Буря приключений

— Спасибо. — Привстав, пират отвесил ей издевательский поклон и продолжил: — Я готов допустить, что король Лимбер посмотрит сквозь пальцы на прежние невинные проделки корсара Кэлберта в Океане Миров, но вряд ли он будет склонен простить мой последний жест: захватить корабль, на котором находилась возлюбленная дочь монарха Лоуленда и драгоценный сынок. По-моему, фактов, говорящих не в мою пользу, вполне достаточно, а они, как ты изволила заметить, вещь упрямая.

— Да, если придерживаться этой позиции, не спорю. Но посмотри на происходящее с другой стороны: пусть намерение захватить яхту будет не прихотью пирата, а Судьбой, которая редко выбирает средства, волей Сил. Невольно ты, братец, устроил нам забавное приключение, не убил и не покалечил никого из членов семьи и дворян Лоуленда.

— Не потому, что не хотел, — хмыкнул пират.

— Намерение и свершенное действие имеют разный вес в глазах правосудия. Я сама нередко желаю пришибить кого-нибудь из особо донявших своими выходками братцев, а уж о любимой тетушке Элве, да не появится она в Лоуленде еще тысячу лет, и говорить не стоит. Но за кровожадные мысли из семьи меня не выгнали и под суд не отдали, — рассмеялась принцесса. — Кэлберт, у всех нас характер далеко не мед, и жизнь семьи Лимбера не бесконечный праздник с теплыми родственными объятиями. Замок больше напоминает большой приют для буйнопомешанных, объединенный ради экономии средств с тюрьмой для особо опасных преступников. Мои братья вспыльчивы, частенько не ладят и со мной, и между собой. Моего божественного проклятия боятся, да и ценят меня как единственную сестру, поэтому серьезных конфликтов избегают, но друг с другом собачатся всласть. Дуэль между ними не такое уж редкое событие, хорошо хоть силы примерно равны и до убийства дело не доходит, наверное, страшатся гнева отца.

— Он настолько против семейных раздоров? — заинтересовался Кэлберт.

— Нет, он против семейных раздоров, доходящих до обильного кровопролития, чреватого утратой члена семьи или его работоспособности. Каждый из нас нужен и полезен Лоуленду по-своему, брат.

— Расскажи! — жадно попросил мужчина, весь обратившись в слух.

— Нрэн — великий воин, стратег, защитник нашего мира; Элтон — хранитель родословной и историк, собирающий необходимую информацию, прогнозирующий события; Кэлер — бог пиров и музыки, покровитель стражей, преступников и бардов, его доброжелательность скрепляет семью. Младший кузен Лейм — бог романтики, лекарь и психолог, нежный, романтичный, чуткий. Рик, Рикардо, отвечает за торговлю и коммерческие сделки, он бог торговли, магии и информации, попросту говоря, сплетник. Энтиор — бог элегантности, он не только украшение двора, но и следопыт, охотник, знаток пыток, извращений, боли, нередко нужна работа королевского дознавателя в допросе преступников. Мелиор — бог интриги и этикета, покровитель гурманов, сибаритов и коллекционеров, Джей — бог воров и азартных игр, у него неплохая сеть осведомителей… Впрочем, достаточно, я не буду тебе больше ничего рассказывать. Познакомившись с ними, сам все увидишь и узнаешь. — Принцесса заметила, как жадно вслушивался поначалу, а потом поник Кэлберт, когда она начала перечислять многочисленные таланты братьев. — Одно могу тебе сказать точно: бога-морехода у нас в семье до сих пор не водилось, а для Мира Узла, имеющего выход в Океан Миров, это серьезное упущение! Ты будешь полезен. С практической точки зрения знаменитый пират Кэлберт — выгодное приобретение для Лоуленда. Раскаявшегося преступника всегда можно помиловать, а другие государства, несогласные с мнением Лоуленда, попросить замолчать: несколько завуалированных или откровенных угроз, кое-где договор или компенсация — и проблема улажена. Быть самыми сильными иногда не только хлопотно, но и полезно.

— Да, но что сделает твой отец? — вздохнул пират, не думавший, что его проблемы могут решиться так легко. Репутацию ужаса Океана Миров не заработаешь, выращивая цветочки в оранжерее.

— Не могу утверждать с определенностью, брат. Наш отец очень умный, осторожный, тонкий и дальновидный политик, как-никак таково его божественное дарование. Папа головой работает не менее успешно, чем своей куда более знаменитой в мирах частью тела, но в делах семейных Лимбер не всегда использует лучшие качества аналитика в полной мере. Отец не менее пылок и своенравен, чем все мы. Его реакция на наше приключение непредсказуема: от яростного всплеска гнева, тихой подозрительности до громового хохота. И в значительной степени она будет зависеть от времени нашего отсутствия в Лоуленде. Но одно знай наверняка: ты мне нравишься, Кэлберт, я буду говорить в твою защиту. А мое мнение для короля Лимбера кое-что значит, если уж не как мнение любимой и единственной дочки, то как мнение богини логики, имеющей титул королевской советницы.

— А твой брат? Он, кажется, возненавидел меня с первой минуты, и не сказать чтобы совсем безответно. Его влияние на отца велико? — поинтересовался Кэлберт, подперев подбородок кулаком.

— На Лимбера невозможно влиять даже столь одаренному интригану, как Мелиор. Стоит только отцу почувствовать, что им пытаются манипулировать, и братцу придется собирать с пола свои зубы. Тебе вовсе не обязательно горячо любить его, достаточно просто терпеть, со временем привыкнешь. Мелиор крайне самолюбив и мстителен, конечно, он не лучший из богов, но и с ним можно ладить, если не сталкиваться достаточно часто. Замок велик, кое с кем из родичей я встречаюсь только на официальных семейных трапезах или балах. А что касается его отношения к тебе… Это не ненависть. Принц Мелиор немного ревнует.

