Бывшие. Я не смог ее забыть
Шрифт:
Я улыбаюсь, это замечает Нина Николаевна и улыбается в ответ, заглянув мне через плечо.
– Ой, это они дурачились в летнем лагере.
Киваю и переворачиваю страницу. На нем Рома стоит весь чумазый, улыбается широко и держит разводной ключ рядом с лицом. На вид ему лет пятнадцать.
– А это они с Колей перебирали старую пятерку.
– Пятерку?
– Угу. Он учил его ценить деньги и труд.
Киваю пару раз. О том, что Рому не воспитывали в «сладких» условиях, я знаю. Можно сказать, к нему всегда относились строго, чтобы сделать из него человека,
Снова переворачиваю страницу. Уже первое сентября. Дураки дерутся букетами…
Из груди рвется смешок, Нина Николаевна кивает.
– Да. Тут комментарии излишние…
– Это точно.
Снова переворачиваю страницу. Школьные годы…Я видела этот альбом очень-очень давно, а может быть, не видела вовсе. Уже не помню. Когда Рома привел меня к себе домой, свекровь точно показывала мне фотографии, просто какие именно? Их было миллион.
Еще одна страница. Я медленно скольжу взглядам по снимкам, а потом вдруг застываю. На одном. С него на меня смотрит счастливый до безумия Рома. Обнимая девушку…
Нет, я не сумасшедшая, если что. Я понимаю, что у всех есть прошлое, и у меня оно когда-то тоже было. Но! Проблема не в этом. Проблема в том, что я знаю эту…эту…
– Кто это?
– еле слышно шепчу, указывая на Кристину.
Свекровь морщится.
У меня сразу в голове галочка: отношения были плохими, либо закончились плохо. Ясно.
– Ой, это Кристинка. Первая девушка Ромы.
Она отмахивается, а я бледнею. Значит, не показалось. Не показалось! А еще и закончилось плохо, или было что-то плохое и…
– Вы… - откашливаюсь, когда голос падает вниз, - Вы так отреагировали…там плохое что-то было?
– Да нет, обычная история. Ее отец военный, перевели в Москву, они и закрутили. Встречались где-то полгода.
– Но вы поморщились.
– Просто потом его снова перевели, она уехала, и там уж нач... Лер? Ты почему побледнела?
Я часто моргаю, чтобы не заплакать. Полгода? Они встречались полгода, а он…он…
Просто, блядь, жена моего партнера?!
– Лер, ну ты чего?
– тихо, но нервно смеется Нина Николаевна, берется за край альбома и тянет на себя, - Это давно было. Просто первая влюбленность, ничего серьезного.
Ага, сука, конечно!
Выхожу из себя и резко дергаю альбом на себя. В комнате повисает дикая тишина. Я даже слышу, кажется, как тикают мои подарочные часы в коробке из дерева! Вот насколько она оглушающая…
Чувствую на себе обеспокоенный взгляд. Знаю, что должна вести себя адекватно и ровно, но что-то внутри рвется.
Взгляд его дебильный! Улыбочка! Сука-сука-сука!!!
Резко вскакиваю.
– Лер, ты…чего?
Ничего не говорю и разворачиваюсь на выход, прижимая альбом к груди. Нина Николаевна спешит за мной следом. Она выкрикивает мое имя, просит остановиться, но меня сейчас ничего не остановит.
Пара поворотов, лестничный пролет, который я преодолеваю за секунду, дверь, которую я выношу с ноги.
Рома резко оборачивается. Его отца я не вижу, хотя и знаю, что он тоже тут. Просто я ничего не вижу, кроме этого куска мудака, который
смотрел мне в глаза и врал! Сука!– Лера?! Ты чего?!
Часто дышу. Перед глазами скачут красные мушки. Так хочется врезать ему…боже! Я так хочу ему врезать, но заталкиваю это желание поглубже, зато на свет выталкиваю другое:
– Ты мне соврал.
– Ч-что?
– Вот что!
На пол летит альбом, открытый на той самой злосчастной странице. С нее на нас всех смотрит пара влюбленных лжецов.
И я смотрю на него, как на лжеца. И рядом быть не хочу совсем.
– Я уезжаю, - хрипло говорю, отступаю на шаг, мотая головой, - Видеть тебя не желаю, говнюк.
Рома; за пару минут до этого
Отец заводит меня в свой кабинет, и это всегда означает одно: у нас будет серьезный разговор, который совсем не касается бизнеса.
Я знаю.
И знаю, что он знает…
– Так, Рома, объяснись.
– По поводу?
Хмыкает.
– Ты прекрасно знаешь. Почему Лера ходит, как в воду опущенная, а ты цедишь второй стакан виски подряд? Вы поссорились?
Сука.
Я не хочу отвечать на эти вопросы. Меня и без того на части всю неделю, после гребаных выходных…а теперь еще перед отцом? Я в глаза жене не могу посмотреть, и как это объяснить?! Он НЕ поймет. Я сам себя не понимаю…какого черта это было?! Что я натворил?! Сука-сука-сука!
Тру глаза основаниями ладоней, а если честно, то откровенно тяну время, но…отец умеет огорошить.
– Это связано как-то с Кристиной?
Резко отнимаю руки от лица и смотрю ему в глаза.
– Откуда ты знаешь?
– Я не дурак. Видел Леру возле ресторана и заподозрил, что что-то не так там пошло. Постоял, посмотрел. И представь себе мое удивление, когда я увидел ее! Эту гребаную девку!
Щетинюсь.
– Не называй ее так.
– Не называй ее так?! НЕ НАЗЫВАЙ ЕЕ ТАК?! Рома, ты в своем уме вообще?! Опять, да?!
Блядь.
Прикрываю глаза и мотаю головой.
– Нет…
Повисает пауза. Мы оба знаем, что я вру? Но опять ли я? Нет. Я просто…мудак, пап. Я просто мудак…
– Рома, сынок, - отец тяжело вздыхает и делает на меня шаг, - Я понимаю, что ты мог взбудоражиться, когда увидел ее. Девушку из прошлого, но…сын, не путай этот мираж с настоящими чувствами, я тебя умоляю.
Поздно.
Уже слишком поздно…
Поднимаю на него глаза, и отец замирает. Он за секунду все понимает… хмурится и отступает обратно к столу. Шепчет…
– Черт, Рома, что ты наделал?
А я говорю наконец-то правду.
– Я не знаю, как это получилось.
Отец молчит. Я вижу, как венка на его лбу вздувается, как он краснеет, как в его глазах появляется разочарование товарняком следом за злостью и непониманием.
– Ты...ты не знаешь, как так получилось?!
– Накрыло. Я себя не контролировал, отец. Я…блядь, не знаю, что это было.
Папа еще пару раз моргает. А потом взрывается.
– Тебе сколько лет, сука ты такая! Что значит, ты себя не контролировал?!