Бывшие. Я не смог ее забыть

«Пустая попытка удержать туман голыми руками»

Рома

Я паркуюсь у нашего дома, а за окном густая, темная ночь. Лера спит на заднем сидении моей машины. Ее чемодан покоится в багажнике. Когда мы вышли из клуба, я сразу заметил знакомый, черным Мерседес, на котором моя жена уехала утром в аэропорт. Сложить два и два было несложно: она взяла себе водителя, чтобы тот возил ее…за мной?

Лера знала.

Это уже аксиома, это уже очевидно. Она знала и хотела поймать меня на горячем, и я…нет, не злюсь. Мне горько и больно, что я сам дал ей причины подозревать, что горячее есть. И что ловить меня надо.

Идиот.

Подошел к водителю, когда положил жену в машину, а потом забрал ее чемодан. Никакой командировки не было, это уже тоже очевидно, но я не знаю, какие вещи Лера положила для отвода глаз, зато знаю другое. Она очень трепетно относится к своей одежде, и если что-то потеряет, сильно расстроится.

Я не хочу, чтобы она расстраивалась, хотя в свете последних событий это, конечно же, выглядит как кощунство.

Прикрываю глаза и ударяюсь затылком о сидение. В салоне стоит глухая тишина и сильный запах алкоголя. А мне плевать…у меня сердце ноет и болит, потому что я понимаю…как бы больно ни было, как бы я ни отнекивался - это наша последняя близость. Лера сейчас здесь только потому, что пьяна до такой степени, что не понимает: ей нужно бежать от меня как можно быстрее. Как можно дальше. Как можно…навсегда.

Мудак.

Ты, Рома, мудак.

Выдыхаю, потом открываю дверь и выхожу, а когда открываю заднюю - замираю. Она спит мирно и тихо. Свернувшись в калачик, в моей куртке. Мой маленький котенок. Женщина, с которой мне было так хорошо, и которая уйдет, стоит солнцу выйти из-за горизонта.

Она уйдет.

И это рвет мне душу…

Холодные капли дождя безжалостно колотят по лицу и рукам. Футболка мокрая. Сейчас я должен взять ее на руки и отнести в дом, но я не могу пошевелиться. Ее стан освещает слабый свет над потолком, и я вижу все ее-мои родинки, каждый родной миллиметр кожи.

Как я мог так облажаться?...

Этот вопрос останется без ответа. У меня его все еще нет.

Набираюсь сил, будто бы пересекаю еще одну незримую границу между «до» и «после». Нет, конечно же. Я уже ее пересек, и назад дороги у меня нет, просто…я будто бы делаю еще один шаг к неизбежности, и это разрывает на части. Сложно. Дико сложно сделать шаг к моменту, который навсегда заберет у меня Леру.

Она уйдет, как только солнце встанет, а здесь…как бы тупо ни звучало, мы будто бы застыли в моменте, и весь мир подождет. Словно если я не возьму ее на руки и не пойду в дом, мы так и останемся вместе.

Это, разумеется, не так. Но я поддаюсь импульсу и стою еще несколько минут. Плевать на дождь. Плевать на мир. Плевать на все! Я просто…пытаюсь поймать голыми руками туман, у которого внезапно появилась форма.

Это, разумеется, иллюзия, но до чего же она сладкая на вкус…

Время уходит незаметно. Разум овладевает ситуацией. Мне по-детски хочется спрятать голову в песок, но это не принесло ощутимой пользы. Точнее, это никакой пользы не принесло и отправила меня в точку, от которой жилы рвутся, так что…я выбираю взять на себя ответственность, а не ждать непонятно чего.

Аккуратно беру ее на руки и быстро несу в дом.

Прихожая встречает нас тишиной и пустотой. Слава богу. Кристины здесь уже нет. Тоже слава богу. Я не хочу о ней думать, не хочу о ней помнить, поэтому от одной мысли, что я уложу Леру в нашу постель - тошнит. Морщусь, когда смотрю на второй этаж, трясу головой и несу свою девочку в гостиную.

