Бывшая любовница

Машка рыдала, вырываясь, но он держал ее крепко и зло шептал ей на ухо:

– Ты этого не сделаешь, потому что тогда я просто никогда не прощу тебя. Потому что ты не станешь портить жизнь своей ближайшей подруге. Не станешь.

И она рыдала в его объятиях, а он нежно гладил ее по спине. В его объятиях ей было так хорошо, словно ничего не было, словно все приснилось. Стало так спокойно. Маша начала просить:

– Славочка, а как же я. Ты же любил меня?

Слава продолжал обнимать ее, но отвернулся.

– Я не любил тебя, нам просто было хорошо вместе. Но жизнь так устроена, ничего не может продолжаться вечно, в жизни всегда бывают перемены.

– Если тебе надо жениться, женись на мне. Почему именно на Ольге. Слава...

– Я бы все равно никогда на тебе не женился, киска моя. Ты посмотри на себя, разве на тебе можно жениться?

– А что со мной не так, почему на мне нельзя жениться?

– Потому что стоит на тебя только посмотреть, как ты течешь как сучка. Какая из тебя жена? Ты же будешь ноги расставлять при любом удобном случае. А Ольга, Ольга не такая. Она порядочная.

– Что... Я же ни с кем кроме тебя...

– Это пока, а кто знает, что будет потом?

Машка была убита свалившимися на нее откровениями. Замолкла, ушла в себя. Славик даже обрадовался, что она перестала истерить, решил подсластить пилюлю и заодно уладить свои дела:

– Кстати о сюрпризах. Ты же так и не дала мне сказать. Жениться на тебе я может, и не собираюсь, но как любовница ты меня устраиваешь. Очень и очень устраиваешь, - засмеялся, взял бесчувственную Машку за грудь, - И здесь мы ничего менять не будем. Я снял другую квартиру, там мы с тобой сможем и дальше встречаться.

И он ее поцеловал. И Машка ответила. Она бы и сама не смогла объяснить, почему этот урод так на нее действовал. Он только что унизил ее, растоптал, смешал с грязью, а она дрожит от страсти в его объятиях. Впрочем, сейчас она вовсе не смогла бы ответить, что и почему делает, какая-то белая муть заволокла ее мозги. А Славик, погладив Машу по щеке сказал:

– Вот и умница. И запомни, ты моя. Пока не надоешь мне, ты моя. И ты должна стараться быть хорошей девочкой. Очень стараться. Быть очень хорошей. Чтобы не надоесть мне. Поняла?

– А как же Ольга, - пробудилась от прострации Мария.

– А что Ольга?

– Но ты же... Мы же ее обманываем.

– А Ольга здесь не причем. Ей об этом знать незачем. И ты ей о нас не скажешь. Ты же ее любишь, она твоя подруга. Так? Не скажешь?

Мария покачала головой.

– Вот и умница, - он полез ей под юбку, нежно погладил между ног, поцеловал в шейку и сказал:

– А нам с тобой еще будет хорошо, очень хорошо. А теперь иди домой. Я тебя выведу. Не надо тебе возвращаться в зал, незачем, чтобы тебя видели в таком состоянии. А Ольге я скажу, что тебе стало плохо, и ты уехала.

Он вывел бесчувственную Марию через служебный выход, проводил на стоянку, усадил в машину, заботливо пристегнул ремень и отправил со словами:

– Езжай осторожно. Завтра поговорим.

Он отправил ее и смотрел вслед. Конечно, она ему нужна, и очень дорога, его пробирало сладкой дрожью, когда он позволял себе вспомнить их ночи. И он ее никогда не отпустит. Ему просто надо встать на ноги, а идти на поклон к отцу Станислав не хотел, не мог забыть обиду, что он их с матерью бросил. Не пойдет он к нему нищим, не станет просить подачку. Потом, когда сможет говорить на равных. А у Ольги дядька, материн двоюродный брат, не последний человек в теневом бизнесе, обещал ей помочь зятю. Да и Ольга хорошая девчонка, домашняя, порядочная, и привыкла к нему. Славик всегда знал, что нравится Ольге, а про Машку и говорить нечего. Так он обоих себе оставит, Ольгу для семьи, а Машку 'для души'. Славик даже развеселился, таким хорошим ему показался его план. Машка, конечно, поплачет, но уж он-то сможет ее утешить. Он с удовольствием представил, как будет ее утешать.

