Бури

— Как ты? — спросил мужчина.

— Замечательно. Счастлива тебя видеть, Алеард!

— А я тебя, Фрэйа. Хорошо, что пришла. Те двое, Олан и Кёртис — наши пилоты. Если Бури нужно будет пилотировать. Постепенно познакомишься со всеми членами экипажа. В такой обстановке проще знакомиться и узнавать друг друга.

— Я вообще-то не умею знакомиться, — ответила я честно, и щеки потихоньку начали розоветь. — Не понимаю, почему я стала такая нерешительная, стеснительная? Раньше была побойчее.

— Это рассказ Эвана на тебя так подействовал, — улыбаясь, сказал Алеард. — Он тот ещё болтун.

Я рассмеялась.

— Эван мне как брат. Мы с ним близки и понимаем друг друга с полуслова, правда, видимся редко.

— Вы энергетически совместимы, даже двигаетесь похоже. И внешне есть сходство: те же брови, и губы, и овал лица. Как удивительно устроена жизнь.

— А у тебя есть братья или сестры?

— Да, есть, — я заметила, как едва уловимо поменялось выражение его глаз. — Две сестры и брат. Они все младше меня.

— Эван мне ближе, чем Карина, моя родная сестра. Я не хочу ее обижать, не говорю с ней об этом, но, думаю, она и так знает, что к чему…

— Она знает, — кивнул Алеард, и в его глазах была видна трудно сдерживаемая печаль. — Близость в чувствах не всегда основана на семейности. Как бы ни любили нас родные, порой одиночество — единственный выход.

Мы замолчали. Я чувствовала, что он думает о чём-то грустном, и решительно дотронулась до его плеча.

— Прости, Алеард. Я расстроила тебя. Я такая же болтунья, как Эван, затрагиваю безрадостные темы и копаю глубоко и безжалостно.

Мне не хотелось убирать руку, он был таким теплым, и ткань под моими пальцами была гладкой и приятной. Алеард повернул ко мне лицо и прищурил глаза, пристально на меня поглядев. Взгляд был теплый — словно солнечный луч упал на лицо. Я заставила себя отстраниться, и Алеард быстро поймал мои пальцы и положил себе на колено.

— Нет, Фрэйа, ты меня не расстроила. Наоборот, я рад, что не остался наедине со своими мыслями, как обычно.

Я замерла, почувствовав, как он осторожно провёл кончиками пальцев по моему запястью.

— Откуда у тебя этот шрам?

— Мы с сестрой и её друзьями катились с горки на санках, и кто-то врезался в меня сзади. Я упала, и Карина переехала мне руку… Это был один из тех моментов, когда она утратила самообладание, — я мягко рассмеялась. Алеард улыбнулся и хотел что-то сказать, но его позвали, и он, кинув на меня пронзительный, совершенно непонятный взгляд, ушел, пообещав скоро вернуться.

Я легко проскользнула через толпу, подошла к фонарику и присела возле него. Сидели немногие. Танцующая толпа была весёлой, искренней и шумной.

Сама я танцевала посредственно, и никто меня в этом переубедить не мог, хотя Эван и говорил, что я себя недооцениваю. Может, в другом месте и в другое время… Мне вспомнилось, как на одном из праздников, лет пять назад, меня пригласил на танец соседский парень. Я тогда была еще настырнее и неуступчивее. Как бедняга ни старался, ему не удавалось меня за собой вести. Потом я ходила на уроки танцев, кое-чему научилась. Правда, у меня лучше получалось танцевать одной. За буйный нрав и неподатливость мальчишки прозвали меня «Чертополохом». Конечно, это обижало, но я не сердилась, могла часами быть одна-одинёшенька, гулять или плавать, и ездить верхом, в то время как другие ребята собирались группами и весь день проводили вместе. Наверное, стоило просто забыть свой первый неудачный опыт, но я не могла. Так и вставали перед мысленным взором растерянные глаза того паренька, его неловкие, робкие движения…

Я решила немного размяться: потянулась вниз, к пяткам, а потом в стороны, и снова вниз. Я с детства была гибкой. Папа говорил: гнусь, но не ломаюсь. Ни разу даже носа не оцарапала, падала с годовалого возраста с лихими кувырками, тут же вскакивала и бежала дальше. Ходила на руках, делала простые «колеса» и более сложные сальто. Но вот танцевать боялась.

Я поднялась, не в силах усидеть на месте, стала потихоньку покачиваться в такт музыке: приподнималась на носках, и перекруживалась, и так увлеклась, что не сразу заметила подошедшего Конлета.

— Как вечер, продолжается? — сказал он таким тоном, словно я безнадежно испортила людям праздник. Я вздрогнула и застыла столбом.

— Да, хорошо продолжается, Конлет. А ты как?

— Ничего, — ответил он выразительно, и это незатейливое словно прозвучало как выстрел. — Капитан нам все рассказал. Про корабль, — закончил он.

Я напряженно ожидала продолжения.

— Фрэйа, почему ты раньше не говорила, что так хорошо чувствуешь корабль? — произнёс Конлет с укором.

— Потому что каждый раз, когда я начинала разговоры на эту тему, ты не хотел слушать.

— Разве я не хотел? — сердито спросил он. — Может, тебе так казалось?

— Нет, Конлет, не казалось. Я не находила поддержки, и поэтому перестала заикаться на эту тему.

— Какая же поддержка тебе была нужна?

— Самая обычная, Конлет — ты мог меня хотя бы раз выслушать, но ты не хотел слушать. Помнишь, тогда, в апреле, на празднике Весны? Или зимой, когда дорогу завалило, и мы сидели в ангаре. Я пыталась сказать тебе, но ты отвечал всегда одно и то же: «Это не мечта, это реальный мир. Быть такого не может».

Он нахмурился, руки его были напряженно скрещены на груди.

— Мечта или не мечта, хотел или не хотел… Не знаю, возможно ли такое в принципе.

— Вот видишь! — горячо воскликнула я. — Как мне доверять тебе чувства, если ты сомневаешься в правдивости сказанного? Ты думаешь, я вру? Зачем мне придумывать это?

— Я не знаю зачем, Фрэйа, это твое дело, — резко ответил он. — Ты мастерица сказок.

— Каких сказок, Конлет?.. — отчаянно воскликнула я. — Это не сказка! Бури, то есть Буревестник, ожил на моих глазах! Он поднялся, расправил крылья…

— Боже, Фрэйа! — возмутился Конлет. — Ожил? Поднялся? Ты понимаешь, о чём говоришь?

— Понимаю! — выдохнула я, кусая от волнения губы. — Я видела это своими глазами. Алеард… он поверил мне… Почему ты не хочешь поверить?

— Потому что это невозможно, Фрэйа! — прошипел он. — Значит, Алан, собравший… то есть сконструировавший Бурана, не смог его «пробудить», а ты подошла — и р-р-раз! Или Алеард… Почему он не смог?

— Конлет, ты задаёшь вопросы, на которые у меня нет ответов! Почему я, почему сейчас… Я не знаю. Не знаю, как это вышло!