Ц-5
Шрифт:
Он сам, собственными глазами, видел белые скалы Дувра. Ну, подумаешь, в «цейс»… Видел же! Мимо Португалии шли… Испании… Африка, настоящая Африка по правому борту! А потом целых три дня БПК простоял в Тунисе, в той самой Бизерте, куда беляки весь свой флот загнали ржаветь.
Иван снова расплылся. Надо будет обязательно Машке ту фотку послать, где он в Карфагене. На верблюде!
Не-е… Так еще можно служить…
— Матрос Гирин! — по-уставному отчеканил лейтенант.
— Я!
— Сдавай вахту — и отдыхать.
— Есть!
После обеда БПК вошел в терводы Израиля. Как объяснил замполит,
Плюнув на утюг, Гирин обождал, пока тот перестанет обиженно скворчать, и не торопясь, со старанием выгладил парадку. «Сторожевой» зайдет в город Ямит с визитом вежливости.
Погуляем! Пройдемся по ветхозаветным пескам Синая!
Главное, еще в прошлом году рисовали карикатуры, негодуя на израильских оккупантов, оттяпавших полуостров у Египта, а сейчас — тишь, да гладь. Кучу всяких договоров наподписывали, Брежнев в Тель-Авив слетал… Палестинцы, которые террористы, грозились его кокнуть, так их самих истребили! Всех, кого достали, а достали многих — танками прошлись по сектору Газа, вдоль и поперек.
Ну, и правильно…
Гирин полюбовался парящей рубахой и аккуратно повесил ее на плечики. Теперь на брючках стрелки наведем…
И чего им надо, арабам этим? Хотим, дескать, мирно трудиться! А кто вам мешает? Идите и работайте! Так нет же, они или «калашами» потрясают, или на базарах спекулируют, работяг дурят. На фиг такие союзники!
А израильтяне… вон, по «Времени» передавали, уже четвертый завод строят у нас — в одесской ОЭЗ, в новороссийской и еще где-то.
«Вот это я понимаю!» — подумал Гирин одобрительно, и полюбовался наглаженными стрелками. Прямо, как черные ножики, порезаться можно…
…А по краю морского простора уже выступала желто-коричневая полоска берега, подведенная белесой линией прибоя. Посреди песков, но с видом на море, кучковались белые здания Ямита — типовые сохнутовские дома и школы, супермаркет и матнас, детсады и поликлиники, синагога и йешива. Снежные и молочные тона строений оттенялись зеленью перистых пальм, а на уютных площадях били фонтаны.
А климат какой! Никакой тебе влажности, сухо в любое время года и не слишком жарко. Зима очень мягкая, а летом постоянно, как по расписанию, дует ветер, сгоняя духоту. Благодать!
Правда, под боком сектор Газа, так что не понятно, какая линия проходит через Ямит — фронтира или фронта…
Чуть ли не все полторы тысячи жителей Ямита явились в порт встречать «советский крейсер». Нарядная толпа кричала «ура», махала флажками — красными и бело-синими, со звездой Давида и красной пятиконечной.
БПК «Сторожевой» загудел приветливо, и мягко прижался бортом к чужому причалу. Шалом!
Вторник, 25 мая. Утро
Первомайск, улица Чкалова
Припекало с самого утра — погода не чтила календарь, открывая лето в конце весны. Пышная глянцевитая зелень томно шелестела, мрея в знойной дымке. Дома грелись на солнце, спускаясь к берегам Южного Буга, а река будто бы осознавала свое предназначение — валясь водопадом с невысокой плотины ГРЭС, она плавно и важно несла себя, позволяя окунаться в зеленые волны хлопотливому человеческому племени.
Я жмурился, думая обо всем сразу — мысли текли,
как речная вода, а вот ощущения посещали странные. Как и полагалось попаданцу.Слыхивал я последний звонок, слыхивал. Но «прошлая жизнь» давно уж подернулась маревом небывальщины и сновидности. Будто и не жил, а смотрел долгое-предолгое, скучное-прескучное кино с собой в главной роли. И какие только глупейшие ошибки не совершал этот персонаж, что только не делал против логики, против воли…
— Мишенька!
Узнав мамин голос, я встрепенулся, шаря глазами по толпе родителей, нашел — и помахал рукой. Чудится мне или в самом деле мама похорошела за эти месяцы?
В белом батничке и синей юбке «колокольчик» она выглядела стюардессой на отдыхе — сняла форменный кителёк, повесила пилотку на гвоздик — и сияет голливудской улыбкой, дозволяя нахальному ветерку ворошить шатенистый «сэссон».
Словно копируя родительницу, рядом светилась Настя. Скромное школьное платье, ушитое по моде, казалось излишне коротким, выставлявшим напоказ длинные ноги сестрички, и даже белоснежный передничек не исправлял положения.
«С каких это пор ты записался в блюстители нравов? — усмехнулся я. — Что, тебе одному можно родней любоваться?»
— Мамусечка твоя такая красивенькая! — высказалась Рита, оттягивая пальчиками коротенький подол. Белые гольфики и два пышных банта придавали девушке вид, одновременно очаровательный и пикантный.
— Вся в меня! — ухмыльнулся я.
— Ой, Изя, ну, где ты ходишь? — донесся недовольный голос Альбины.
— А чё?
— Да ни чё! Сейчас всё начнется, а ты…
— Я больше не буду! — поспешно оправдался Динавицер.
— Полосатыч! — зароптали в толпе. — Полосатыч!
Торжественная линейка быстренько обрела порядок и стройность — октябрята, пионеры, комсомольцы замкнули квадрат двора, оттесняя мам, пап, бабушек и дедушек.
Директор в строгом черном костюме, оставив в тылу стайку учительниц с носовыми платочками, шагнул на передовую и взял в руки микрофон.
— Дорогие наши выпускники! — гулко разнеслось по школьному двору. — Мы еще встретимся на экзаменах, но ваши уроки сегодня закончились. Навсегда. Есть в этом повод для грусти, но не стоит печалиться! Двери нашей школы всегда открыты для вас, и это не пустые слова. Десять лет вы не просто учились в этих классах, — он обвел рукой школьное здание, — но и жили здесь! Дружили, ссорились, мирились, постигая азбуку общения, азбуку понимания. Мне хочется, чтобы вы возвращались сюда годы спустя, навещали своих учителей и встречались с одноклассниками…
— Мишель! — тихонько окликнул меня Зенков. — Тут такое дело, мон шер… В общем, я решил не поступать в этом году.
— Чего это? Ты ж сам говорил: «Учиться буду такой профессии — Родину защищать!» — неприятно удивился я.
— Да я тут подумал… — замялся Жека. — Лучше мне сначала отслужить, а уже потом — документы на «вышку» подавать.
— Умно, — оценил я. — И по-мужски. Дай пять!
Жекина ладонь звонко шлепнула о мою.
— И не думайте, пожалуйста, что учебе конец! — возвысил голос Павел Степанович. — Даже когда вы получите вузовские дипломы и устроитесь на работу, нужно продолжать учиться. Учиться всю свою жизнь, чтобы лучше понимать этот бесконечный, вечно усложняющийся мир! Чтобы расти над собой, одолевая все новые и новые рубежи, достигая высот и поставленных целей! И пусть этот последний звонок станет не последним в вашей жизни!