Буря и ярость
Шрифт:
Проходя мимо меня, он открыл одну из дверей, открывая другую ванную, а я всё ещё стояла застывшая в спальне.
— Это главная ванная комната. В твоём распоряжении душ и ванна.
Пластик бутылки с водой затрещал под моими пальцами, пока я таращилась на кровать — единственную кровать, которую я увидела во всём этом месте. Как это должно было сработать? Мы будем делить постель? Тревожное количество тепла наполнило моё тело от этой мысли.
Я покачала головой, потому что Зейн однозначно не собирался этого делать. Он буквально спрыгнул с меня, когда я поцеловала его, и сказал мне, что
Я вышла из двери спальни в комнату, когда Зейн прошёл мимо меня. Я не видела Арахиса, но это не означало, что его не было рядом. Я направилась к окнам. Чем ближе я подходила, тем ярче становился свет, но я выглянула наружу и увидела кирпичные здания на другой стороне улицы. Я посмотрела вниз — я была права насчёт того, что нахожусь на высоком этаже. Всё на земле было движущейся массой.
Отвернувшись от окна, я посмотрела на Зейна.
— Так что мы будем делать?
— Отдохнём, — сказал он. — У тебя есть кровать, а я займу диван.
Я уставилась на него, когда он открыл шкаф для белья и схватил подушку и тонкое одеяло.
— Может, начнём искать Мишу?
— Если ты что-то знаешь о демонах, то должна знать, что они не так активны днём.
Он бросил одеяло на спинку дивана.
— Но это не значит, что мы не можем начать их искать.
— Нет, не значит, но ты спала около часа прошлой ночью и ещё час по дороге сюда, — подметил он.
— Я в порядке. Я вполне очнулась ото сна.
Это не совсем соответствовало действительности. Если бы я легла то, наверное, снова заснула бы, но мне хотелось поскорее начать поиски.
И мне захотелось посмотреть город.
— Я тоже почти не спал прошлой ночью и, в отличие от тебя, у меня не было удобной ноги, чтобы вздремнуть, — напомнил он мне, бросив подушку на диван. — Послушай, ты можешь посидеть и расслабиться пару часов, а можешь быть умнее и немного отдохнуть.
— Ты можешь немного отдохнуть, а я могу начать искать Мишу…
— Где ты будешь его искать? — Зейн повернулся ко мне, вскинув брови. — Ты знаешь, насколько велик этот город? Сколько людей живёт в нём? Сколько людей здесь работает и не живёт? — он выпалил вопросы в быстром темпе. — Ты знаешь, где ошиваются демоны? Где ты можешь встретить одного из них?
— Ну, нет, но…
— Никаких «но», Тринити. Ты понятия не имеешь, куда идти, — он провёл рукой по волосам, потом обхватил себя за шею. — Слушай, я же сказал, что помогу тебе искать Мишу, и я помогу. Я не даю пустых обещаний, но мы будем действовать разумно, Тринити. Мы не знаем, в курсе ли демон, забравший Мишу, кто ты, но если этот демон знает, он будет искать тебя.
— Хорошо, — огрызнулась я. — Это делает мою работу намного проще, потому что на этот раз я использую свою благодать.
— Ты не покинешь это место без меня, и если ты попытаешься это сделать, я буду знать.
Мои глаза распахнулись.
— Я теперь пленница?
— Ты гость, который будет пользоваться здравым смыслом, — парировал он. — Таким образом, ты можешь чувствовать себя, как заключённая, или ты можешь чувствовать себя хорошо отдохнувшим гостем. В любом случае, я собираюсь спать, потому что мне нужно немного поспать, прежде чем мы сделаем то, что собираемся сделать сегодня
вечером.— И что же это такое? — я обозлено скрестила руки на груди. — Сделаем друг другу причёски и попробуем маски для лица?
— О, ты заплетёшь мне волосы в косу?
Он опустил руку и сжал её в кулак. Он выглядел так, будто хотел придушить меня, и я знала, что это раздражает, но у этого демона был Миша, а я должна была устроить себе послеобеденную сиесту?
— Ты знаешь, каково это — знать, что кто-то в опасности, и просто стоять и ничего не делать? — спросила я, чувствуя, как у меня сжимается горло. — Ты знаешь?
Выражение лица Зейна смягчилось, и он шагнул ко мне.
— Да, я знаю, Тринити. Я знаю, каково это, когда тебя заставляют смотреть, как кто-то, о ком ты заботишься, страдает, и ты ничего не можешь с этим поделать.
Я захлопнула рот, когда его слова проникли сквозь моё раздражение.
— Мы можем полагать, что знаем друг друга, и я знаю, что ты слышала обо мне всякое, но ты меня не знаешь. Ты не знаешь, что я испытал, а что нет, — продолжил он. — Точно так же, как я не знаю всего, через что ты прошла. Но то, что я знаю о тебе, это то, что ты сильная и упрямая, и преданная. И я также знаю, что ты достаточно умна, чтобы понять, что нам обоим нужно хорошо отдохнуть, чтобы быть готовыми ко всему.
Я судорожно вздохнула, закрыв глаза от внезапного прилива слёз.
— Ты прав, — признала я, прогоняя слёзы. — И я… прости. Я просто…
— Ты беспокоишься, — его голос прозвучал ближе, и когда я открыла глаза, он был в менее фута от меня. Я понятия не имела, как он мог двигаться так тихо. Я увидела, как он поднял руку и поймал прядь моих волос, упавшую вперёд. Он заправил её мне за ухо, задержав руку.
— Я понимаю, Тринити. Я действительно понимаю.
Моё тело взяло всё под контроль. Закрыв глаза, я прижалась щекой к его тёплой ладони. Я не должна была этого делать. Я понимала это, но в его прикосновении было что-то успокаивающее. Как будто он был создан только для этого, и это было странное чувство.
— Ты устала, — сказал он. — Просто отдохни пару часов.
— Неужели я так плохо выгляжу? — спросила я.
— Нет. Ты выглядишь идеально.
Я открыла глаза, и мой взгляд был пойман в ловушку его. Что-то мрачное собственническое промелькнуло на его лице, прежде чем он опустил руку и отступил на шаг назад.
Чувствуя себя не в своей тарелке, я скрестила руки на груди.
— Ладно. Итак, мы спим, а потом?..
— Я знаю одного человека, и не могу поверить, что даже рассматриваю это, но если кто-то и знает, где может быть Баэль, то это он. Он должен быть здесь к вечеру. Он не совсем соблюдает нормальный график.
— Кто он? Другой Страж?
Зейн снова рассмеялся, но без особого юмора.
— Нет. Он не Страж. Он, наверное, самая большая заноза в моей заднице, когда-либо существовавшая, — Зейн сделал паузу. — А это значит, что ты с ним, скорее всего, поладишь.
ГЛАВА 21
Я проснулась с судорожным вздохом, резко села и оказалась лицом к лицу с Арахисом…
Который дул мне в лицо.
— Что ты делаешь? — спросила я, сердце колотилось.