Былины. Исторические песни. Баллады

Как от нашего царя теби от белого.

Да просил-то ведь наш царь тебя белый,

Да просил-то он в Азове торговати,

Как русийских товаров продавати,

А как ваших мы заморскиих покупати».

А как эти ему подарки прилюбились,

Приказал-то он в Азов-город въезжати,

Велел кажныим тележки осмотрити.

Как пятьсот они тележек просмотрили,

Еще другиих тележек не сустигли,

Они всех они возов-то запустили.

Они зачали в Азове торговати,

А своих они товаров продавати,

А заморскиих они стали закупати,

А булатниих возцов тых отдирати,

Еще черныих юхтов тых открывати

Да оттудова молодцов тых выпускати.

Еще зачали казачки-то тут гуляти,

Они начали в Азове шурмовати

Да начали турчанов убивати,

Много множество турчанов тут прибили.

А одна-то тут Сантал и сам уехал

Еще во свою столицу в городову.

Еще тут казачкам им не спится,

Оны вал-то земляной тут завалили

Как повыше стены они городовой.

Тут Сантал-то он турецкой

Набирает себе силы сорок тысяч,

Подъезжает он к Азову тут ко городу,

Еще начал он в Азов-город ломиться,

Еще вал-то земляной он рассыпал,

Стену каменну оны да проломили.

Еще тут они в Азов-город забились.

Еще начали в Азове шурмовати,

Оны стали казачков тут убивати.

Тут немножко казачков тут оставлялось.

Собирались казачки тут в Божью церковь,

Отслужили тут молебен со обедней:

«Еще ай же ты, Микола-чудотворец,

Не придай-ко нам напрасно умерети!

Пострижемся мы тобе-ка вси в монахи,

Все в монахи пострижемся, в патриархи,

Все в монахи пострижемся, в патриархи!»

Напустил тут Микола-чудотворец,

Напустил тут на турчан он темну темень,

Они дружка дружку прирубили,

Как густым ту реку загустили.

Оплошность казаков под Азовом

Шли казаки с моря Черного,

Лузями-болотами топилися,

Азова крепкого города таилися.

Не доехатчи Чагану становилися,

Становились казаки во единый круг,

Они думу думали крепкую заединую.

Выбирали атамана походного.

Атаман у них по кругу похаживает,

Он камышей своей тросточкой помахивает,

Казакам-братцам ребятам наказывает.

«Ой вы слушайте, ребята, моего слова

Моего слова атаманского.

Поедете гулять чрез большую степь,

Чрез такую чрез большую степь Азовскую,

Не стреножимши добрых коней, не пускайте в степь,

Не поставимши караула, не ложитесь спать,

Без денного часового чтобы не было!»

Казаки его слова не послушали,

Не стреножимши добрых коней, попускали в степь,

Не поставивши караула, сами спать легли,

Наезжали на них кайсаки,

Всех казаков в полон побрали.

Сватовство царя Алексея Михайловича

Как изволил-то

Наш православный царь,

Изволил он по Москве погулять,

Погулять.

Как навстречу ему-то идет,

Сам идет, сам, святейший патриарх,

Патриарх.

Он рукой-то своей царя,

Рукой правою свет-царя благословляет,

Благословляет.

А еще патриарх царя,

Крепко патриарх царя спрашивает,

Спрашивает.

«Ты наш православный царь, Надежа ли наша ты надёжинька, Ты надёжа!

Ты скажи, царь-батюшка, скажи Всю правдыньку, ничего не утай! Не утай!

Уж на ком-то, на ком-то ты, Надёжинька, думаешь жениться? Жену взять?»

«Уж я взять-то, я взять хочу Нарышкина доченьку Наташеньку, Наташеньку!»

«Ведь граф-то, граф Нарышкин-свет, Незнатно он, небогато живет, Он живет!»

«Мне не надо богатства,

А нужна его доченька Наташенька»

Рождение царевича Петра

Когда светел-радошен

Во Москве благоверной царь,

Алексей царь Михайлович:

Народил Бог ему сына,

Царевича Петра Алексеевича,

Первого императора по земле светорусския.

Как плотники-мастеры

Во всю ноченьку не спали,

Колыбель-люльку делали

Оне младому царевичу.

А и нянюшки-мамушки,

Сенные красные деушки

Во всю ноченьку не спали,

Шинкарочку вышивали

По белому рытому бархату

Они красныем золотом;

Тюрьмы с покаяннами

Оне все распущалися,

А и погребы царские

Оне все растворялися.

У царя благоверного

Еще пир и стол на радосте,

А князи сбиралися,

Бояра съезжалися

И дворяна сходилися,

А все народ Божей

На пиру пьют, едят,

Прохлажаются.

Во веселье, в радосте

Не видали, как дни прошли

Для младого царевича

Петра Алексеевича,

Первого императора.

Смерть царя Алексея Михайловича

Уж ты батюшка светел месяц,

Что ты светишь не по-прежнему

Не по-прежнему, не по-старому,

Все ты прячешься за облака,

Застилаешься тучей грозною!

Как у нас было на святой Руси.

На святой Руси, в каменной Москве.

Во Кремле было в славном городе,

Близ Ивана, близ Великого,

Во соборе было во Архангельском,

Как у правого было клироса:

Молодой стрелец на часах стоит,

На часах стоит, Богу молится,

Он плачет, как река льется,

Возрыдает – слез ручьи текут,

Он и бьет бердыша древком,

Бердыша древком о сыру землю:

«Уж ты гой еси, мать сыра земля,

Ты раздайся во все стороны,

Ты раскройся, гробова доска,

Развернися, золота камка!

Ты восстань, восстань, православный царь,