У нас большой диван, а на нем она выглядит еще меньше. Как только я кладу ее, Лера сворачивается в клубок и подкладывает руку под голову. У нас большой диван, ведь мы любили быть здесь, только раньше она всегда спала так на моей груди, а теперь…

Снова ноет под ребрами. Я распрямляюсь, осматриваю гостиную бегло, а потом ухожу скорым шагом. Потому что больно. У нас большой диван, и здесь действительно было слишком много, чтобы я мог спокойно находиться и не болеть.

Но я болею даже на кухне.

И здесь отпечатались мы с ней, как две части неразделимого целого.

Я был так счастлив…

Я был так чертовски счастлив, тогда какого хера?! Ты! Все! Это! Сделал!

Я не знаю…

Ответов по-прежнему нет, и я наливаю себе виски в граненый стакан, а потом падаю в кресло и подкуриваю сигарету. Перед глазами пробегают моменты, как ноты в невероятно грустной песне. Там мы с ней. С Лерой. Я не помню Кристины, я не страдал больше по ней. Я давно по ней не страдал, но я был счастлив. Мы смеялись. Много. Мы любили друг друга, и я снова мысленно спрашиваю себя: почему так тогда? Разве если есть любовь, ты можешь позволить себе хотя бы толику того, что позволил себе в этих отношениях?

Наверно, по всем канонам я должен сказать «нет!». Ты не любил ее никогда, понял?! Это было лишь притворство.

Но притворство будет, если я так скажу, а значит, жизнь все-таки сложнее, и мораль не всегда кристально чистая. Она серая.

Какие тупые мысли…наверно, я снова слишком сильно хочу себя оправдать, даже если на самом деле просто пытаюсь разобраться.

Смотрю на черное небо. Дождь прошел, на улице тихо, но морозно. Я ощущаю ледяной воздух кожей, от него даже пальцы немеют. Надо бы закрыть окно, но…вдруг небосвод рассекает стрелой маленькая звездочка. Она падает, и это красиво. Грустная, лебединая песня…

Вдруг вспоминаю, как мама говорила мне:

Загадывай желание, Ромочка! Давай! Быстрее, а то скроется!

Потом я спросил: зачем загадывать желание, если звездочка падает? Мама улыбнулась и ответила, что она улетает выше. Туда, где сможет передать мое желание, и оно обязательно исполнится.

Не знаю, то ли меня снова ведет. То ли я уже слишком пьян, но я снова загадываю желание. Очень сильно зажмурившись, как в детстве, и так же сильно веря, что мое желание дойдет «выше» и точно исполнится.

БАМ!

Вздрагиваю и резко оборачиваюсь. Если честно, этот резкий удар спустил меня с небес на землю, и больше нет ничего теплого, только холод. Поэтому я не удивился, если бы Лера стояла за моей спиной с ножом, а потом долбанула меня им прямо в морду. Но! За моей спиной никого нет, хотя в прихожей явно что-то грохнулось.

Хмурюсь и поднимаюсь. Голову ведет. Нужна пара мгновений, чтобы удержать равновесие и немного в себя прийти, а потом я выхожу и вижу. Действительно грохнулось. Ваза. Лера все боялась, что она разобьется, а ей хоть бы хны. Все окей. Как она упала? Хмурюсь сильнее и иду в гостиную. Надо проверить Леру.

Ее там нет. Это пугает, а потом я думаю, что возможно, один из тяжелых предметов, которым моя жена швырялась днем, все-таки попали в голову, и я в коме.

Может быть, ее здесь никогда не было? Точнее, не было сегодня. Я не привозил ее после клуба? Я просто во сне представил все себе?…

А что. Звучит очень даже «ничего». Я это точно заслужил, потому что бьет нехило. Ежусь и разворачиваюсь, выхожу в прихожую и снова туплю, а потом смотрю на лестницу. Со второго этажа раздается шум. Я не хочу туда идти, но иду.