Бутылка текилы на двоих
Шрифт:
— Здесь? — тут же испуганно выпалил тот в ответ.
— Да не дрейфь, здесь подсобка прям за дверью, никто не увидит, как я деру тебя в задницу.
— Да пошёл ты! — огрызнулся Валерка.
— Хватит ломаться, — прорычал я, сжимая ладонь на его не на шутку возбудившемся агрегате.
Валерка тихо заскулил и уронил голову мне на плечо, то ли сдаваясь, то ли соглашаясь — мне было всё равно, я хотел снять напряжение со своего собственного возбуждённого инструмента.
— Она… должна при этом присутствовать? — хрипло спросил Валерка, кивая в сторону Катьки, которая последовала за нами.
— Кать?
— Кажется, это сойдет за плату за мои бессонные ночи, — хихикнула она в ответ, и я усмехнулся тоже.
— Она должна присутствовать, Валерочка. Это её миссия — великой извращенки-вуайеристки.
Валерка хотел ещё что-то сказать, скорее всего, запротестовать, но я не дал ему этого сделать: прижав его к стене, я поднял его руки над головой и, скрестив их в запястьях, крепко сжал одной рукой. Второй, не церемонясь, начал расстёгивать ремень. Валерка смотрел на меня, не моргая и тяжело дыша. Его грудная клетка вздымалась, выдавая его состояние — ему уже было фиолетово, смотрит ли на нас Катька или нет: он хотел меня.
Чёрт возьми! Это охуительное ощущение — знать, что тебя хочет человек, которого ты буквально принуждаешь к сексу! Мой член требовал свободы, но руки были заняты: одной я держал Валерку, не давая ему возможности лапать меня — мне хотелось полностью держать ситуацию под контролем, второй я стягивал с него штаны. Когда эта мешающая часть одежды упала на пол, а за ними и трусы, Валерка зажмурился, словно наконец-то осознал, что его ожидает… Член у него был красивый: толстый, с ярко выраженными венами и пульсирующей в них кровью. Это зрелище подействовало на меня, как на вампира… В другой ситуации я бы не отказал себе взять эту конфетку в рот, но сейчас я был слишком для этого возбуждён.
Резко развернув Валерку лицом к стене, я заставил его наклониться и упереться руками, что он выполнил безоговорочно. Геем он стал не вчера — это точно: развратно выгнувшись в пояснице, Валерка расставил широко ноги, позволяя мне подойти ближе.
— Чёрт, — выругался я: до меня наконец-то дошло, что без смазки трахнуть его будет крайне сложно.
— Держи, Казанова, — хихикнула Катька, подавая мне крем для рук.
Я кивнул в знак благодарности — говорить было просто сложно, в горле пересохло и хотелось поскорее избавить себя от этого напряжения в паху. Выдавив половину тюбика Валерке на ягодицы, я толстым слоем смазал его дырку. От прикосновений к анусу Валерка тихо застонал, подался мне навстречу и зашевелил бёдрами, как дорожная шлюха. От этого вида у меня застучало в висках…
Спешно расстегнув ширинку и спустив штаны вместе с трусами до колен, я без всякой подготовки и растяжки рывком вошёл в такую манящую в себя дырку. Валерка резко втянул воздух, подался вперёд, словно пытался сняться с моего дружка, но я крепко держал его за бёдра.
— Больно, — проскулил он.
— Терпи. Я не мог ждать, — прорычал я.
Сначала я двигался медленно. Теперь, когда мой член наконец-то почувствовал горячую узкую кишку, стало немного легче. По крайней мере, настолько,
чтобы дать Валерке привыкнуть. Уже через полминуты он начал подмахивать задом, а еще чуть позже — громко стонать и насаживаться на мой член с такой скоростью, что я зажмурился и, старательно концентрируясь на нейтральных мыслях, пытался не кончить, как школьник, через пять секунд.Валерка выгнулся так, что кожа на лопатках побелела, и еще шире расставил ноги, давая мне возможность проникать ещё глубже — теперь мои яйца при каждом поступательном движении стукались о его, и сам Валерка стонал ещё громче. Схватив его за плечи, я убыстрил темп. Валерка привычным натренированным движением сжал анус, заставив на этот раз меня стонать — стало так тесно в его заднице, что по спине до копчика пробежалась горячая волна.
— Я так сейчас кончу, — прорычал я.
— Не… не сейчас, я еще не… ммм, — Валеркины слова перешли в какой-то животный вой.
Догадаться почему, было несложно: эта маленькая проказница Катька уселась рядом с ним на корточки и, соблюдая наш темп, начала дрочить Валеркин член. Прикусив губу, она с нескрываемым интересом наблюдала в непосредственной близи, как мой член исчезает в Валеркиной заднице, при этом яро надрачивая его раскрасневшуюся головку. Сам Валерка, похоже, перестал понимать происходящее: иногда он сбивался с ритма, реагируя больше на Катькину руку, чем на мои толчки. Мне это не мешало: я просто насаживал его натёртый зад на свой готовый в любой момент взорваться член. Вдруг кольцо ануса сжалось так сильно, что я едва не заскулил от боли, Валерка зарычал, откинул голову назад и, громко матерясь, кончил Катьке в руку. Это зрелище и его хриплый голос дали мне последний толчок, и я бурно кончил ему в зад, натянув его последний раз по самые яйца…
Пять минут спустя, когда мы с Валеркой отдышались, Катька вытерла руки, довольная сидела на стуле, наблюдая, как мы одеваемся, и, наконец, нарушила неловкую тишину.
— Знаешь, Валер, даже если ты им и не был, теперь ты точно гей.
Валерка бросил на Катьку злой взгляд, на что та только рассмеялась.
— Расслабься. Тебе ж понравилось, как Димка трахается, да?
Тот посмотрел на меня, едва заметно покраснел и кивнул.
— Ну, вот видишь, он классно тебя отодрал, ты счастлив, я тоже…
— Катька, заткнись, — рассмеялся я. — Не видишь что ли, парень смущается.
— А если не перестану?
— Выебу и твою задницу, — усмехнулся я.
— Это угроза или обещание? — хитро улыбнулась Катюха.
— Обещание, если тебе так хочется.
— А что, если хочется? — заёрзала Катька на стуле.
— Готовь свою попочку, милочка, в следующий раз займусь ею.
Эксперимент пятый, или история о том, как иногда полезно быть геем и специалистом по задницам
Первый курс закончился раньше обычного. В нашем корпусе случился пожар, и студентов распустили на каникулы раньше, перенеся зачёты и экзамены на начало сентября. С одной стороны это было здорово — больше свободного времени. С другой — я не знал, чем это время занять. Моя поездка в Лондон была запланирована на конец июня, а теперь у меня появился целый месяц, который нужно было как-то коротать.