Буря Жнеца
Шрифт:
Группа вышла из толпы. Впереди невозможно жирная женщина, за ней скрюченный человечек, у которого, кажется, крысы сидят в карманах; а за ними двое, выглядящие как братья. Оба худые; один в мундире офицера, второй обернут окровавленным рваным одеялом.
Тавора сошла с седла, знаком велев Лостаре сделать то же.
Женщины приблизились к группе. Толстуха сделала шаг в сторону и сказала, сделав пухлой рукой неожиданно изящный жест: – Командор, я представляю вам Брюса Беддикта, некогда Поборника короля Эзгары Дисканара – тот правил до эдурского завоевания – а сейчас объявленного Спасителем. И его брата, Теола Беддикта,
Казалось, Адъюнкт не нашлась что ответить.
Лостара уставилась на Теола Беддикта – хотя, по правде говоря, глаза охотнее останавливались на Брюсе. Нахмурилась, рассматривая мерзкое одеяло. Финансовый гений?
Брюс Беддикт выступил вперед и заговорил, как и толстая женщина, на торговом наречии: – Мы сопроводим вас в Вечную Резиденцию, Командор. Там мы, полагаю, найдем императора без империи. Его следует изгнать. – Он с явным сомнением добавил: – Надеюсь, что вы пришли как освободители, Командор. То есть не намерены злоупотреблять гостеприимством.
– Этим, – отвечала Тавора, – вы хотели намекнуть, что у меня не хватает сил для планомерной оккупации. А знаете ли вы, Брюс Беддикт, что ваши восточные границы прорваны? Что армия союзников вторглась в империю?
– Значит, вы пришли как завоеватели? – спросил Брюс Беддикт.
Адъюнкт вздохнула, отстегивая и снимая шлем. Вытащила руку из перчатки и провела по коротким, смоченным потом волосам. – Худ обереги, – прошептала она. – Найдите же нам путь сквозь толпу, Брюс Беддикт. – Она помедлила, бросив взгляд на Теола Беддикта, и нахмурилась: – Вы кажетесь слишком стеснительным для императора.
Теол ответил ей ярчайшей улыбкой, и улыбка преобразила его. Лостара вдруг и думать забыла о его воинственно выглядящем братце.
«Духи песков, эти глаза…»
– Извините, Командор. Признаюсь, я подавлен и смущен.
Адъюнкт не спеша кивнула: – Да, полагаю. Неожиданное выдвижение, глас народа…
– Нет. Не этим. Она сказала, я неплох в постели. Но «неплох» – не совсем то же, что «хорош»…
– О, Теол, – вмешалась толстуха, – я поскромничала.
– Ты – и скромность, Ракет? Ты не понимаешь смысла этого слова! Я просто гляжу на тебя – и трудно не… ну, ты понимаешь.
– Нет.
– Да ладно! – Теол хлопнул в ладоши. – Фейерверк уже был, пора начинать парад.
Сиррюн Канар бежал по коридору. Прочь от битвы. Проклятые иноземцы уже в Вечной Резиденции, они учинили резню – никаких призывов сдаться, никаких требований сложить оружие. Только смертельные стрелы, рубящие мечи и всё опустошающие гренады. Его приятели – гвардейцы умирали десятками, их кровь оросила некогда прекрасные стены.
Сиррюн поклялся, что не разделит их участь.
Они не убьют Канцлера. Он им понадобится. К тому же он старик. Явно безоружный. Миротворец. Цивилизованный человек. Даже личный его охранник – что же, у него только кинжал на поясе. Ни меча, ни щита, ни шлема, ни даже доспехов.
«И это я. Я сберегу жизнь, встав рядом с Канцлером».
Но где он?
Тронный зал пуст.
Император на арене.
Безумный глупец все еще ведет бессмысленные, жалкие поединки. И Канцлер должен быть там, он ожидает – иронический свидетель последних нелепых выходок тупоумного Эдур. Последнего Эдур в городе. Да.Он спешил. Звуки битвы остались далеко за спиной.
«День безумия… неужели он никогда не окончится?»
Канцлер Трайбан Гнол сделал шаг назад. Осознание ударило его с силой молота. Рулад Сенгар не вернется. Император Тысячи Смертей… умер последней смертью.
«Тоблакай, Карса Орлонг, я не знаю, что ты сделал, не знаю как – но ты расчистил дорогу.
Ты расчистил ее. Спасибо».
Он огляделся и увидел, что остатки присутствующих разбежались – да, Вечная Резиденция захвачена, враг уже внутри. Он повернулся к стоявшему рядом финеду: – Варат Таун.
– Господин?
– Мы закончили. Соберите солдат и проводите меня в тронный зал. Там будем ожидать завоевателей.
– Слушаюсь, господин.
– И возьмите с собой ведьму – мне нужно знать, что тут произошло. Я хочу понять, зачем она разрезала себе руку ножом. Я хочу понять все.
– Да, Канцлер.
Капитан с неожиданной вежливостью взял бледную женщину под руку; кажется, он даже шепнул ей на ухо нечто, принятое с усталым кивком. Глаза Трайбана Гнола сузились. Нет, он не доверяет новому финеду. Был бы здесь Сиррюн…
Удаляясь с арены, канцлер бросил последний взгляд на жалкую фигуру, что лежала на кровавом песке. «Мертв. Он действительно мертв.
Я всегда верил, что это будет именно Карса Орлонг. Да, верил!»
Он испытывал искушение вернуться на песок арены и встать над телом Рулада Сенгара. Плюнуть в лицо Императору.
«Нет времени. Удовольствия – на потом.
Клянусь, что сделаю это».
Каракатица позвал взмахом руки. Скрипач и остальные солдаты его взвода присоединились к саперу на пересечении коридоров.
– Это главный проход, – заявил Каракатица. – Ничто иное.
Скрипач кивнул. Коридор изящно украшен и впечатляюще широк, на сводчатом потолке светятся золотые листья. Вокруг никого. – Тогда где стража, и куда именно нам идти?
– Без понятия. Но думаю, что налево.
– Почему?
– Неясно. Разве вот потому, что все, кого мы перехватывали, стремились именно в том направлении.
– Хорошая причина. А может, они хотели выбежать через заднее крыльцо? – Скрипач утер пот со лба. Ох, это была кровавая баня, но он позволил солдатам всё, не обращая внимания на сердитые взгляды Быстрого Бена. Проклятый Верховный Маг и его нос по ветру – и откуда же у него такая магия? Быстрый никогда не владел ничем даже отдаленно напоминающим…
Он оглянулся на Ежа.
Старый добрый Еж. Не старше, чем в последнюю их встречу. Боги, это кажется нереальным. Живой, дышащий, пердящий… Он протянул руку и отвесил приятелю затрещину.