— Ревнует? К ублюдку? — изумился пират. Чего-чего, а такого от надутого павлина Мелиора Кэлберт не ожидал.

— Почему бы и нет? — подтвердила богиня. — Ты красивый, сильный мужчина, не евнух, в любовных играх, насколько известно, предпочитаешь дам. А твой романтичный имидж жестокого пирата! Не так давно он мне за завтраком много порассказал о твоих «подвигах», открыто восхищаясь изобретательностью, с какой «этот ужасный пират проворачивает свои головоломные» — в любом из смыслов — «операции». Вот теперь Мелиор и беснуется, считая, что с твоим появлением его шансы завоевать мою благосклонность резко пошли вниз.

— А это действительно так? — подвигаясь ближе и нежно приобнимая Элию, бархатно замурлыкал Кэлберт.

— Нет, — решительно отрезала принцесса, не желая слишком поощрять мужчину, но, чтобы вернуть веру в себя, слегка пошатнувшуюся от груды свалившейся на черноволосую голову информации, продолжила: — Если на завтрак мне подают хрустящие булочки, джем, масло, шоколад, взбитые сливки и повидло, то я пробую всего понемногу. Прекрасной тебе ночи, Кэлберт! Спасибо, что составил мне компанию, но теперь время моей вахты, а ты отправляйся спать!

С этими словами принцесса стряхнула с плеч сильную руку пирата и многозначительно кивнула в сторону лагеря.

— Подожди! Еще минута! — попросил Кэлберт, убирая руки за спину, чтобы у Элии не возникло нехороших подозрений насчет причины его задержки. — Ты действительно уверена, что мы скоро выберемся отсюда?

— Да, — безмятежно откликнулась принцесса.

— Но почему? — продолжал допытываться мужчина, думая о том, что богине известна какая-то тайна.

— Потому, что иначе просто не может быть, дорогой, как я уже говорила, мы — боги, и Силы Удачи на нашей стороне, — откликнулась принцесса, подмигнув брату, и похлопала его по колену. — Ложись спать и не переживай по пустякам.

— Ничего себе пустяки, — пробормотал себе под нос Кэлберт и, оставив Элию в одиночестве, направился к стоянке, на ходу пытаясь разгадать маленький спич о завтраке.

Элегор и Мелиор спали, но пирату не составило труда отвоевать себе кусок плаща для ночлега.

Глава 12 СИЛА СТИХИИ

Источник Лоуленда пребывал в крайней растерянности, к которой примешивалась изрядная доля жгучей досады, искреннего недоумения и обиды. Куда умудрились подеваться прямо с яхты посредине Океана Миров Элия и Мелиор?

И надо было вызову сверху прийти в самый неподходящий момент! Как раз за несколько часов до долго и тщательно подготавливаемой Силами встречи богов с их удивительным родственником Источник призвали в качестве свидетеля на Суд Сил одного из верхних Уровней. Слушалось дело о нарушении нескольких Законов Великого Равновесия пробудившимся от тысячелетнего сна Разрушителем. Некогда, в одной из предыдущих инкарнаций, этот бог проживал на Уровне, подведомственном Источнику. Увлекшись напряженным ходом разбирательства — защита делала упор на истинную суть Разрушителя, обвинители настаивали на том, что Великие Законы едины для всех, — Источник ослабил контроль за своими обширными владениями. Интригующий эпизод романтичного знакомства, подстроенного им для детей Лимбера и дерзкого корсара Кэлберта, которому настала пора оставить детские игры в пиратство и прийти в семью, прошел мимо его внимания. Когда же после вынесения приговора Суда Силы решили вновь вернуться к наблюдению, оказалось, что главные участники постановки странным образом исчезли со сцены. Нити сил, связующие их с Источником, оказались оборваны, а из-за разбушевавшейся Бури Между Мирами сразу обнаружить местонахождение троицы детей Лимбера и гадкого герцога Лиенского, который ни в какие планы Источника вовсе не вписывался, но всегда в них влезал (влез и на сей раз), не представлялось возможным. Недоумевая, что могло пойти не так в тщательно срежиссированном эпизоде, Силы принялись методично обшаривать мир за миром в поисках лоулендцев.

Источник-то рассчитывал, что ночью Кэлберт без помех захватит принца с принцессой, а если и убьет герцога, что ж, это можно будет списать на издержки операции. Пока будут идти переговоры о выкупе, Элии и Мелиору выпадет отличный шанс получше узнать брата. А когда он, Источник, сочтет, что дело сделано, то объявит о происхождении Кэлберта Лимберу и Элии. Воистину, планы были блестящими…

Силы Источника дорого бы дали, чтобы узнать, кто их нарушил, но сильно подозревали, что без герцога Лиенского с его вечно непредсказуемыми штучками тут не обошлось. Силы нервничали все сильнее: время шло, а обнаружить богов не удавалось. Создание чистой энергии пребывало в состоянии, близком к панике, перебирая многочисленные версии того, что на самом деле могло приключиться. Наконец Источник опустился до того, чтобы поворошить сознания моряков «Принцессы» и участвовавших в абордаже пиратов. Информация, которую он считал из полных смятения умов, не внушала оптимизма: какой-то радужный вихрь унес лоулендцев и Кэлберта прямо из зоны безмагии, созданной хваленым «Проклятием Трагрангов»!