Бывшие. Я не смог ее забыть

Чертова слабачка.

И так липко на душе. Я же чувствовала, что что-то не так. Я знала. Я сразу это поняла, еще в модном ресторане «Перо». Но я так не хотела себе в этом признаваться…что он…он мог…мой любимый человек мог меня предать.

Все кости ломаются под гнетом такой простой правды.

Я не могу стоять и присаживаюсь на холодный пол. Лук на сковородки горит и шипит. А мне уже плевать…

Разум давит на сердце.

Я знаю, но все еще стараюсь не признавать этого…я не хочу это признавать. Он не мог…

Сейчас

Какой же жалкой я себя чувствую, когда осознание наконец-то догоняет мою душу. Рома сказал, что сегодня у него встреча с партнерами. Он будет поздно. Теоретически и не соврал, да? Но как же хочется сдохнуть.

А вчера я просила его провести со мной время…

Наша традиция с кинофильмами покрылась пылью. Мы перестали разговаривать. А я испугалась, и изо всех сил старалась делать вид, что ничего не происходит. Пыталась растопить лед, приезжала домой раньше, заводила разговоры…Господи, я скакала вокруг него ручной псиной, а вчера вообще! Предложила ему поужинать вместе…сказала, что соскучилась…

– Извини, - сказал он тихо, - У меня завтра важная встреча.

Тишина между нами стала острыми лезвиями. Мне снова хотелось сдохнуть, потому что я уже все знала. Женщина всегда знает, когда появляется другая женщина…

Вот такие у нас теперь партнеры. Замужние суки, которые в своей семье грязь наводят и в чужую лезут, чтобы и там наследить своими «ногами от ушей» и паршивыми сиськами.

Господи, кто бы знал, как я ее ненавижу…кто бы знал! Тварь…гребаная, наглая сука.

И его. Я ненавижу и его, но это другое чувство. Оно приносит мне боль. Если эту дрянь я ненавижу яркими салютами своей бешеной ярости, то его…я ненавижу с болью. С густыми муками, в которых тону и задыхаюсь…

Прикрываю глаза, проглатываю горечь и шепчу.

– Сатана отправляет меня в командировку.

– Что?

Рома поворачивается, я жму плечами и выдыхаю тихий смешок.

– Сегодня сообщила. На пару дней в Петербург. Я уезжаю утром.

– Почему ты не сказала?

– Говорю.

– Сразу.

– Ты был на важной встрече, - резко поднимаю глаза, а под столом стискиваю кулаки, - Забыл?

Он долго смотрит на меня, и я буквально кожей ощущаю его вину. Знаете, как это бывает? Словно ты бах! И получила суперспособность рентгеновского зрения.

В моем случае, это, конечно же, гребаное проклятие…

– И когда ты вернешься?

Просчитываешь ходы, да? Сколько засковов успеешь совершить на свою первую лубоффф?

– Через пять дней. Максимум.

– Я…отвезу тебя в аэропорт?

Из груди рвется смешок.

– Не нужно. Сатана оформила мне трансфер.

– Можно же отменить…

– Не нужно.

Отрезаю резко и встаю из-за стола. С меня хватит этого бреда, я просто не выдерживаю. Хватит! Просто замолчи!

– Лер…

Рома перехватывает меня за руку и тянет на себя. Я как кукла подчиняюсь, лишь затем, чтобы сделать все, как надо.

Я должна сделать как надо, чтобы потом он не смог сказать, что я сошла с ума. Чтобы он не смог оправдаться! Сука! А я не смогла ему поверить…

Да, я садист по части селфхарма, но уходя - уходи. Чтобы не было возможности вернуться, всегда сжигай мосты до талого.

Рома крепко обнимает меня. Мне чудится, что он дрожит, а еще чудится запах чужих духов, но нет, конечно же. От него пахнет свежим гелем для душа. Не нашим. Вряд ли ее. Значит, гостиничным…Вот до чего мы докатились. Вот она сила первой любви…

Снова закрываю глаза. Тошнит. Горло опять давит. В сердце раскаленные кинжалы его непрошеной, ненужной, предательской нежности…

– Лер, я не хочу, чтобы ты уезжала.

– Брось. Это всего пара дней. Ром, я устала и хочу спать. Отпусти.

Отстраняюсь спокойно. Насколько могу. Но Рома меня не отпускает, он продолжает держать и долго всматривается в глаза, а я благодарю свою паранойю. Именно из-за нее звонок от своей подруги я удалила.

– Все в порядке, маленькая?
– тихо спрашивает, я киваю.

– Конечно, не должно?

– Да нет, просто…ты как будто бы на меня злишься.

– А у меня есть повод?

Он открывает рот, но ничего не говорит. Зато я вижу, как вскакивает его кадык и учащается дыхание - страшно. Ты боишься, что мне уже донесли. Ты напуган. Прекрасно…

Выталкиваю из себя смешок и встряхиваю головой.

– Боже, Ром, успокойся. У меня на самом деле болит голова, и всего-то. Сатана меня заездила…

– Может, нам пора поговорить о…том, о чем мы договорились поговорить, когда тебе исполнится тридцать?

Мразь…

Честно? Я такого не ожидала, поэтому мне сложно сдержаться. Взгляд сам уходит в сторону на острый нож, который в какой-то момент мне хочется схватить и воткнуть ему прямо в лицо.

Как же я тебя ненавижу…

– Ром, давай не сейчас.

– Почему? Мы хотели детей и…родная, я…я уже…довольно давно мечтаю о малышке. Вроде тебя.

Каким надо быть уродом, чтобы сказать такое, ЗНАЯ, что ты творишь у меня за спиной - я не понимаю. И не хочу понимать.

Выдавливаю еще одну улыбку и смешок.

– Звучит романтично. Давай обсудим это после моей командировки, хорошо?

– Ладно.

– Теперь отпустишь? Я хочу принять душ и лечь спать. Мне рано вставать завтра.

– Конечно. Поцелую?

Это пытка пострашнее дыбов. Хотя, казалось бы, да? Но мне приходится кивнуть, а потом ответить на поцелуй, чей вкус изменился и уже не станет прежним. От него воняет помоями и дешевой шалавой, которая разрушила мою жизнь с его позволения. Он меня не защитил. Это он все это допустил.

Он разбил мне сердце…

Ничего страшного. Осталось недолго. Осталось совсем чуть-чуть до полностью сожжённых мостов.

Осталось. Совсем. Чуть. Чуть.

Я не верю, что он будет сидеть дома, как примерный муж. О нет. Он пойдёт в разнос. Он снова сделает это. Он меня предаст, но на этот раз я не буду притворяться, что не замечаю пропасти между нами в одну его измену. Уже все не так и по-прежнему тоже не будет.

Когда я поднимаюсь по лестнице, с кухни доносится вопрос: