Бытие и сознание

Необходимость заключается в объективной закономерной обусловленности человеческих действий, как и всех явлений; свобода человека – в возможности самому определить линию своего поведения, отвергнув все решения, несовместимые с ней. [285]

Эта возможность, о которой свидетельствует весь опыт человечества, находится в непосредственной противоположности не к необходимости в смысле детерминированности, а к принуждению. Защищать ее в этом реальном плане надо не теоретическими рассуждениями, а борьбой со всеми видами и средствами порабощения людей.

285

Свобода нередко трактовалась чисто негативно как несвязанность ничем, свобода от всего, способность сказать «нет» всему на свете.

Для Сартра само существование человека – в такой негативной свободе. Поэтому человек для него – представитель небытия (neant), чисто негативное существо; жизнь его – сплошной ряд сведений всего, с чем он соприкасается, к небытию (neantissements).

На самом деле то, что мы принимаем, может сперва выступать с меньшей конкретностью, чем то, что мы отвергаем, но всякое отрицание всегда все же совершается с каких-то, пусть еще недостаточно выявленных позиций, и именно эти позиции – то положительное, ради, во имя чего человек отвергает ему навязываемое, определяет смысл и ценность его отрицания. Важно не только против чего, но и за что борется человек. Всякое отрицание имплицитно заключает какое-то утверждение. Всякая борьба против чего бы то ни было, в конце концов, оборачивается и раскрывается как борьба за что-то, и именно то, с каких позиций, за что велась борьба, определяет, в конечном счете, ее смысл и значение.

Если детерминированность не приходится смешивать с принуждением, то никак нельзя вместе с тем вовсе отрывать свободу внутреннюю от внешней, моральную от политической. Внутренняя свобода человека в условиях господства принуждения в жизни легко превращается в иллюзию.

Вопрос о свободе и необходимости приобретает особенно жгучую остроту, поскольку он выступает как вопрос о совместимости детерминированности и ответственности человека за свои поступки, научного мировоззрения и морали. Ясно, что если человек не властен сам определить линию своего поведения, если она определяется помимо него, он не может нести ответственности за то, что он делает, значит «все дозволено». В борьбе против научного мировоззрения его враги всегда прежде всего используют этот аргумент.

Проблему свободы и необходимости нельзя подменять, как это сплошь и рядом делается, вопросом о свободе воли. Эта психологизированная постановка вопроса о свободе человека выражает стремление противопоставить друг другу два ряда явлений – материальных, объективно детерминированных и психических, на которые эта объективная детерминированность якобы не распространяется. Свобода и необходимость, таким образом, не раскрываются в их внутренних взаимоотношениях, а лишь относятся к разным областям; вместе с тем эти области – психических и материальных явлений – дуалистически противопоставляются друг другу. За подстановкой свободы воли на место свободы человека скрывается дуализм психического и материального. Свобода воли связывается с индетерминизмом и отождествляется с произволом. Ставить так вопрос о свободе значит заведомо исключать ее возможность; закономерная детерминированность распространяется и на психические явления, в том числе и на волю.

На самом деле, проблема свободы и необходимости – это вопрос о человеке как субъекте и условиях его деятельности, о зависимости человека от объективных условий жизни и о его господстве над ними. Эта проблема встает только в отношении человека, потому что отношение человека к условиям его жизни принципиально иное, чем отношение к ним животного организма. Условия человеческой жизни не даны человеку в готовом виде природой.

На протяжении всей истории человек сам создает их деятельностью, изменяющей природу, трудом, производством. Таким образом, человек освобождается от неограниченной власти природы, создает условия для своей свободы.

Свобода и необходимость в жизни человека взаимосвязаны: с одной стороны, обстоятельства определяют жизнь человека, с другой – сам человек изменяет обстоятельства своей жизни; действия человека зависят от объективных условий его жизни и сами же изменяют эти условия.

При анализе проблемы свободы и необходимости надо прежде всего учитывать, что человек всегда преднаходит от него независимые, объективно данные условия, с которыми он вынужден считаться. Эти условия – явления природы и общественной жизни – подчинены определенным объективным, от субъекта и его произвола независимым законам. Искать свободу человека в действиях, не считающихся с этими законами, – значит исключить ее возможность. Свободное осуществление человеком целей, которые он как сознательное существо себе ставит, может основываться только на использовании законов природы и общественной жизни, а не на их нарушении. Чтобы использовать эти законы, надо их знать. В этом смысле можно сказать, что свобода предполагает знание законов, независимых от человека, что она в своей основе есть познанная необходимость. Знание законов (природы и общественной жизни), связывающих ход событий с определенными условиями, позволяет, соответственно изменяя эти условия, направлять ход событий в желательную для человека сторону. Эта возможность изменяется в зависимости от условий общественной жизни. Свобода как господство людей над ходом их жизни существенно возрастает при переходе от стихии, господствующей при индивидуалистическом, капиталистическом строе, к плановости, характерной для социалистического общества. Только в условиях социалистического общества приводимые людьми в действие общественные причины влекут за собой желательные следствия. Именно в этом смысле переход от капитализма к социалистическому строю знаменует собой «скачок человечества из царства необходимости в царство свободы». [286]

286

См. Энгельс Ф. Анти-Дюринг. – М.: Госполитиздат, 1953. —С. 267.

Положение, согласно которому свобода – это «осознанная необходимость», – первый шаг в решении проблемы свободы и необходимости. Он отграничивает свободу от субъективного произвола и подчеркивает первичность объективных условий, с которыми всякая человеческая деятельность должна прежде всего считаться. Пытаться представить свободу человека как абсолютную, безотносительную к объективной необходимости – значит сразу же превратить ее в пустую фикцию. Объективная необходимость – граница человеческой свободы, в рамках которой заключена ее реальность; знание этой необходимости – ее условие. С этих основных положений необходимо начинать.

