у меня с Кириллом много общего и мы хорошо ладим, — пожимаю я плечами.
— Он — мой враг номер один, а ты без зазрения совести трешься об него, как и всё стадо тупых овец! Не знал, что мой Василёк прогнётся под Беса, который только и думает, как тебя разложить.
Грубые слова друга заставляют меня напряженно выдохнуть.
— Мы общаемся.
Почему все думают, что меня и Кирилла связывает сексуальные отношения? Мы ни разу на людях не были близки, как возле моего дома каждый вечер. Всё выглядит до невыносимости прилично! Ко всему
— Да, я заметил, — Тим так кривится, словно съел лимон целиком.
— Что плохого в том, что мне может нравиться парень? — резко спросила я.
— Ничего плохого, если это не Бес, — в тон мне отвечает друг.
— Ваши личные разборки меня не касаются. Кирилл меня в них не втягивает в отличие от тебя, и уж тем более не настраивает меня против моего друга. Ты меня разочаровываешь, Тимофей, — с горечью говорю я, потупив взгляд на своих кроссовках.
— Как и ты меня, Василёк. Я просил держаться от него подальше не просто так, — он нетерпеливо встает и поворачивается ко мне лицом.
— Тогда почему? — интересуюсь я.
— А ты не задумывалась, почему все его девки — исключительно блондинки? — он ухмыляется, подхватывая мой локон волос, накрутив на палец. — Ты — потенциальная девушка, которая его интересует. И если вы не трахались, то это только потому что ты всё ещё целка. И всё. Слышишь, Василиса?
— Большей ахинеи я от тебя никогда не слышала, — хмыкаю я, отрицательно качая головой, прогоняя дурные мысли. — И если хочешь со мной дружить — лучше подбирай слова, которые ты мне адресуешь.
— Не веришь мне — спроси у своей подруги, которая тусуется в их компании на постоянке. Все знают, что Бес питает слабость к белокурым ангелочкам. И мне отвратительна мысль, что ты подпускаешь к себе этого грязного поддонка. Он не для тебя, Василёк.
Фирташ прикасается к моим плечам и опускает их ниже, поглаживая, проникновенно заглядывая в глаза.
— Ты ведь видела, каким он бывает. Тебя совсем не смущает, как он из засранца стал благородным рыцарем? — я в сомнении хмурюсь, опуская голову, а Тим приподнимает мой подбородок, заставляя смотреть в глаза. — И всё для чего, Василёк?
Я теряюсь с ответом, пытаясь укомплектовать в моих мозгах его слова.
— Это мои личные отношения с Кириллом, в которые тебе не стоит вмешиваться. Я сама разберусь, не маленькая, — сдержано отвечаю я.
— Очнись! — он встряхивает меня так, что я моя шея хрустит. Глаза парня горят от вспыхнувшей ярости, а его пальцы больно сжали мои предплечья. — Если хочешь просто трахаться — попроси меня! Бессонов, как только заполучит тебя — разобьёт твои розовые очки и потопчется по ним, а весь универ будет потом обсуждать, как тебя поимели. Ты же знаешь — не нравишься Бесу, не нравишься никому.
— Фирташ, долго ты ещё будешь распыляться и портить всем настроение? Ты нас задерживаешь, — я перевожу взгляд за спину Тима, обнаруживая Бессонова. Парень смотрит на моего друга из-под бровей, а по лицу ритмично двигаются желваки от яростно сцепленных зубов.
—
Я предупреждал тебя не приближаться к ней, но ты настолько конченный отморозок, что до тебя не доходит с первого раза! — рявкает Тим, повернувшись лицом к Бессонову.— Когда что-то объясняет тупица, сложно понять с первого раза, — ухмыляется Бессонов, провоцируя Тимофея.
— А когда ты хочешь трахнуть мою подругу, потому что она блондинка — это, по-твоему, не тупо? — взрывается Тимофей на яростный бас, который прокатился по всему университетскому дворику.
Он добился того, чтобы у этого шоу появились зрители. Я в восторге!
— Может тебя бесит, что ты сам хочешь поиметь свою милую подружку? А, Фирташ? Признаюсь, сложно оставаться равнодушным, когда рядом находится она. Я тебя понимаю, — Кирилла несёт, и он совсем не обращает внимание на моё недоумение.
— Рот закрой! Я просто хочу защитить её от твоей блядской натуры! — Фирташ резко поворачивается ко мне, схватив под локоть. — Этот сукин сын однажды увел у меня девушку. Знаешь, что этот ублюдок сделал, когда трахнул её? Сказал выметаться и выставил её ночью на улицу!
— Забыл уточнить, что эта шлюха караулила меня ежедневно и сама накинулась с порога, а через три недели припёрлась с фальшивым тестом, — без каких-либо эмоций парирует Кир.
У меня разбегаются глаза, как и мысли.
— Всё, хватит. Отпусти меня…
Я пытаюсь вырвать свой локоть из хватки Тима, но он меня дергает к себе. Ощущая острую боль в руке, роняю сумку, когда второй рукой решаю оттолкнуть от себя невменяемого друга. А друг, видимо, уже бывший…
— Послушай, — Тим выдыхает, потирая переносицу, а затем замирает. Смотрит на землю и молчит, только щеки его наливаются румяными пятнами от бешенства.
Я оборачиваюсь, увидев, что из моей сумки выпал блокнот и цветные маркеры… И пачка презервативов.
— Не может быть… — Фирташ бегает взглядом между мной и Бессоновым.
Кирилл подкрадывается ближе и подбирает с земли пачку презервативов, покрутив её в руках. У меня внутри всё сжимается от волнения.
— Вот значит, как, Лиса… — он кажется удивленным, но в глазах сгущается буря, — значит, ты уже умеешь трахаться. Что же… Хотя бы с защитой.
— Это не моё, — оправдание глупо слетает с языка, и я напряженно оглядываюсь, увидев непрошенных зрителей.
— Я только не пойму зачем ты строишь из себя неприступную крепость, дверь которой уже давно открыта? — он смеется, ему, чёрт возьми, весело!
— Держи свой грязный язык при себе! — рявкает Тим.
Я подбираю сумку с земли, сложив в неё выпавшие вещи. И меня заводит вся это ситуация настолько, что я подхожу к Бессонову и забираю пачку презервативов, спрятав в свою сумку. Он заинтересовано смотрит на меня, пошло ухмыляясь, а я всем сердцем жажду, чтобы он подавился своими насмешками!
— Думаешь, сегодня пригодятся? — Бессонов лукаво сощуривается.
— Думаю, да, — отвечаю я со всей серьезностью. — Но, видимо, не с тобой, — стараюсь ответить остро и задеть чувства Беса также бесцеремонно, как он задел мои.