Бюро магической статистики. Рудник
Шрифт:
Кто знает, до чего бы договорились две женщины, но тут на пороге воздвиглась рена Глент. Арисса-то, как настоящая кровопийца, когда разошлась, себя контролировать перестала, голос повысила, он и проник в бухгалтерию. Отвлек, заставил сбиться…
И рена Глент пошла в атаку.
– Что тут происходит?! Почему посторонние в кабинете? Элисон?
Девушка подняла голову от таблиц.
– Не знаю. Кажется, у рены кто-то ложки украл или она украла… я не поняла, если честно. Я не слушала.
Рты открыли все три. Две рены от праведного возмущения,
– Ах, ложечки пропали? – нежно пропела Ирэна. – Так надо срочно вызывать розыск, я сейчас дойду, тут недалеко! Вы, рена Слифт, никуда не уходите, надо же будет разбираться, вы украли или у вас украли, история-то неприятная!
Арисса вскочила, словно за мягкое место укушенная.
– Да как вы смеете!!! Я порядочная женщина!!!
– Не убила, не украла, мужу не изменяла, героя не нашлось, – себе под нос пробормотала Элисон.
Арисса взвыла вдвое громче и вылетела вон, грохнув дверью.
С одной Элисон она бы справилась, но тандем «Элисон – Ирэна» оказался для нее слишком. Леа-то ей помочь не сможет, ей тут еще работать, а ссориться с бухгалтером – последнее дело. Оставалось только злобно шипеть.
Ну погодите вы, твари!!!
Про Ирэну распространять сплетни было опасно, а вот натравить на эту девицу кого надо – запросто! Завтра же она этим и займется!
В бюро Ирэна перевела добрый-предобрый взгляд на рену Даларвен.
– Рена, не сомневайтесь, о случае воровства будет доложено начальству!
– Но я же не…
– Вот ему и будете объяснять. Рент Свелен послушает с огромным удовольствием.
Угроза была серьезная, тем более Шандер Свелен Ариссу Слифт терпеть не мог. И самое главное – мог не терпеть, в силу своего положения.
Так что… нагорело бы Леа Даларвен капитально.
А конец квартала-то вот!
И премия…
Леа взвыла так жалобно, что смягчилось бы даже чугунное сердце. Но бухгалтерский орган кровообращения оказался прочнее.
– Сразу же, как он вернется, и доложу. Рента Баррет, составьте докладную записку о том, как пришли на свое рабочее место и обнаружили тут постороннего человека.
– Я не умею, рена.
– Всему вас, молодежь, учить надо. Шагом марш в бухгалтерию! Потом досчитаешь!
Элисон кивнула и поднялась из-за стола. Выключила проектор и чисто из вредности вытащила кристалл. Перебьется Леа Даларвен, пусть считает как привыкла.
Леа сверкнула глазами, но промолчала. И так уже… наговорила.
А кляузу они таки составили. И ренту Свелену она на стол отправилась. Как сказала рена Глент, это уже не ябеда, а доклад. Мало ли что случится, а тут и бумага будет…
Такому в институтах не научат, а зря. Формулы посчитать мало, надо еще себя обезопасить уметь от всяких гадостей. Работать-то тебе в коллективе…
Элисон послушно писала.
Потратит она эти пятнадцать минут, пусть их. А вдруг и правда пригодится?
Что подумал рент Свелен по поводу кляузы, Элисон так и не узнала. Она на
следующий день отправилась в горы, снимать очередные показания.Почему?
А сама виновата потому что. Посадили тебя работу делать – вот и не выпендривайся, делай медленно, с чувством, с толком, с расстановочкой. А то что это такое?
Рена Даларвен столько за три дня делает, а ты за день все отмахала. Конечно, начальство и решило, что ценному кадру можно дать передохнуть. Пусть поедет, показания снимет, а там мы и еще объемчик ей на стол подгрузим.
Элисон была не против.
Горы ей нравятся, главное, не заблудиться, но она вроде приноровилась потихоньку. И доехала, и кристаллы поменяла, и все в шкатулку упаковала. И даже уселась перекусить вот прямо тут, у датчика. А что?
Место красивое, вид хороший, бутерброд вкусный, на воздухе-то, а какая вкусная вода в горном ручье!
Чистая-чистая! Кристальная! Каждый камешек на просвет видать, и такая холодная, аж зубы заломило! На улице жарко, а вода ледяная, наверное с ледников. Пить и облизываться.
Во фляге она уже не такая, чего-то в ней не хватает. А вот когда ты ее ладонью или стаканчиком прямо из ручья черпаешь…
Вкусно!
Пятая точка за время отдыха почувствовала облегчение и немедленно приступила к поискам приключений.
– Мя-а-а-а-а!
Элисон услышала тоненький писк совершенно случайно. Искала, где ту самую точку поудобнее устроить для важного дела, не на открытом же месте пристраиваться, и заглянула в одну из пещер. Там-то и пискнуло.
И еще раз. Более жалобно.
И что это такое?
Элисон подняла руку.
– Олау!
Можно бы и без вербального компонента, но так было привычнее.
Олау, свет. Первое заклинание, которому учат детей, – зажечь у себя на ладошке свет. Маленький, иногда едва живой, но его хватит, чтобы разогнать темноту. На свой огонек Элисон жаловаться не приходилось.
– Твою виверну!
За что пострадала рептилия?
А вот за то!
Мяуканье раздавалось из расщелины в углу пещеры, туда Элисон и направилась и только головой покачала.
А что тут еще сделаешь? Карстовые пещеры – они такие, провалы в них есть, и свалиться туда несложно, а вот выберешься ли ты из провала?
Сложный вопрос.
Этот провал был достаточно глубоким, может метра два с половиной или три, и стены гладкие, не провал, скорее промоина, широкая горловина и достаточно узкий сток. Вот в этом стоке он и застрял, маленький.
– Котенок!
Не слишком крупный, с большой головой и ярко-желтыми глазами, с забавными пятнышками на белой шерстке, только вот на лапке кровь засохла… наверное, цеплялся за скалу, когда сползал.
И смотрел с такой надеждой…
Элисон вздохнула.
Дура она?
Кажется, да.
Потому что рука сама потянулась вперед, пальцы сложились в нужный жест… слово вылететь не успело, помешало грозное шипение.
– Чтоб тебя!
Больше сказать и не получилось.
Котенок?