Бывшие

Извиняюсь и отвлекаюсь на своего директора.

– Чего?

– Спасаю тебя от неудобной паузы.

– В смысле?

– Ты сегодня на своей волне? Она же явно ждет, что ты ее к себе позовешь.

– Зачем?

Хмурюсь, потому что действительно не понимаю. Элла Зарецкая ничем не примечательная девочка, которая ведет многомиллионную соцсеть, куда постит свои фотки в трусах. Да, участвует в показах, снимается в рекламе, но у нее за плечами нет никакого тернистого пути к славе, ну или слезливой истории из детства. Только роман с Градовым, на котором можно похайпиться. Уж лучше пригласить ее, когда они расстанутся, и послушать, как она поливает его грязью. Там хоть рейтинги будут…

– Затем, Настя. Не тупи. Не понимаю, для чего ему эта малолетка? – Агния закатывает глаза.

– Красивая же, – жму плечами и двигаюсь вслед за Павлом.

Первые минуты ловлю себя на том, что уже раз пять посмотрела в сторону Градова. Ну вот какого черта он поперся с нами? Я еще после пируэтов на ринге мысли в порядок не привела. Все получилось слишком спонтанно. Слишком интимно. Он меня трогал, и я до ломки в теле хочу принять душ.

Сосредотачиваюсь на голосе Павла и чувствую, как горит кожа между лопаток. Бросаю взгляд на Руслана. Чего он так пялится?

Становится дико неуютно. Его взгляд обжигает в плохом смысле этого слова. Я вижу в нем ненависть. Дикую. Лютую. Словно это я предала его тогда… В прошлом.

Выдыхаю. На секунду зажмуриваюсь и не без усилий переключаюсь на рабочий лад. Смотрю, слушаю, запоминаю, прошу оператора подснять то тут, то там. К концу этой экскурсии чувствую себя заряженной и, если честно, про Градова даже не вспоминаю. Свою работу я люблю и делаю ее хорошо. Да, иногда меня обвиняют в излишней придирчивости к гостям, к моему стремлению залезть им в душу, подсветить что-то с невыгодной стороны, так, как оно и есть на самом деле, но сама я считаю эти вещи все же плюсами, а не минусами.

– На этом все, – Павел разводит руки в стороны, и я в который раз за сегодня убеждаюсь, что он меня, судя по всему, на дух не переносит.

– Спасибо, – благодарю и отвлекаюсь на телефонный звонок, оставляя Агнию все здесь завершить. – Я поехала. До свидания, – направляюсь к выходу на улицу. – Да, – произношу уже в трубку.

– Анастасия Станиславовна, это Юлия Юрьевна. Из сада Ярославы.

– Я вас узнала, да, у меня записан ваш номер, – открываю машину. – Все в порядке? – кидаю сумку на сиденье, а сама остаюсь стоять на улице. Замечаю боковым зрением, как Градов в компании своей малолетней девицы двигается к «Порше», припаркованному рядом с моим «Мерседесом».

– Понимаете, наша группа только-только вернулась с прогулки и… – воспитательница замолкает, а меня до чертиков пугает ее дрожащий голос.

– И? Ярослава поранилась? – чувствую, что начинаю нервничать.

– Нет. Нет, она…

– Что у вас там произошло? – повышаю голос, чем привлекаю к себе внимание сладкой парочки.

Элла бросает на меня удивленный взгляд, что-то говорит Градову, тот кивает, и девчонка забирается в машину.

– Ярослава сбежала, Анастасия Станиславовна.

– Что значит, Ярослава сбежала?! – ору, не заботясь о том, как буду выглядеть со стороны. – Где?

– Была со всеми на площадке у сада. И пропала… Мы ищем ее, но вам лучше приехать.

– Что значит, пропала? – перехожу на истеричный крик и чувствую на себе взгляд.

Поворачиваю голову. Руслан никуда не ушел. Его девка уехала, а он остался стоять на улице и, судя по всему, подслушивать. Бешусь, чувствуя его присутствие сильнее. Сжимаю пальцами телефон и нервно притопываю носком туфли по асфальту.

– Еду, – скидываю вызов и впадаю в отчаяние на пару секунд. Давлю кончиками пальцев на виски, а потом вцепляюсь в ручку двери.

– Далеко ехать собралась?

Голос Градова распаляет мою агрессию до пика.

Я готова кинуться на него с кулаками просто потому, что мне необходимо выплеснуть злость. Выплеснуть то отчаяние, в которое я проваливаюсь с каждой секундой все глубже и глубже.

– Не твое дело!

– До первого столба, судя по всему, в таком состоянии.

– Градов, отвали от меня, слышишь? Отвали! У меня и без тебя проблем по горло! – ору на него, уже ни капли не скрывая своего взвинченного состояния. – У меня дочь пропала, мне не до твоих дурацких шуток.

– Ключи давай, – подходит ко мне и протягивает руку. – От тачки.

– Ага, может, от квартиры сразу?!

– Тебя трясет, – констатирует факт, и я тут же прячу руки за спину. – Давай уже, не ломайся. Поработаю таксистом, чтоб ты без башки не осталась. Забыла, у нас подкаст? Пока ты нужна мне живая, – подмигивает и вытягивает ключи у меня из-за спины. – Садись.

10

Спорить у меня нет ни сил, ни времени. В машине сразу же забиваю адрес в навигатор и чувствую себя самой ужасной матерью на земле.

Руслан прав, меня и правда потряхивает.

Не могу на месте сидеть. Хочется бежать, что-то делать. Действовать. Но, пока я внутри машины и далеко от детского сада дочери, ничего изменить и как-то помочь в ее поисках я не могу. Остается только костерить себя на чем свет стоит и испытывать просто невыносимое чувство отвращения к самой себе.

– Может, позвонишь? – Руслан смотрит на телефон, который я с силой сжимаю в руках.

– Что? – моргаю, не понимая, о чем он.

– Ну, у нее же есть мобильник?!

– Она его на тренировки берет и дома… – хмурюсь, зажимая ладони с телефоном между бедрами.

Дышу ртом. Чувствую, как начинают накатывать слезы. Шмыгаю носом и задерживаю дыхание. Считаю до десяти, чтобы успокоиться.

Я очень долго боялась разлучаться с дочкой. Она пошла в сад, когда ей было почти пять лет. До этого я таскала ее везде с собой, иногда оставляла с мамой или няней. Мне все казалось, что я недодаю ей любви, заботы, внимания.

Хотелось быть с ней как можно дольше и чаще. Я чувствовала вину за то, что она растет без отца. За то, что это я выбрала для нее такую жизнь. Обвинять в чем-то Руслана смысла я не видела. Его в нашей жизни не было, и до недавнего времени я была уверена, что так будет всегда.

Она все для меня. Яся – моя жизнь. Самая ее яркая часть. Сторона, где есть настоящая любовь.

Кусаю губы до боли, пока не начинаю чувствовать металлический привкус крови. Руслан тем временем сворачивает с проспекта. Еще пятнадцать минут, и мы окажемся у цели. Неосознанно сжимаюсь. Каждая секунда сейчас растягивается на годы.

Я ужасная мать! Самая ужасная в мире мать!

Тру лицо ладонями, чувствую на себе взгляд Градова и ловлю очередной приступ гнева. Как только он снова появился, как только Яся его увидела, все пошло через одно место. Все сломалось. В жизнь стали воплощаться мои самые страшные кошмары. Кошмары, в которых я теряю свою дочь. Кошмары, где я не могу ее защитить.