Решение проблемы свободы и необходимости в целом опирается на диалектико-материалистическое понимание взаимозависимости явлений, согласно которому эффект всякого внешнего воздействия обусловливается внутренней природой объекта, который ему подвергается, и на правильное диалектико-материалистическое понимание соотношения субъективного и объективного.

Следуя линии, намеченной выше при рассмотрении вопросов о субъективном и объективном, надо преодолеть внешнее противопоставление субъективного объективному, противопоставление человека как субъекта сознательных действий объективным условиям его деятельности. Сознательная деятельность людей зависит от объективных обстоятельств их жизни и вместе с тем она же их изменяет. Субъективная деятельность людей связана с объективными условиями жизни, так что при всей их относительной противоположности они образуют единое целое. В своей закономерности бытие людей, их жизнь выступает лишь поскольку объективные условия и деятельность людей берутся в их взаимозависимости. Это значит, что детерминированность распространяется и на субъекта, на его деятельность, а вместе с тем что субъект своей деятельностью участвует в детерминации событий, что цепь закономерности не смыкается, если выключить из нее субъекта, людей, их деятельность. Закономерный ход событий, в котором участвуют люди, осуществляется не помимо, а через посредство воли людей, не помимо, а через посредство их сознательных действий. Подлинно научное, диалектико-материалистическое понимание закономерной детерминированности исключает непосредственную механическую зависимость действий человека от внешних условий, от внешних воздействий на него. Эта зависимость опосредствована внутренней природой человека; эффект внешних воздействий на субъекта зависит от того, как человек отвечает на эти внешние воздействия. Эффект всякого воздействия на человека – это эффект взаимодействия человека как субъекта с внешним миром. Механистическое представление о зависимости действий человека от внешних условий, согласно которому внешние условия непосредственно определяют действия человека, скрыто предполагает, что зависимость действий от внешних условий проходит сквозь человека, субъекта этих действий, как через пустоту, что субъект выпадает из цепи событий, не участвует в их детерминации.

На самом деле субъект, его сознательные действия включаются в ход событий, в их детерминацию. В силу того, что человек благодаря наличию у него сознания может предусмотреть, заранее представить себе последствия своих действий, он самоопределяется во взаимодействии с действительностью, данной ему в отраженной идеальной форме (в мысли, в представлении) еще до того, как она может предстать перед ним в восприятии в материальной форме: действительность еще не реализованная детерминирует действия, посредством которых она реализуется. Это обращение обычной зависимости – центральный феномен сознания. С ним непосредственно и связана свобода человека.

Решение вклинивается в ход событий, в их детерминацию не извне: оно есть результат процессов, которые сами являются звеном в ходе событий и детерминации действия. Предусматривая осознаваемые им последствия своих действий, человек самоопределяется по отношению к так или иначе в зависимости от его действий складывающейся действительности. Действие детерминируется, определяется по мере того, как самоопределяется по отношению к действительности субъект этого действия, действующий человек. Действие зависит от субъекта, определяется им. Поэтому-то действие, совершенное человеком, может быть показательным для него, и он ответственен за свое действие. Когда одно из возможных действий – любое – совершилось, оно всегда оказывается причинно обусловленным, но это не значит, что одно из них было предопределено, до того как произошло самоопределение субъекта по отношению к складывающейся действительности. Это самоопределение субъекта по отношению к действительности является необходимым звеном в процессе детерминации действия. Пока оно не совершилось, нет всех условий, детерминирующих действие, значит, до этого оно и не детерминировано. Предполагать, что оно было детерминировано до этого и исключать таким образом свободу человека – значит, подменять детерминацию предопределением.

В мире все, что уже совершилось, детерминировано; все, что совершается, детерминируется, т. е. определяется в самом процессе своего совершения, по мере того как одно за другим объективно определяются и вступают в действие все условия детерминируемого явления. В жизни человека все детерминировано, и нет в ней ничего предопределенного, детерминация любого человеческого действия и самое свершение его происходят заодно. Поэтому закономерная детерминация распространяется на человека, на все, что он делает, на любые его сознательные действия, и вместе с тем человек сохраняет свободу действий: никакое предопределение не тяготеет над ним. Более того: кажущаяся несовместимость свободы человека и необходимости как детерминированности хода событий возникает как раз из-за того, что, утверждая, с одной стороны, детерминированность действий человека, с другой стороны, самого человека, субъекта этих действий, его решения продолжают мыслить вне этого детерминированного хода событий; детерминированность хода событий, действий человека представляется их предопределенностью помимо него именно потому, что сам человек представляется стоящим вне закономерного хода событий, не включенным в него, не включенным в детерминацию того, что в нем совершается, даже в детерминацию собственных действий. Мысль о детерминированности человеческих действий становится несовместимой со свободой тогда, когда она реализуется половинчато, не доводится последовательно до конца.

Таким образом, человеку нужно отстаивать свою свободу не от истин научного познания, утверждающего детерминированность всего существующего в мире, а от тех слепых и грубых сил, которые всегда готовы наложить оковы запрета и принуждения не только на волю, но и на мысль человека, поскольку мысль и воля неразрывны.

Свобода и необходимость – это специфическая проблема человеческого существования. Существо конечное, ограниченное, страдающее, зависимое от объективных обстоятельств и вместе с тем активное, изменяющее эти обстоятельства, преобразующее мир, – человек, подчиняясь необходимости, вместе с тем свободен. Он в принципе может и, значит, должен принять на себя ответственность за все им содеянное и все им упущенное.