Бывшие

«Интересно, она девственница или уже нет?» — появляется неожиданный вопрос в моей голове, — «А если нет, то кто и сколько было у неё до меня?».

Раньше меня никогда не интересовали подобные вопросы, даже больше, я люблю иметь дело с опытными девушками, которые любят секс, получают от него удовольствие. Меня никогда не привлекало право первой ночи, вот это дрожащее и зажимающееся существо под тобой, к которому непонятно с какой стороны подойти, чтобы не оставить психологическую травму на всю жизнь. В отношении Улёныша поймал себя на мысли, что готов найти и прибить каждого, кто занимался с ней сексом до моего появления в её жизни.

«А может до сих пор занимается? Ты же не следил за ней 24 часа в сутки, может у неё есть парень, с которым она спит?» — грызёт меня червячок сомнений. Хотя, если бы у неё был парень, она бы не стала бы сейчас жить у меня, о ней было бы кому позаботиться, пока она болеет.

«А она бы и не стала. Если б ты в полубессознательном состоянии не привёз её к себе, а потом бы сбежала, если бы ты не предупредил её, что спрятал всю одежду» — спорю сам с собой. Так и до помешательства недалеко.

Как бы прекрасно мне не было сейчас держать Улю в объятиях, нужно перенести её в спальню и оставить. Поэтому осторожно поднимаю её на руки, она прижимается головой к моей груди и глубоко вздыхает. Кажется, не разбудил. Доношу до её спальни и опускаю на кровать, не могу отказать себе в удовольствии слегка прикоснуться губами к её губам. Просто сорвать один невинный поцелуй, о котором она вряд ли узнает, узнать вкус её губ. Еще несколько минут наблюдаю за спокойно спящей девушкой, которая чему-то улыбается во сне, и выхожу из спальни, плотно закрыв за собой дверь.

Глава 17 Ульяна

6 лет назад

Утром просыпаюсь в кровати, последнее, что помню — как смеялась над сценой, где Джим Керри напился в баре и соглашался на всё подряд. А дальше был прекрасный сон, в котором Ден нёс меня на руках, обещая никогда не отпускать, а потом поцеловал. Улыбаюсь. Его руки такие сильные, но в то же время, он так бережно прижимал меня к своей груди. Вот бы в моей жизни случилось нечто подобное.

Чувствую себя намного лучше, температуры нет, головная боль почти отступила, правда горло по-прежнему болит, а нос заложен, из-за чего красный и опухший, как у Деда Мороза. Думаю, что могу уже сама о себе позаботиться, поэтому могу вернуться к себе, в общежитие. Тем более, что Соня вчера уже звонила и интересовалась, где я пропадаю. Пришлось сознаться, что сильно простудилась, и я у коллеги, не уточняла, что этот коллега мужчина, да еще мой начальник. Подруга, конечно, сильно удивилась такому повороту событий, но не стала выспрашивать подробности, просто вызнала всё о моём текущем самочувствии и сказала, что готова помочь, если мне что-то понадобится. Хотела и навестить, но я отнекивалась, утверждая, что боюсь её заразить.

На кухне Денис с голым торсом орудует над кофемашиной. Я замираю в дверном проёме, наблюдая, как под гладкой загорелой кожей спины перекатываются мышцы, как сильные руки, что снились мне этой ночью, засыпают кофе. Хочется подойти, уткнуться носом в эту спину и сомкнуть руки на стальном прессе, вдыхая запах этого тела, укусить за плечо, будто оставить свою метку.

Пока я гоню от себя эти несвойственные и ненужные мне мысли, Ден замечает мое присутствие:

— Доброе утро! Как ты себя чувствуешь? — спрашивает с голливудской улыбкой.

Я наконец отмираю и прохожу на кухню, чувствуя себя слегка смущенной. Почему-то это чувство всегда одолевает меня рядом с этим мужчиной.

— Доброе утро, спасибо, уже намного лучше. Тебе чем-нибудь помочь? — спрашиваю, подходя чуть ближе к нему.

— Нет, иди садись. Сегодня я раздобыл сырники на завтрак, ты будешь чай или кофе?

— Кофе, спасибо. А сырники я очень люблю.

— Ну и прекрасно, — ставит передо мной чашку кофе, блюдо с сырниками, посыпанными сахарной пудрой, и садится напротив, — Джем? Сметана? Сгущенка?

— Нет-нет, просто так, — смущение уже льётся через край, чувствую, как опять заливаюсь румянцем, — Денис…

Не знаю, как начать разговор, но понимаю, что не могу и дальше сидеть на шее у начальника. Он вопросительно поднимает брови, смотря мне в глаза.

— Я бы хотела покрыть твои расходы на меня, лекарства, еда, врач… Наверное это влетело тебе в копеечку?

Наблюдаю, как с лица Дена стекает улыбка, он мрачнеет.

— Ульяна, я похож на человека, который будет требовать с тебя деньги за лекарства и продукты? Для меня это — капля в море, я помог тебе, потому что ты нуждалась в помощи, а я мог её оказать.

— Но это неправильно, неудобно…Ты же не должен был.

Встаёт, подходит и ставит руки по обе стороны от меня, опираясь на стол. Покрываюсь мурашками. Он слишком близко, опять, как и тогда в клубе, напоминает мне хищника на охоте, огромного волкодава, который готов броситься в любую минуту. Вкрадчиво говорит:

— Мы кажется, это обсудили еще в первый вечер? Неудобно, неправильно — забудь эти слова. Меня никто не заставлял, я сам решил, что хочу позаботиться о тебе. Ты не должна по этому поводу смущаться или стыдиться. Каждый человек хоть раз в своей жизни нуждается в помощи, хорошо, если есть рядом люди, которые готовы эту помощь оказать. Это не значит, что потом надо с ними как-то расплачиваться, компенсировать расходы или что-то еще.

Опускаю глаза, после такого выговора смущаюсь еще больше. Ощущение его близости бьёт электрическим током, широкая грудь прямо перед глазами, рельефный пресс хочется потрогать, провести пальцами по дорожке волос, уходящей под кромку спортивных штанов. Слегка дрожу, ощущая какой он горячий, не могу вымолвить ни слова. Денис берет меня пальцами за подбородок и поднимает мою голову, заставляя смотреть ему в глаза.

— Ульяна, ты боишься меня? — тёмно-карие, почти черные глаза, напоминающие растопленный горький шоколад смотрят внимательно, будто он пытается прочесть мои мысли.

Сглатываю, не знаю, что ответить. Признаться, что его близость мне не дает покоя не только из-за страха? А еще и вызывает непонятные для меня самой мысли и желания? Слегка качаю головой, стряхивая с себя наваждение.

— Немного, — выдавливаю из себя единственное слово, абсолютно не отражающее круговорот моих мыслей.

— Почему?

— Ты…такой тёмный, грозный и большой, похож на волкодава… — выпаливаю первое, что приходит мне в голову, и в страхе замираю, понимая, что именно только что сказала.