Буря Жнеца

– За дурака держишь? – спокойно ответил Бен. – Проклятое королевство блуждает. Невозможно предсказать, куда я попаду – если правильно догадываюсь, сейчас мне пришлось бы совершить длинный заплыв.

– А. Ясно. Боюсь, в последние дни уделял этому мало внимания. Мы пересекаем океан?

– Я так полагаю.

– Тогда согласен: путешествие вовне потребует нашей помощи.

Колдун метнул на него взгляд. – Как я и думал. Вы создали тропы, врата с фиксированными выходами. Как удалось, Котиллион?

– Уверяю, это не мы. Мы просто набрели на них, образно говоря.

– Азаты.

– Очень хорошо. Ты всегда был умен, Бен Делат.

Тот скривился: – Эту версию имени я уже давно не использую.

– О? Когда в последний раз – не припоминаешь?

– Эти Азаты… – продолжал Бен, игнорируя вопрос. – Дом Теней как таковой, вот это владение – тоже Азат? Я верно понимаю? Он как-то присвоил врата, подлинные врата Куральд Эмурланна. Дом существует одновременно как отброшенная тень и подлинно физическое воплощение. Между ними нет границы. Спайка… но ведь это не обычная конструкция Азата? Значит, врата Эмурланна были уязвимы, что и породило узурпацию?

– Думаю, это была необходимость, – ответил Котиллион. Он нахмурился, увидев, что к берегу приближается рябь от неведомого источника. «Все здесь не такое, каким кажется…»

– Что ты имел в виду?

Бог пожал плечами: – Королевство было разрушено. Умирало.

– Азат принимает участие в исцелении фрагментов? По чьему-то замыслу? Намеренно? У него есть разум? Или все происходит так же, как кровь создает струп? Азат – всего лишь иммунная система природы, при помощи которой наше тело борется с инфекцией?

– Меня впечатляет широта твоих книжных познаний.

– Да ладно. Садки – величайшее из жертвоприношений К’рула. Его собственная плоть и кровь. Но не Старшие Садки. По крайней мере так нас учат. Чьи вены были вскрыты, чтоб их создать, Котиллион?

– Хотел бы я знать. Но не знаю. И сомневаюсь, что это имеет значение. Азат инстинктивно исправляет повреждения или за ним стоит некий разум? Я не имею ответа. Вряд ли кто-либо имеет. К чему всё это?

– Честно? Сам не знаю. Но незнание заставляет волноваться.

– У меня есть ключ, – подумав, сказал Котиллион. Тралл и Онрек направлялись к ним. – Скорее для вас троих. Если захотите.

– А есть выбор?

– Не для них, – сказал бог, кивнув в сторону Эдур и Т’лан Имасса. – Им потребуется твоя помощь.

– Как и Каламу Мекхару, – бросил Быстрый Бен. – Не говоря уже об Адъюнкте Таворе.

– Они выжили.

– Ты не можешь быть уверен, особенно в случае Калама. Откуда уверенность?

– Он был жив, когда Мертвый Дом взял его.

– Так говорит Темный Трон.

– Он не стал бы обманывать.

Колдун грубо, с горечью рассмеялся.

– Калам еще жив, Быстрый Бен. Мертвый Дом вывел его из-под власти времени. Но он исцелится. Яд станет инертным, распадется. Темный Трон спас жизнь ассасина…

– Почему?

– Вот это вопрос посложнее, – признал Котиллион. – Может, просто назло Лейсин, и тебе не следует удивляться, если это единственная причина. Поверь, для Амманаса вполне достаточная. «Радуйся, Бен Адэфон Делат, что я не объяснил истинной причины».

Тралл Сенгар и Онрек подошли ближе и встали. К спине Эдур было привязано новое копье с каменным наконечником; он укутался от холода в длинный шерстяной плащ насыщенно-бордового цвета – одно из полезных сокровищ, найденных в бараке. Плащ скрепляла чудесная серебряная фибула в форме стилизованного молота. На его фоне тело Онрека выглядело столь потрепанным, поломанным и изрубленным, что хотелось удивиться тому, как воин не рассыпается на части.

Т’лан Имасс сказал: – Это озеро, бог… Тот берег…

– Что?

– Берега нет.

Котиллион кивнул.

Тралл Сенгар спросил: – Как такое возможно? Онрек говорит, там не врата. Там вообще ничего нет.

Котиллион провел рукой по волосам и поскреб подбородок («пора побриться»). Прищурился, смотря на волны. – Та сторона еще не… обдумана.

– И что это должно значить? – спросил быстрый Бен.

– Чтобы хорошенько понять, нужно побывать там. Вам троим. Это путь вашего странствия. Отправитесь вскоре.

– Прости нас, но мы не удовлетворены, – сухо сказал Тралл. – Тот кошмар, в котором мы побывали по твоей вине, лишил нас любви к путешествиям. Выдай объяснение получше, Котиллион.

– Я так и думал.

– Мы ждем. – Быстрый Бен скрестил руки на груди.

– Увы, ничем не могу помочь. Любое объяснение исказит ваше видение того, что ждет ТАМ, в конце пути. Это недопустимо, ибо способ восприятия и понимания действительно сформирует реальность, ожидающую вас. – Он снова вздохнул. – Знаю. Не очень помогает.

– Тогда призови Темного Трона, – предложил Тралл. – Может, ему удастся лучше.

Котиллион кивнул и снова пожал плечами.

Миновало двенадцать ударов сердца – и между ними встала почти бесформенная тень, из которой выступали узловатая трость и кисть артритической руки. Бог посмотрел на них, потом вниз; обнаружил, что стоит по лодыжку в воде. Темный Трон с шипением подобрал края обтрепанной мантии и прыгнул на сухую землю.

– И что такого смешного?- спросил он. – Вы все негодяи. Чего вам нужно? Я занят. Вы понимаете? Занят.

Онрек ткнул костяной рукой в сторону озера: – Котиллион желает послать нас через воду ради миссии, суть которой не разъяснил, цели которой не определил. И даже места действия не описал. Потому мы вызвали тебя, о бесформенный, чтобы ты объяснил все, что он отказался объяснить.

Темный Трон хихикнул.

Котиллион отвернулся. Он подозревал, что сейчас случится.

– Я буду рад, о костистый. Отвечу вам так. Всё как и думал Котиллион: петух помер от тоски.

Быстрый Бен успел выругаться, пока Повелитель Теней обращался в ничто.

Котиллион не поворачивался. – Припасы ожидают вас возле дома. Когда вы вернетесь сюда, будет готова лодка. Попрощайтесь с Миналой и детишками. Как можно скорее. Впереди трудный и долгий путь, а мы уже выбились из графика.

***

«Вечная Благодарность» резко накренилась на правый борт. Налетел холодный шквал, запахло талым льдом. Команда отчаянно отражала нападение стихии; старпом Скорген Кабан, с трудом удерживаясь за леер, прошел к рулевому колесу. Там, широко расставив ноги и привязавшись кожаным ремнем, стояла Шерк Элалле.