Главное, были бы деньги. Да, были бы деньги.

***

Дома Мария, наконец, отошла от охватившего ее мутного бесчувствия. Как-то разом проснулись мозги и забили тревогу.

Завтра поговорим. Завтра поговорим. Завтра поговорим. Фраза вертелась в ее сознании. О чем? О чем они могут разговаривать?

– Неужели тебя устроит то, что он предлагает?
– спросила она себя, - Нет. Не устроит.

Маша затрясла головой.

– А потому, не будет никакого завтра. Она уедет сегодня. Хорошая, спасительная мысль! Бегство? Трусость? Бороться за свое счастье? Какое счастье?
– Машка зло хохотала, спешно собирая вещи и запихивая их в дорожную сумку, - Не смешите меня! Нет, это никакая не трусость, и не бегство, это побег! Побег от смертельной опасности. На кону моя душа!

Она хотела улететь куда-нибудь поближе к солнцу. В конце концов, лето же, законный месяц отпуска. В Сочи! Для начала она на месяц пропадет, исчезнет из обычной жизни. Потому что надо все переварить и успокоиться. А потом решить, как жить дальше.

Все оказалось немного сложнее, но, в конце концов, она все-таки улетела той же ночью. Улетела туда, куда удалось найти билет, в Минводы. Так даже лучше, из Минвод поедет в Кисловодск, попьет месяц водичку, там ее точно не станут искать.

А Ольге позвонит уже оттуда, когда немного успокоится. А ему... сердце сжалось и заболело, словно в нем застрял тупой нож. Ему она больше звонить не станет. Никогда. Кончено. Все.

Глава 2.

В славном городе Кисловодске, куда она отправилась зализывать раны, стояло чудесное курортное лето. С цветущими розами, олеандрами и рододендронами, с зелеными боками гор на горизонте. Странно и необычно страдать от депрессии, когда всё кругом буйно цветет, как в последний раз. Но если душа болит от свежих ран, ее, к сожалению, не утешит красота природы.

В столовой пансионата, где питались отдыхающие, Мария сидела за столиком с одной дамой. Слово за слово, они разговорились, дама оказалась весьма забавной теткой, обаятельной, в меру упитанной, в меру ядовитой и без меры проницательной. В разговоре дама поведала, что ее зовут Вероника Павловна, что они с мужем живут уже тридцать лет, и иногда отпускают друг друга погулять.

– Это как?

– Очень просто, я его всегда отпускаю отдыхать в отпуске одного, ну и он меня, иногда... Отпускает.

– Прямо так и отпускает?
– удивилась Маша, а дама кивнула.

– А где вы живете, Вероника Павловна, если конечно не секрет?

– Ну почему же секрет, я живу в Кисловодске.

– В Кисловодске?!

Вероника Павловна искренне расхохоталась, глядя на изумленную Марию.

– Машенька, разве можно отдохнуть дома? То уборка, то стирка, готовить надо постоянно, и еще масса других вещей выскакивает.

– Но...

– Ты спросишь, а как же муж? На связи. Всю обстановку докладывает три раза в день. К нему друг приехал, однополчанин, они там все за былые деньки вспоминают, завтра вот на рыбалку собирались. Ему не скучно, да и не голодает, поверь. Кстати, сегодня муж заедет за мной, они шашлыки затеяли. Сегодня еще и дочка с мужем, и сын с невесткой приезжают. Поедем к нам, приглашаю.

– Не удобно...

– Чевооо? Какое неудобно?! Поехали девочка. Я же вижу, ты тут киснешь, совсем зеленая от тоски. Поехали, у нас весело.